День их возвращения
Шрифт:
верны ему; но то, что они не видели, они не могли рассказать даже под гипнозом.
По пути наездники проехали отрезок стены. Черная, как стекло, без швов, она возвышалась над залитым лунным светом кустарником и песком. Ближе к вершине того, что осталось, на высоте метров в пять, отверстия составляли запутанный узор, первоначальное назначение которого было трудно разгадать. Сейчас сквозь них проглядывали звезды.
Хедан подъехал, изобразил крест и пробормотал что-то прежде, чем продолжить путь.
Когда-то в прошлом Ивар видел эти руины, и обрядовые движения, отдаваемые в дань уважения. Но он никак не думал увидеть йомена -
Выдержав паузу холодного молчания, как бы оправдываясь, Хедан сказал:
– Вот символы далекого прошлого.
– Ну… да, - ответил Авар.
– Кто-то был здесь до нас, миллионы лет тому назад. И были то не исчезнувшие туземцы, а пришельцы со звезд. Откуда они пришли? Почему они ушли? Помнишь, следы были найдены и на других планетах. Глупо было бы полагать, что они вымерли? Масса людей интересовались, не ушли ли они отсюда туда - на другие миры.
– Хедан махнул в сторону звезд.
Лишь небольшая часть этой сверкающей массы входила в империю. Да и видны-то были только не самые дальние гиганты, свет которых мог бы затмить свет Вергилия или Сола. И сейчас, когда Ивар смотрел на них, где-то там, в глубинах вселенной рождались новые солнца и миры. И так будет всегда…
Маска Хедана снова повернулась к Ивару. Его тихий голос внушал суеверный страх:
– Вот почему ты нам нужен. Первенец. Ты можешь быть безрассудным мальчишкой, но позади тебя стоят четыреста лет пребывания человека на Аэнеасе. Нам нужен будет каждый корень, который у нас есть, когда возвратятся Старшие.
Вздрогнув, Ивар спросил:
– Разве вы верите в это? Я не раз слышал об этом, но вы?
– Ну, не знаю, - слова Хедана в темноте приобретали какое-то особое значение.
– Не знаю. До войны я никогда об этом не думал. Я ходил в церковь, вот и все.
Но с тех пор… Разве могут так много людей полностью ошибаться? А их много, скажу я тебе. Там, в городе, в Университете, вы понятия не имеете, как широко распространяется надежда на то, что скоро вернутся Старшие, неся слово Бога. Это не безумие, Ивар. Хотя все признают, что это лишь надежда, доказательств нет. И ведь мог адмирал Мак-Кормак проложить их путь? К тому же, в пустыне ходят слухи о новом пророке…
Не знаю, я действительно думаю - и говорю тебе, что я не одинок в этом вся печаль здесь, и все звезды там не могут существовать просто так, без цели. Если Бог готовит свое следующее откровение, почему бы не через избранную расу, более мудрую и хорошую, чем мы можем сейчас представить? А если это правда, разве не должен прийти первым пророк, который подготовит нас, чтобы мы спаслись?
Он задрожал, как будто мороз разрывал его не обогреваемое одеяние:
– Ты наш, Первенец, - сказал он.
– Мы должны сохранить тебя на свободе. И четыреста лет тоже не могут пропасть просто так!
И вдруг, как само собой разумеющееся, он продолжал:
– Мне сообщили, что возле Арройо проходят тинеранцы. Я считаю, ты можешь спрятаться среди них.
Глава 5
Каждый кочевой поезд или караван, путешествовал по огромной, но строго ограниченной территории. Бинохум принадлежал к территории Брадербанд. Ивару однажды случилось увидеть их лагерь, посмотреть представления и забавы,
Ивар понял одно - эти Поезда здорово отличаются по своим законам и традициям от оседлых аэнеанцев. Хедан вел его через границу, за которой не было никаких охранников и не существовало никаких регистрации в Нова Рома, обозначенную исключительно вехами. А затем они были в стране Вэйбрейк, и Ивар уже был менее уверен в своем будущем, чем был уверен в этом дома. Йомен снял комнату в единственной гостинице, которой мог похвастаться Арройо.
– Я, на всякий случай, останусь здесь, пока ты не уйдешь, - сказал он.
– Но, в общем, начиная отсюда, ты можешь рассчитывать только на себя.
И прибавил грубовато:
– Хотел бы я, чтобы было по-другому. Пусть всегда с тобой будет удача, парень.
Ивар прошел через деревню в лагерь. Люди там паковали вещи, готовясь к отъезду; Примерно пятьдесят ярко раскрашенных вагонов, и кричащие одеяния на владельцах, делали их шум и топот чем-то вроде грозы, украсившей радугой грязноватый желто-коричневый ландшафт. Арройо стоял на восточном склоне гор. Местная желтая пыльная земля, изредка поросшая чахлым кустарником, могла прокормить лишь небольшое количество домашних животных. А еще через несколько километров вниз склон переходил в голую и сухую пустыню Айрокленд.
Постепенно снующие в этом хаосе мужчины, женщины и дети обратили на него внимание. Разглядывание сопровождалось комментариями на своем языке, как он догадывался, достаточно оскорбительными. Он чувствовал себя неуклюже и совсем одиноко среди них - этого народа из людей среднего роста и тонких, как хлыст, с красно-коричневой кожей и иссиня-черными волосами. Казалось, даже их средства передвижения встречали его отчужденно. Разбитые старые грузовики городского происхождения, но фантастические украшенные. Развевались ленты, висели амулеты, звенели под ветром колокольчики. Однако больше было фургонов, которые тянули от четырех до восьми статасов. Это были жилые помещения: с их изогнутых крыш виднелись трубы печей, а на окнах висели занавески. Под краской, знаменами и другими украшениями их панели были изобретательно изогнуты; хитро смотрели образы демонов, светились шестиугольные знаки, выделывали кульбиты животные - реальные и вымышленные - мужские и женские фигуры танцевали, охотились, работали, играли, изобретали и исполняли ритуалы, известные лишь посвященным.
Подошел человек, несущий связку ножей и мечей, завернутую в плащ. Он запрыгнул в дверь одного из фургонов, у которой не было лестницы, отдал
груз человеку внутри, спрыгнул вниз снова и столкнулся с Иваром.
– Ой-ей, визитер, - сказал он довольно дружелюбно.
– Что ты хочешь? Представление окончено.
– Я… я ищу место, - сказал Ивар, заикаясь. Он вытер запыленные губы. Был жаркий день, градусов 25 или около того. Вергилий сиял в небе, которое потеряло свою глубину и казалось выгоревшим.