Демоны Черной степи
Шрифт:
Труп женским голосом говорил Габриэлю еще о чем-то, но эти слова уже пролетели мимо Алисы… Борясь с удушьем она удерживала маску над губами и носом Кристины. Только бы это помогло, только бы…
Холодные капли все реже и реже падали с неба. Дождь кончался… Небо очень медленно светлело. Погода улучшалась, мир становился тише… Демоница в таком красивом бирюзово-розовом платье исчезла, исчезли и монстры, созданные ей. Однако, на крыше того дома с двумя башнями было три платья. А значит еще ничего не закончилось.
Каждый последующий вдох
– Мама… – Прошептала она. – Птицы такие красивые… Мама… У меня получилось… Ты знаешь? Получилось.
Потом глаза ее открылись полностью, она удивленно сморщилась под маской, после чего чуть повернула голову и увидела Алису…
– Так это ты… – Кристина слабо улыбнулась. – Убери ее, тебе нужнее... Тебе нужно дышать. А я… Я просто сильна ослаблена. Во мне еще не так много энергии, чтобы использовать подобную силу без вреда для себя… Ты видела?
Алиса быстро прижала маску к себе и вдохнула, затем заговорила:
– Капли дождя вдруг засветились словно лампочки. Так ты действительно ведьма?
– Действительно… – Кристина продолжала слабо улыбаться. – И не только я…
Она странно посмотрела на Алису и спросила:
– Как погибла твоя мать?
– Туман забрал ее. Она однажды покинула дом во Время Тумана и просто исчезла.
– Да… – Кристина прикрыла веки. – Она исчезла. Моя мать и остальные ведьмы так долго искали ее, но нашли лишь пару незначительных следов…
– Ведьмы Рэгдолла искали мою маму? Почему?
– А ты не знаешь? – Кристина, вновь открывши глаза печально смотрела на Алису. – Ты правда не знаешь? Видимо она просто не успела тебе рассказать…
Алиса ухватила Кристину за рукав бежевой полосатой кофты.
– Я не понимаю!
– И моя мать… И Берта. Они ничего не делали. Видимо решили не пробуждать тебя, чтобы ты жила спокойной жизнью. Но они ошибались. Тебе нужна сила, и особенно сейчас, когда у тебя никого не осталось… И когда ты попала в такую ситуацию… Но я не умею пробуждать… Я…
Внезапно до Алисы дошло. В обрывочной речи Кристины она вдруг поняла главное…
– Я ведьма?
В этот миг мертвец, говоривший с Габриэлем опал на землю грудой мертвого мяса. Но Кристина не увидела этого.
– Дай-ка мне еще пару раз вдохнуть. – Попросила она. – А то я снова отрублюсь… Не я должна была тебе сообщить об этом. Ведь я всего лишь глупая двенадцатилетняя девочка. Но да, ты ведьма… Ведьма по крови. И сила, которая передалась тебе от матери спит в тебе… О, смотри-ка, птица! Там, в вышине…
Алиса взглянула вверх, и в светлеющем небе, под редеющими тучами увидела крохотную летящую точку. Но вот точка опустилась чуть пониже и у нее обозначились крылья… Действительно, птица...
– Люблю птиц. – Пробормотала Кристина, делая пару затяжек из маски. – Я так люблю птиц…
***
Дождь кончился. Последние капли разбились о камни брусчатки. Влага напитала траву, захватывающую улицы мертвого
Габриэль, грязным рукавом, медленно вытер кровь с щеки. Он смотрел на труп своего мертвого товарища, почти обезглавленного, который еще совсем недавно говорил с ним женским голосом. Кисть правой руки Габриэля сжалась на цевье автомата.
Вот стервы, вот сволочи… И демоницы эти, которые погубили большую часть его людей, и Ева с Сильвией. И еще неизвестно, кто хуже. Габриэль невзлюбил Еву с того самого момента, как увидел и понял ее истинную сущность. Ева безумна, и опасна исключительно для всех, и людей вокруг себя собрала таких же…
Аканху, так они себя называют. В переводе с древнего наречия “Аканху” означает – возрожденные. Лучшие из экспериментов Григоровича, искаженные, изломанные, обезображенные жизнью, и скальпелем жестокого доктора, существа… Да, именно так. Габриэль не мог назвать Еву и ее подопечных иначе как существами. Не люди они… И физически и психически давно не люди.
Когда Ева только-только попала в клинику, четыре года назад, она выглядела совсем непримечательной девочкой, ослабленная первыми операциями, с вечной болью в глазах… Но Габриэль уже тогда знал, что она чудовище, ведь именно он, работающий с Григоровичем почти с самого начала, помогал доставить Еву в клинику… Он видел ее уродство, когда оно было еще менее скрытым и сбалансированным. Он знал… Знал то, чего на первых порах не знали многие… Работая с Евой, Григорович в первую очередь подправил уникальные, как он их называл “особенности” ее тела. Но на деле это были не особенности, а уродства. И лучше бы Еве было умереть, а не превращаться в то, во что она превратилась сейчас.
Габриэля передернуло. Он отрицал это внутри себя, но все же каким-то краем сознания понимал, что боится Еву. Стоит вспомнить только то, что произошло с теми несчастными бродягами…
Габриэль злобно плюнул на мокрую брусчатку… Чего это он ушел в воспоминания?! Ведь он видел три платья на крыше того чертового дома, а значит расслабляться нечего. Одна демоница, возможно, ликвидирована, но ведь, судя по всему, остались еще две… И действительно, если последующие атаки будут такими же, как и эта, то сумеет ли Габриэль продержаться до приезда Аканху?
Автомат перезаряжен, мысли собраны воедино… Вот черт! Нужно ведь еще Северу помочь. А то ведь и правду сдохнет. А что же Патрик? Габриэль перевел взгляд на крупного светловолосого мужчину, которому наконец удалось перезарядить свой автомат. На Патрике, похоже, ни царапины, так же, как и на самом Габриэле, однако психическое состояние его оставляет желать лучшего. Патрик, Север: это все, кто у Габриэля сейчас остались. Не так много… Точнее – чудовищно мало. Еще одна атака, и не останется никого.