Демоны зимних ночей
Шрифт:
– За твою новую жизнь, девочка! Приветствую тебя в семье мадам Цирцеи!
Она исчезла в ванной комнате, Марго осталась одна. Девушка подошла к двери и попыталась открыть ее – безрезультатно! После этого она пробралась в кабинет и начала рыться в ящиках стола – ни единой бумаги! Ее внимание привлек большой портфель с монограммой «MC». Марго нажала на кнопку замка – не поддается!
– Браво, браво, браво! – услышала она знакомый голос и в страхе обернулась. Мадам Цирцея, в новом платье, вытирала мокрые волосы полотенцем.
– Я... Вы
Цирцея прервала ее и заметила:
– Марго, запомни, никогда не оправдывайся! Если попадешься с поличным, веди себя так, чтобы твоему визави стало стыдно только за мысль о том, что он заподозрил тебя в столь неблагородных намерениях! Тебе понадобилось пять минут, дабы заняться портфелем. Неплохо, черт побери! Я довольна тобой!
Маргарита растерялась – чего же хочет от нее эта Цирцея. Мадам подошла к столу, сняла с шеи золотую цепочку с крошечным ключиком и сказала:
– Я всегда ношу его с собой, Марго. По-другому вскрыть портфель не получится, замок сработан гениальным швейцарским мастером.
Она вытащила из портфеля пачку банкнот (Маргарита еще никогда не видела столько денег) и темно-зеленую книжицу. Цирцея протянула ее Марго. Девушка раскрыла ее – и не поверила собственным глазам.
Паспорт гражданки Французской республики Маргариты Фуко, со всеми необходимыми подписями и печатями. Марго вчиталась – описание внешности владелицы один в один совпадает с ее собственной.
– Отныне ты зовешься Маргаритой Фуко, – заявила мадам Цирцея. – В Бертране тебе делать нечего, твое будущее – в моем пансионе в Париже! Запомни, если вдруг спросят на границе, ты – моя племянница!
Через пятнадцать минут явился Жорж, который один за другим снес вниз все чемоданы хозяйки. Их ждал быстроходный автомобиль. Ливень усилился, казалось, что разверзлись хляби небесные и наступал новый всемирный потоп.
В шесть утра Маргарита и мадам Цирцея расположились в отдельном купе мягкого вагона спецпоезда, кучер Жорж отправился в третий класс.
– Вообще-то на нем имеют право ездить дипломаты, но для нас было сделано исключение, – пояснила мадам Цирцея. – После начала войны сообщение между Францией и оккупированным бошами Бертраном прервано. Но, как я тебе говорила, в мире нет ничего невозможного!
Маргарита утонула в мягком кресле, ее неудержимо клонило в сон. Она закрыла глаза, когда поезд стоял еще в Бертране, а проснулась от оглушительного гудка – состав мчался во тьме по направлению к Парижу. Марго прильнула к окну, за которым бушевала стихия. Неужели она избежала смерти?
– Ваши документы, дамы. – Дверь купе отошла в сторону, и перед Марго и Цирцеей возник молодой немецкий офицер в сопровождении двух солдат с винтовками.
Цирцея протянула ему два паспорта и пояснила:
– Моя племянница и я приехали в Бертран на похороны дорогой тетушки. Она скончалась в возрасте девяноста семи лет! Бедняжка так хотела отметить столетний юбилей!
Марго поразилась – Цирцея,
– Прошу вас, мадам, прошу вас, мадемуазель. – Офицер вернул им документы и скрылся. Марго с шумом вздохнула.
Мадам Цирцея сказала:
– Девочка, учти, в твоей жизни отныне будет так много различной лжи, постоянных проверок и поддельных документов, которые по качеству иногда лучше настоящих, что не станет времени принимать все близко к сердцу!
Маргарита задумалась: для чего Цирцея вызволила ее из тюрьмы? Она говорила что-то о пансионе. Девушку прошиб холодный пот – так и есть, она попала в руки сводницы и содержательницы борделя! Теперь мадам потребует от нее отрабатывать долг, сделаться продажной девкой и отдаваться богатым господам!
Вошел проводник, который предложил дамам свежие газеты. Цирцея выбрала «Голос Бертрана» и протянула его Марго. Жирные черные буквы экстренного выпуска складывались в страшные слова.
Бертранская газета «La Voix du Bertrand», 18 февраля 1915 года:
«Приведен в исполнение смертный приговор в отношении французской шпионки и убийцы генерала Готтхарда фон Ланштайна. Маргарита де Вальтруа, дочь маркизы-отравительницы, была расстреляна сегодня в четыре часа ночи в полном соответствии с приговором справедливого германского суда».
– Но как такое может быть! – вскричала Марго. – Ведь заголовок должен гласить: «Подлая убийца немецкого генерала и французская шпионка Маргарита де Вальтруа исчезла из тюрьмы накануне приведения в исполнение смертного приговора!»
– Марго, ты расстреляна, – отозвалась Цирцея. – Пришлось, конечно, затратить на это кое-какие деньги, но пруссаки сами никогда не признаются, что ты ускользнула у них из-под носа. Ты мертва, что тебе еще надо? Сохрани эту газету на память!
Поезд прибыл в Париж около восьми утра. Мадам встречала кавалькада автомобилей, которые доставили ее, Маргариту и пятнадцать чемоданов на уютную виллу в пригороде Сен-Жермен.
Вывеска на воротах особняка гласила: «Пансион мадам Цирцеи». Автомобили миновали высоченные чугунные ворота, проехали по старинному парку и остановились около трехэтажного дома в раннеклассическом стиле.
Цирцея взяла Марго за руку и сказала:
– Девочка, отныне это твой дом!
Их встречали воспитанницы мадам – милые девушки в простых платьицах. Они не походили на развязных шлюх – а ведь если Цирцея содержит вертеп, то девицы должны выглядеть совсем по-другому!