Демоны и сталь
Шрифт:
– Роланд… Роланд!
– Чего? – откликнулся из темноты брат.
– Спишь?
– Нет.
– Роланд, – Максимилиан повернул голову в сторону брата. – Отец с Эрганом завтра будут ловить… этого… ну.
– Да, будут. Я хочу попроситься вместе с ними.
– Вместе с ними? Ух… А возьмут?
– Отец сам говорил, что мне пора учиться. Лучше случая и не придумать.
Максимилиан повернулся на бок, высматривая в темноте бледное лица Роланда. Спросил:
– А он… ну, этот… Он на самом деле такой опасный?
Брат ответил не сразу и на пару секунд в комнате слышался лишь шелест
– Знакомый парень рассказывал, что стража во время облавы наткнулась на слугу старых богов. Гонялись за душегубами, а наткнулись на тайное логово, в котором как раз ритуал готовился. Стражники с пиками в дверь, а там камни охранные, знаки кровью и пропавший кобзарь с раскрытым животом. И этот стоит, весь в черном, а вместо лица пасть звериная. Махнул рукой, и на стражников лярсы прыгнули, а этот… ну, понял, да? Демона вызвал, которую ему тень открыл, да и ушел в нее, только и видели. А одержимых стражников потом еще несколько дней по всему городу ловили, они много народу пожрать успели.
Максимилиан тихо охнул, вжимая голову в плечи. Спросил потрясенно:
– Это у нас такое случилось?
– Говорят, у нас, – неуверенно ответил Роланд. – У этого парня дядя в страже служит, он и рассказал.
– А когда?
– Откуда я знаю? – не выдержал старший брат. – Вот прицепился с вопросами. Какая разница «когда»? Тут дело не в этом, а в том, что этот шама…
Он осекся, поправился, понизив голос:
– Эта вражина самый опасный из всех. Но наш отец знает, как с ним бороться, его этому учили. Даже думаю, что он нескольких… этих… извел уже. Вот и мне нужно научиться, чтобы защищать нас, и всех остальных. И вообще, давай спать, завтра просыпаться рано.
Он заворочался, поворачиваясь лицом к стенке.
Максимилиан какое-то время смотрел ему в спину, потом отвернулся в другую сторону. Он и без Роланда знал, что шаманы очень страшные и опасные, про то говорилось почти во всех сказках и легендах. Но никогда не мог представить, что сам столкнется с чем-то подобным. Ему просто хотелось услышать, что все будет хорошо.
Роланд уже сопел, ровно и спокойно, а к Максимилиану сон все не шел, его прогоняли тревоги и дурные мысли.
Так он и лежал, положив ладони под щеку и подтянув к животу острые коленки, когда тихо открылась дверь и в комнату вошла мать. Максимилиан узнать ее сразу, по осторожным шагам, по сдержанному дыханию, по волне тепла и уюта, ей предшествующих.
В присутствии супруга Ориана Авигнис не смела слишком явно проявлять нежность по отношению к детям, но когда появлялась возможность, то с радостью раскрывала объятия материнской заботы.
Мать осторожно подошла к кроватям, стало слышно, как она тихонько поправляет съехавшее одеяло Роланда. Скрипнул паркет, шаги раздались возле Максимилиана. Тот сделал вид, что уже спит, прислушиваясь и наблюдая сквозь чуть разомкнутые ресницы.
Мать присела на край кровати, ее легкая рука опустилась на волосы Максимилиана, погладила. Ноздрей коснулся запах ромашкового отвара, которым мать обычно мыла голову, и на щеку опустился осторожный поцелуй – и вот Ориана уже уходит, шепча молитву за здоровье детей.
Нахлынувшее умиротворение растопило все беспокойства и страхи, и совсем скоро невесть
То был странный сон, тягучий и липкий. Максимилиан стоял в центре детской и стены перед ним плыли и изменялись, словно сделанные из горячего, податливого воска. Где-то рядом должен спать Роланд, но, как и бывает во снах, при попытке посмотреть в сторону его кровати взгляд застилала серая хмарь.
Огонек в газовой лампе взвился маленьким «пылевым дьяволом», поднялся вверх тонким хлыстом и изогнулся в сторону коридора. По бледно-голубой нити прокатилась пульсация, которая притягивала взгляд, увлекала за ней.
– Помогите, – раздался откуда-то тихий голосок. – Помогите, умоляю!
Неведомая сила, которую Максимилиан воспринял как собственную волю, потянула его прочь из комнаты. Ноги двигались будто чужие, но и это не было удивительным, в мире грез путешествующий дух редко дружит со своим телом. Единственное, что занимало младшего Авигниса, так это то, кто же именно его зовет? Он ощущал потребность идти на зов, узнать что случилось, помочь. Ведь сейчас он не был мальчиком, он был героем, способным на любой подвиг.
Он шагал по дому и тот выглядел одновременно знакомо и странно, будто в зеркальном отражении. Мимо проплывали тени, словно рядом присутствовали другие люди, но никто не замечал Максимилиана, а он скользил мимо, не обращая на них внимания. Вот лестница вниз, вот прихожая, вот коридор в пристройку. Незнакомый голос вновь позвал его, и он определенно звучал оттуда, из полумрака недостроенной часовни.
Двигаясь плавно и тяжело, словно под водой, он вошел внутрь. Босые ноги ступали по обломкам камням и обрезкам досок, он чувствовал их ступнями и пальцами, но абсолютно не ощущал боли или хоть малейшего дискомфорта. Посмотрел вперед, где всё было призрачно и неверно, кроме узкого проема окна, цели его приключения.
– Спасите, умоляю, – жалобный голосок звучал с той стороны, будто там плакал котенок.
Руки сами собой потянули тугой засов, дернули одну створку. Максимилиан ощутил, как по волосам пролетел ворвавшийся ветер, должно быть холодный и мокрый, однако во сне это было знанием, а не чем-то осязаемым.
Девочка сидела под деревом, укрываясь от хлещущего дождя под маленькой промокшей курточкой. Она была худой и нескладной, длинные волосы прилипли к узкому личику и тонкой шее. Когда открылось окно, она испуганно дернулась, чуть не упав, и распахнула огромные зеленые глаза.
– Почему ты плачешь? – спросил Максимилиан.
– Помогите мне, молодой господин! – девочка вскочила на ноги, с ее мокрого подола капала грязь. – За мной гонятся!
– Кто?
– Они говорят, что я ведьма! – губы девочки дрогнули, голос ломался. – А я не ведьма! Я к маме хочу!
Она закрыла лицо ладонями с длинными пальцами, ее плечи задергались от беззвучного рыдания.
Максимилиан лег животом на подоконник и выглянул наружу.
Законы сна превратили город под холмом в черную тучу, в которой огненными змеями перемещались цепочки факелов, повторяя рисунок улиц. Ветер донес похожий на звериный рев, гортанные выкрики и лязг металла. И эти звуки приближались, как и огни!