День гнева. Молчание. Избранные пьесы (сборник)
Шрифт:
БЛАТТ
Простите…
ХОР
Еврей… Еврей… Еврей!..
БЛАТТ (смутившись)
Да. Еврей…
НЕСКОЛЬКО ГОЛОСОВ ИЗ ХОРА
Как вы здесь оказались? Господи! Что вы здесь делаете?
БЛАТТ (неуверенно)
Я перелез через стену в саду…
И вошел в монастырь через боковую дверь.
Она была открыта…
ОДИННАДЦАТЫЙ
Откуда вы?
БЛАТТ
Из города. Оттуда, снизу.
ДВЕНАДЦАТЫЙ СВЯЩЕННИК
Вы убежали?
БЛАТТ
Да… Кто здесь настоятель?
НАСТОЯТЕЛЬ
Я настоятель.
БЛАТТ
Я два дня ничего не ел.
Я очень голоден.
Мне было страшно идти среди людей…
НАСТОЯТЕЛЬ
Дайте ему поесть.
БРАТ (ставит на стол хлеб и тарелку с супом)
НАСТОЯТЕЛЬ
Садитесь. Пожалуйста, ешьте.
БЛАТТ (садится. Жадно ест)
НАСТОЯТЕЛЬ (делает брату знак рукой, чтобы тот подлил Блатту суп и подал хлеб)
БРАТ (подливает суп и подает хлеб)
БЛАТТ (ест)
Там – ад. Но этот ад
Не расступится, как Красное море,
И Эммануил Блатт не перейдет
Сухими стопами на другой берег. Не перейдет.
Эммануил Блатт – это я. Столяр.
Перед войной я работал вместе с отцом.
У нас была столярная мастерская в городе.
Прямо рядом с рынком. На еврейской улице.
Снаружи была вывеска. А вход со двора.
Никто из моей семьи не остался в живых.
Никто. Только я. Я бежал в лес.
Несколько десятков евреев тоже убежали в лес.
Сейчас устроили облаву с собаками. Всех схватят.
У гитлеровских собак хороший нюх.
(встает)
Спасибо.
ХОР (молчит)
НАСТОЯТЕЛЬ (молчит)
БЛАТТ
Или… Ну, я пойду…
ХОР (молчит)
НАСТОЯТЕЛЬ (молчит)
БЛАТТ
Мне идти?
ХОР (молчит)
НАСТОЯТЕЛЬ (молчит)
БЛАТТ
Мне
То не буду похож на еврея. Не бойтесь.
Когда я побреюсь…
ХОР (молчит)
НАСТОЯТЕЛЬ (молчит)
БЛАТТ
У меня нос без горбинки, и губы не толстые.
У меня голубые глаза.
Посмотрите, они голубые, голубые, голубые…
(он идет от одного отца к другому, широко открывая глаза в доказательство того, что у него голубые глаза. Он говорит со страхом, потому что боится, что отцы вопреки очевидной – очевидной? – истине могут ему не поверить)
Теперь такие голубые глаза – это большая ценность.
Когда я был маленьким, моя мать всегда говорила,
Что у Эммануила христианские глаза.
Как небо.
(после небольшой паузы)
Мне некуда идти. Мне некуда идти.
Вы были в городе? В этом аду?
Вы знаете, что теперь там?
Евреев вытаскивали из подвалов и убежищ,
Расстреливали на месте и на телегах
Вывозили трупы за город, где их хоронили,
Как падаль, в ямах.
И кто бы подумал, что история избранного народа
Закончится на помойке!
Одних гнали на кладбище, словно стадо овец,
И там убивали на старых, замшелых гробницах,
Как на жертвенных камнях.
Но не все умирали сразу.
Некоторые поднимались с отчаянным стоном:
"Шема Исраэль, Адонай Елохену, Адонай ехад!"
Но Борн – вы знаете Борна? – стоял рядом,
Как ангел смерти, и добивал тех,
Кто еще подавал слабые признаки жизни.
(после паузы)
А посреди улицы лежал ребенок
С обожженными руками и ногами.
Он уже и не плакал – наверное, не было сил.
А рядом стояла мать и как о милости умоляла немца
О смерти для ребенка и для себя.
Солдат вытащил револьвер и, точно прицелившись,
Выстрелил. Тело вздрогнуло
И, словно свернутая палатка, упало на землю.
Немец спокойно ушел, а мать
Бежала за ним и выла: "А меня! А меня!"
Я до сих пор слышу вопли той женщины
И вижу ее лицо, обращенное к небу,
Красное, словно зарево, от проклятий и брани.
Мне некуда идти. Мне некуда идти.
Неужели я в самом деле похож на еврея?
ПЕРВЫЙ СВЯЩЕННИК
Мы – обычные люди.
ВТОРОЙ СВЯЩЕННИК
Просто несчастные люди
ТРЕТИЙ СВЯЩЕННИК
Такие же, как и вы.
ЧЕТВЕРТЫЙ СВЯЩЕННИК
Почему человек никогда не готов
К приходу последнего часа?
ПЯТЫЙ СВЯЩЕННИК
И Бог испытывал муку