День освобождения Сибири
Шрифт:
Тогда же, в период первых выставок, произошло новое сближение (сближение уже, что называется, на равных) Чорос-Гуркина с томскими деятелями областнического движения. Постепенно Григорий Иванович становится не только самым известным алтайцем в Сибири, но и новым лидером национального движения у себя на малой родине. Поэтому, когда в 1917 г. разгорелось пламя второй русской революции, Чорос-Гуркин вполне естественным образом сразу же выдвинулся в число ведущих политиков своего региона. Он в числе нескольких уполномоченных от народов Горного Алтая присутствовал с 20 апреля по 17 мая в Томске на заседаниях проходившего здесь Народного собрания Томской губернии. Во время работы этого революционного форума по настоянию сибирских областников была создана специальная комиссия, призванная вплотную заняться проблемами малых народов Томской губернии и главным образом инородцев Горного Алтая. Возглавил данную комиссию сам Г.Н. Потанин, а её членами стали: молодой томский областник
7 мая Григорий Иванович выступил перед многочисленной аудиторией делегатов съезда с докладом «Об Алтае и нуждах народа».
«Маленький народ алтайцы приветствуют вас, граждане. Послушайте и наше слово, которое должно быть свободно. Алтайцы… миролюбиво перешли в русское подданство, чтобы жить под защитой русского пахаря. Русские не затратили ни единой капли крови на завоевание Алтая, а потому я прошу отнестись к нашим нуждам с должным вниманием.
Нашлись люди из центра России, которые чинили притеснения и посылали к нам миссионеров, которые обманывали наш народ. Спасаясь от этих миссионеров, алтайцы бросали свои жилища и бежали в горы. Порабощая душу алтайцев, миссионеры отбирали у них земли. Делали они это просто: поставят деревянный крест — и готово. «Здесь место свято, а ты — язычник, и потому уходи отсюда за 5 вёрст». Миссионеры начали, а кабинет царя закончил. Отобрали даже кладбища. Всё отходило в кабинет [255] . Теперь за один выгон кабинет берёт 800 рублей ежегодно… Помогите нам устроиться, закрепить ту часть земли, которая считалась свободной. Разрешите нам развиваться свободно, по своим привычкам религиозным, разрешите сохранить наши обряды, чтобы мы были с вами равноправными гражданами».
255
Кабинетскими, напомним, назывались земли, находившиеся, попросту говоря, в личной собственности императорской семьи Романовых. В конце XVIII века к числу кабинетских причислили большую часть пастбищных земель Горного Алтая. В марте революционного 1917 г. распоряжением Временного правительства все кабинетские владения были национализированы. Поэтому вполне резонным стало требование алтайцев поделиться с ними частью земель, ставших теперь общегосударственной собственностью. Томское губернское собрание, посовещавшись, вполне согласилось с озвученными претензиями по земельному вопросу, однако выносить какого-либо конкретного решения по нему не стало, мотивируя свой отказ тем, что данная проблема по распоряжению Временного правительства полностью передана на рассмотрение Всероссийского Учредительного собрания.
В продолжение доклада Гуркин, опираясь на программу сибирских областников о предоставлении малым народам равных возможностей для их культурно-национального возрождения, озвучил просьбу возглавляемой им делегации, поддержанной также и комиссией по делам национальностей съезда, о выделении территории Горного Алтая из состава Бийского и Кузнецкого уездов (теперь Кемеровская область) в отдельный Горноалтайский уезд Томской губернии. И хотя бийские, а вместе с ними и кузнецкие делегаты высказались категорически против принятия такого решения, съезд, тем не менее, всё-таки пошёл навстречу алтайцам и утвердил постановление о необходимости «предоставления инородцам Алтая, в силу их особой культуры, быта и уклада жизни, в силу совершенно особых географических и почвенных условий тех местностей, которые они населяют, полную возможность самоопределяться и создавать своё самоуправление».
Однако для вынесения столь важного решения необходимо было учесть мнение всего населения, в том числе и русскоязычного, поэтому Томский губернский съезд порекомендовал алтайцам собрать по данному вопросу в ближайшее же время в Бийске свой собственный народный съезд, с правами учредительного. Ещё одну рекомендацию, или, вернее, настоятельную просьбу, Томское народное собрание высказало относительно, в том числе, и прав пришлого населения. В резолюции предлагалось формировать волости будущего Горно-Алтайского уезда ни в коем случае не по национальному, а только по территориальному принципу, дабы никоим образом не провоцировать процессы национальной разобщённости в среде местного населения.
Такое самовольное решение Томского губернского народного собрания конечно же не могло не встревожить Всероссийское Временное правительство. И хотя оно своей декларацией от 17 марта
1917 г. о национальном самоопределении даровало независимость Польше и предоставило территориальную автономию Финляндии, тем не менее вести речь о национально-культурной автономии так называемых малых народов России правительство оказалось пока ещё не готово. Томск же решением губернского Народного собрания создавал в этом смысле весьма нежелательный прецедент. Нужно было срочно принимать какие-то контрмеры.
Сначала в Томск в качестве губернского комиссара Временное правительство направило члена
256
Маленький, но по-революционному весьма самостоятельный в тот год народ — томичи, вопреки всем вековым традициям русского имперского мышления, весной 1917 г. сами избрали себе губернского начальника (комиссара). Им стал Борис Митрофанович Ган, в прошлом присяжный поверенный, то есть адвокат. (Самая революционная профессия, между прочим: Робеспьер, Керенский и даже Ленин в своей, как мы теперь любим говорить, прошлой жизни были адвокатами.) Потом в политической неразберихе 1918–1919 гг. Борис Ган как-то постепенно потерялся и так же, как некоторые другие, по «примеру» Остапа Бендера, «переквалифицировался в управдомы», занял должность юриста в одном из новониколаевских кооперативных контор, что говорит о его революционном выдвижении как о некоем, видимо, немного случайном стечении обстоятельств. И всё же…
Тогда в столице нашли другой, ещё более иезуитский способ приструнить томских вольнодумцев. Указом Временного правительства от 17 июня из состава Томской губернии вывели весь теперешний Алтайский край, прежде являвшийся всего лишь Барнаульским уездом. А к новообразованной губернии в довершение всего присоединили, в том числе, и территорию Горного Алтая; «вот тебе, бабушка и Юрьев день», что называется. Однако, вопреки всему, намеченный томским революционным собранием учредительный съезд народов Горного Алтая всё-таки состоялся.
3. Первый Горноалтайский съезд
Он проходил, как и планировалось, в Бийске с 1-го по 6 июля 1917 г. Главным его организатором стал теперь уже окончательно выдвинувшийся в лидеры национального движения алтайцев, Григорий Иванович Чорос-Гуркин. Специальным уполномоченным от областнического движения Сибири на этом съезде присутствовал Сергей Михайлович Курский (сын одного из ближайших сподвижников Потанина, Курского Михаила Онисифоровича), в то время редактор барнаульской газеты областнического направления «Жизнь Алтая». Заметки о Бийском съезде под названием «Заря новой жизни Горного Алтая» Курский-младший потом опубликовал в своей газете (№ 147 от 11 июля 1917 г.).
На первый народный форум народов Горного Алтая собралось 64 делегата, представителей главным образом инородцев Бийского уезда (только что вошедшего в состав Алтайской губернии) и Кузнецкого уезда (Томской губернии). Основным на съезде стал вопрос о выделении Горного Алтая вместе с Горной Шорией в отдельный уезд (Томской ли, Алтайской ли губернии — всё равно). После долгого обсуждения делегаты всё-таки решили не спешить и пока отложить голосование по этому пункту повестки дня, но прежде обратиться для порядка в высшие инстанции и, в первую очередь, к Временному правительству с просьбой о получении разрешения на осуществление такого судьбоносного для алтайцев политического мероприятия, как признание «самоопределения в самостоятельную земскую единицу». А пока, то есть на переходный период, решено было «организовать свой собственный исполнительный орган, назвав его Алтайской Горной думой», с полномочиями уездной земской управы.
Председателем Алтайской Горной думы пятидесятью семью голосами «за» и шестью — «против», избрали Григория Ивановича Гуркина. Здесь же на Бийском съезде делегаты разработали и приняли программу социально-экономического и культурного развития горноалтайского региона. Для решения этих задач при Горной думе сформировали несколько отделов и снабдили их соответствующими наказами. Так экономическому отделу в условиях острейшего дефицита продовольствия и товаров первой необходимости поручили в кратчайшие сроки наладить через сеть сибирской кооперации сбыт алтайского сырья и на вырученные средства закупить продукцию, необходимую, в первую очередь, непосредственно самим алтайцам. Точно такие же неотложные мероприятия и также на собственное усмотрение предложили провести и отделу по народному образованию. По решению Горной думы должность инструктора (руководителя) данной управленческой структуры занял специально приглашённый из Томска уроженец Горного Алтая двадцатипятилетний Георгий Маркелович Токмашев, начинающий учёный-этнограф, человек, весьма близкий к областническому кружку Г.Н. Потанина.