Демон снов
Шрифт:
— Заир может,— Маммет засмеялся, обнажив два сломанных передних зуба,— Заир к самому Шей-Малу на гору лазал, к его третьей жене. Ему за это кой-чего отбили. Помнишь, Заир?
Щеки щуплого степняка залил густой румянец.
— Дурак ты,— обиженно сказал он,— ничего мне не отбивали. Меня даже не поймали ни разу!
Маммет хихикнул, Рахмат за его плечом прижал руки ко рту, словно сдерживая смех. Заир взглянул на Соню:
— Лезть?
— А до самого верха доберешься? — недоверчиво поинтересовалась девушка. Данная задача казалась ей неразрешимой. Потом добавила: — С веревкой
Заир почесал затылок, прищурился, зашарил глазами по скале, отыскивая на ровной поверхности одному ему видимые зацепки, и наконец удовлетворенно заявил:
— Доберусь! Точно доберусь.
Когда малыша Заира обмотали веревкой, он стал похож на горбатого карлика. Перед подъемом он дотянулся до Сониного уха и, хитро сощурив глаза, прошептал:
— А я смогу взять долю Хумаза?
— Какую долю? — не поняла девушка.
— Ну, сокровищ Демона,— просительно протянул Заир.— Ведь Хумаз не вернулся. Кто возьмет его долю?
Соня чуть не расхохоталась. Вот тебе и бескорыстие!
— Возьмешь.— Она похлопала Заира по плечу.— Даю слово.
Задрав головы, все следили, как Заир добрался до первого уступа, затем пополз ко второму. Он чудом удерживался на отполированной до блеска гранитной скале. Казалось, что вместо пальцев у степняка на руках присоски. Соня искренне восхищалась его умением. Заир прилипал к скале, затем, словно ящерица, неуловимым движением скользил то вверх, то в сторону. Раза два он терял опору и сползал вниз, но не срывался, а, извиваясь, отыскивал новые зацепки. Постепенно он приближался к конечной цели. Когда до вершины осталось примерно три локтя. Соню отвлек шум возни за спиной. Обернувшись, она увидела Рахмата и Маммета. С нечленораздельным шипением степняки сцепились в драке. Зуриаб пытался их растащить, но драчуны схватывались снова и снова. Поймав недоумевающий взгляд девушки, Зураиб беспомощно развел руками. «Хоть бы они поубивали друг дружку!» — раздосадованно подумала Соня, однако рявкнула:
— А ну, прекратить!
Оба драчуна остолбенели. Первым пожаловался Маммет. Один глаз у него заплыл, из губы сочилась кровь, и, кажется, не хватало пары зубов, но он указал на обидчика и прошепелявил:
— Пушть отдашт!
Соня придвинулась к потирающему разорванное ухо Рахмату:
— Опять?!
— Я не воровал! — Заскулил тот.— Он хочет отобрать мои сокровища!
— Нишего я не отбираю! Ты мне долшен! — Маммет сжал кулаки, шагнул к Рахмату. Тот чуть пригнулся, готовясь к прыжку. Вытянув кривой меч, Зуриаб встал между драчунами. С большим трудом Соне удалось выяснить, в чем дело. Оказывается, пока их сородич лез на скалу, степняки поспорили, когда он сорвется. Рахмат утверждал, что Заир не доберется пяти локтей от вершины, Маммет — трех локтей.
Спорили они, естественно, на сокровища Демона Сновидений. Когда же Заиру удалось преодолеть оба барьера, спорщики вцепились друг другу в глотки. Теперь же оба с надеждой взирали на свою предводительницу.
Соне еще ни разу не приходилось разрешать столь дурацкий спор. Она на мгновение задумалась, потом сощурила серые глаза и тряхнула головой:
— Отойди, Зуриаб. Пусть дерутся. Кто победит — получит сокровища…
Глаза обоих драчунов
— … а потом будет драться со мной,— завершила Соня. Уже готовые сойтись в рукопашной степняки застыли. Маммет сжимал и разжимал кулаки, Рахмат кусал губы. Наконец Маммет прошепелявил:
— Не хошу я дратьшя. Пушкай подавитшя!
— И я не хочу,— тут же согласился Рахмат.
В пылу спора все забыли о маленьком Заире. Он уже перевалился через край скалы.
Соня подошла поближе к гранитной стене и приготовилась ловить сброшенную Заиром веревку, как вдруг маленький степняк испустил истошный вопль.
Его крик разбудил шаймана. Айри поднялся на ноги, запрокинул вверх голову.
— Чего там? — поинтересовался он у Сони. Девушка пожала плечами. Она не имела ни малейшего представления, чего так испугался Заир.
— Эй! — гулко крикнул шайман.— Кидай веревку! Мы полезем к тебе.
Заир скрылся за уступом. Через мгновение по скале змеей заскользил веревочный хвост.
— Только побыстрее,— долетел сверху дрожащий голос степняка.— Пожалуйста, быстрее!
Первой на скалу взобралась Соня.
Вершина Серого Камня представляла собой площадку около двадцати шагов в длину и пяти в ширину. Дальше тянулась такая же гладкая скала, у самого дальнего края площадки, почти над обрывом темнел вход в пещеру. У входа сквозь тонкие трещины пробивались какие-то чахлые, наполовину засохшие кустики.
Соня еще не успела выпрямиться, как Заир вцепился в ее руку и просипел:
— Там… там…
У кустов, на краю площадки, лежали два мертвеца. То, что их двое, Соня поняла только по головам. Покрытые кровью тела лежали друг на друге, крест-накрест, словно один старался заслонить собой другого от неведомой опасности. Верхний лежал, уткнувшись лицом в камень. Его руки плавали в луже крови, одна нога была неестественно вывернута, по спине тянулись четыре рваные полосы. На вывороченном мясе кровь засохла черной коркой. В ране копошились какие-то насекомые. «Кто их?» — Соня двинулась к телам.
— Не ходи,— умоляюще прохрипел Заир.— Они живые…
Девушка хмыкнула. Ей довелось многое повидать, но чтоб этакие жалкие останки вдруг оказались живы..
— Чушь! — фыркнула она. И вдруг верхний мертвец зашевелился. Изодранная спина изогнулась горбом, уцелевшая нога заскребла по камню. Туча мух взвилась из раны и зло загудела. Девушка отшатнулась. Заир прижал руку ко рту и согнулся в неудержимой рвоте.
— Ну, и чего тут…— На скалу взобрался Айри. Не договорив, он уставился на шевелящегося мертвеца, выдохнул: — Демон!
— Помогите,— жалобно простонал мертвец. Соня не шевельнулась. Шайман полез в свою котомку, выудил оттуда какой-то амулет и принялся лихорадочно шептать заклинания.
— Помогите.— Из-за разодранной спины показалось бледное лицо, потом рука.
— Хумаз? — недоверчиво спросила Соня. Узнать в вылезающем из-под мертвого тела человеке толстяка Хумаза было почти невозможно. Полные щеки степняка впали, от одежды остались рваные клочья, кожа приобрела мертвенно-синий оттенок. Однако девушка не ошибалась — это был Хумаз. Он наконец сумел сбросить с себя мертвеца и пополз к сородичам.