Демиург местного значения
Шрифт:
Наши воины, имеющие луки — а таковых набралось десятка три — запасшись стрелами из местного арсенала, расположились на стене обращенной к площади и начали отвечать. Их стрельба оказалась не в пример эффективнее — ну, правильно, стреляли сверху-вниз и из укрытия. Велиты падали один за другим. Раненые, кто мог, уползали с площади, укрываясь за домами. Перестрелка продолжалась минут десять и стоила румийцам где-то сотни раненых и убитых. Уцелевшие, в конце концов, не выдержали и, прекратив стрельбу, покинули площадь. Живенько так. Четыре катапульты, расположенные на площади, периодически посылали в нас свои стрелы. Камни, как вы помните, до верха скалы не долетали. Попали только один раз. Стрела угодила в грудь варангу, но не пробила кирасу, хоть
Поняв это, румийцы решили передвинуть свои метательные орудия поближе — где-то до середины площади. Я приказал своим пока не стрелять. Румийцы добрались до назначенных для себя позиций и начали приводить катапульты к бою. Давайте, махнул рукой лучникам. Дистанция оказалась чуть великовата, но, тем не менее, то один, то другой стрелок из расчета катапульт падал, словив стрелу. Стрельнуть румийцы успели только по разу, никого не зацепив, хотя стрелы катапульт в этот раз летели не в пример сильнее. Потом потери у них стали критическими и оставшиеся в живых, бросив орудия, обратились в бегство.
Минут двадцать ничего не происходило. Потом темная масса румийских воинов, заполняющая главную улицу, всколыхнулась и двинулась к площади. Так, похоже, разминка закончилась, начинается собственно действие. Первыми на площадь опять выбежали велиты. На этот раз без пращников, показавших полную свою неэффективность. Опять полетели стрелы. В обе стороны. Баловство это продолжалось недолго. Вскоре на площадь выползла черепаха. Такие мы уже видели в достославной битве при Лешачьем болоте. В заключительной ее фазе. Навскидку черепаху составляли пятьсот-шестьсот воинов. Скорее, шестьсот — когорта. Тяжелый топот легионеров доносился даже сюда к нам на верхотуру. Черепаха, не спеша, приближалась к началу пандуса. Присмотревшись, увидел, что в центре ее, панцирь щитов отсутствует. Там несколько десятков легионеров тащили на веревках огромное бревно, которое собирались, видимо, использовать в качестве тарана. Что ж, таким бревнышком они, пожалуй, наши не слишком мощные ворота смогут и высадить. Хотя, время на это, все же, потребуется. Опять же, до ворот с этим бревном еще добраться надо. Я обернулся к воинам у катапульты.
— Ну, чего ждем? Почему не стреляем?
Те, до сих пор заворожено наблюдавшие за движением черепахи, засуетились и начали наводить уже заряженное камнем орудие на румийский строй. Делали они это довольно бестолково, что не мудрено: когда им было научиться?
— Андрокл, помоги! — хлопнул по спине Грека.
Тот не слишком охотно оторвался от парапета и подошел к катапульте. Прицелился, впрочем, быстро. А, главное, качественно. Каменное ядро ударило в центр прямоугольника черепахи, едва не угодив в бревно и, подпрыгнув, пробило кровавую просеку метров десять длиной. Досталось и воинам, несущим таран. Бревно покачнулось и передний, заостренный его конец, лег на плиты площади. До нас донесся вой и крики боли. Черепаха остановилась. В рядах ее возникла легкая неразбериха. Но румийцы разобрались быстро. Веревки, на которых тащили таран, подхватили уцелевшие и сверкающий сталью прямоугольник двинулся дальше.
На соседней башне нашей крепости, тоже выходящей на площадь, раздался грохот сработавшей катапульты. Там Андрокла не было, потому камень лег с большим перелетом. Черепаха приближалась. Наши лучники открыли, было, стрельбу, но я приказал прекратить тратить напрасно стрелы: нанести ощутимые потери легионерам, закрытым со всех сторон щитами, вряд ли удастся. Когда подойдут совсем близко, можно будет попробовать достать тех, что несут таран — их, конечно, тоже прикрывают, но не так качественно, бревно мешает.
Тем временем, наша катапульта была подготовлена для следующего выстрела. Я махнул рукой. Грохот выстрела и новая просека появилась в румийском строю. На этот раз чуть в стороне от центра. На этот раз черепаха даже не остановилась: прореху заполнили на ходу. Передние шеренги румийцев добрались до начала
— Лотар, камни! — крикнул я варангскому принцу, торчащему здесь же на воротной башне.
Тот понял, о чем я. Быстро сбежал на крепостную стену, вдоль которой шел пандус. Здесь Хегни еще до начала штурма собрал десятка три варангов, расставив их по всей длине стены возле заботливо запасенных тут горок камней. Вес каждого из этих булыжников составлял не меньше тридцати кило (сам прикидывал). Такие подарочки, летящие сверху, в поднимающихся по пандусу румийцев, им очень не понравятся. Лотар рявкнул команду и сам подхватил камень, поставив его на стену между зубцов. Варанги последовали его примеру.
Черепаха, застывшая внизу, выпустила из своих рядов с полсотни легионеров. Они, выстроившись в колонну по четыре, закрывшись сверху щитами, двинулись вверх по пандусу, занимая всю его ширину. Следом вышли воины, несущие бревно. На этих были надеты какие-то особо надежные доспехи, поскольку щитов они не имели. Доспех практически сплошной, очень похожий на рыцарский времен позднего средневековья. Глухие шлемы с выдвинутым вперед забралом усиливали сходство. Не все они впряглись в веревки с тараном. Многие просто двигались рядом, видимо, в готовности перехватить канат у раненого, или убитого товарища.
Лотар выжидал, пока не отдавая команду бросать камни. Ну, правильно — пускай втянуться хотя бы до середины пандуса. Но выше лучше не пускать: кто знает, насколько эффективными окажутся наши средства противодействия. Вдруг, легионеры, не смотря ни на что, успеют добраться до ворот. Сколько ударов таким бревнышком понадобится, чтобы их вышибить? Кто знает? Потому тараноносцев до ворот пускать нельзя. Стрельба наших лучников особого впечатления на них не производила: доспехи оказались весьма надежными. Румийские лучники и гастрафетчики подошли почти под стену и усилили обстрел, потому высовываться из-за стены стало весьма опасно. Двоих варангов с приготовленными к броску камнями стрелы достали. Обоих в лицо. Потому уцелевшие присели за парапетом. Один Лотар периодически высовывался между зубцами, следя за продвижением румийцев, рискуя словить стрелу. Наконец он решил, что пора. Вскочил на ноги, подхватил свой камень, крикнул что-то своим и легко, словно булыжник и не весил двух пудов, метнул его вниз, на головы поднимающихся по пандусу румийцев. Варанги из его команды последовали примеру принца, метнув свои снаряды.
Угодили в цель далеко не все. Точнее, всего пять. Правда, тех несунов, в которых они попали вырубило начисто. Не помогли никакие доспехи. У троих, которым камни попали в головы, шлемы-горшки смялись на половину. Что стало с головами — страшно представить. К счастью, зрелище это скрывалось от наших глаз самими же шлемами. Я успел заметить только, как из щели забрала одного брызнула струя густой красной жижи, должно быть, смеси из крови и мозгов. Бр-р-р, что ж я все никак не привыкну к такому. Вроде, пора уж! Двое поймали камни на плечо и грудь. Тоже легли и не дернулись. Как говорится, хорошо, но мало. Надо увеличивать плотность обстрела. Лотар, молодец, это понял. Опять прикрикнул на своих подчиненных и камни полетели со стены непрерывным потоком. Потери среди несунов стали быстро расти. Но на смену убитым становились живые и бревно тарана медленно, но верно продолжало ползти наверх.
Пять десятков легионеров, двигающихся налегке впереди группы, тащившей таран, уже добрались до ворот. Их особо никто и не трогал: наши лучники и камнеметатели целили в основном по воинам, несущим бревно. Воины авангарда рассосались по краям небольшой квадратной площадки, имеющейся перед воротной башней. Видимо, эти румийцы должны были первыми ворваться в разбитые ворота, или отразить нашу вылазку, ежели мы решимся на таковую, чтобы сбросить таран вниз. Забыл сказать: сразу за группой с бревном двигалась черепаха, тоже вытянувшаяся в колонну по четыре (больше чем по четыре воина в ряд на пандусе не умещалось). Этих тоже особо не беспокоили — не до них пока.