День помощи
Шрифт:
Пилоты продолжали патрулировать, охраняя покой своих товарищей, оставшихся на кораблях. А адмирал Уолтер Бридж, командующий авианосной ударной группой, в этот момент с недоумением перечитывал текст короткого приказа, принятого считанные минуты назад радистом "Авраама Линкольна".
– Нам предписано полным ходом двигаться к Гибралтару, а оттуда идти в Северное море, – сообщил контр-адмирал командиру авианосца, вопросительно взглянувшему на флагмана. – У побережья Испании нас будут ждать танкеры и корабли снабжения. Пополнив боекомплект и заправившись, мы должны занять позицию у берегов Британии, и ждать дальнейших распоряжений.
– Что происходит, сэр? Я надеялся, что мы идем к родным берегам, –
"Авраам Линкольн" долгих четыре месяца нес службу у берегов Ирана, каждое мгновение ожидая атаки или какой-нибудь провокации, и его командир, равно, как и вся многочисленная команда авианосца и кораблей его эскорта, вполне оправданно рассчитывали на отдых. Получив приказ покинуть Персидский залив, атомный авианосец в сопровождении восьми боевых кораблей, и составлявших вместе ударную группу, обогнул Аравийский полуостров, пройдя Красное море и через Суэцкий канал выйдя в Средиземное. Сейчас эскадра находилась южнее острова Крит, и все моряки надеялись, что вскоре они окажутся на другом конце Атлантики, наконец, ступив на твердую землю. Возможно, "Аврааму Линкольну" довелось бы встретиться по пути с "Энтерпрайзом", старейшим и первым в мире атомным авианосцем, сейчас как раз находившимся где-то у берегов Италии.
– Нам не разъяснили причины такого решения, – пожал плечами Бридж, – и не наше дело, кэптен, вдумываться в суть полученного приказа. Я понимаю, что моряки устали, несколько месяцев непрерывно ожидая начала войны, но, видимо, у высшего командования свои причины. Поэтому, – твердо произнес контр-адмирал, – приказываю вернуть все самолеты, находящиеся в воздухе, и самым полным ходом идти к Гибралтарскому проливу.
Получив новый приказ, Фаррис, немедленно изменил курс, и спустя десять минут шасси его истребителя коснулись палубы авианосца. Прокатившись по ней, "Супер Хорнит" майора, приземлившийся следом за его ведомым, наконец, зацепился тормозным гаком за трос аэрофинишера, остановившись в считанных метрах от противоположного края палубы. А следом уже заходил на посадку, жужжа мощными турбовинтовыми двигателями, "Хокай". Спустя еще пару минут эскадра, увеличив скорость до тридцати двух узлов, устремилась точно на запад, спеша покинуть Средиземное море.
И почти такой же приказ в эти самые минуты принял контр-адмирал Хэнкок. Стоя на адмиральском мостике многоцелевого атомного авианосца "Теодор Рузвельт", адмирал наблюдал, как идет заправка одного из кораблей эскорта. Пуповины заправочных шлангов связали миноносец "О'Бэннон", находившийся сейчас менее чем в миле от авианосца, и танкер "Юкон". Быстроходный танкер, относившийся к типу "Генри Кайзер", имел водоизмещение сорок две тысячи тонн, и казался исполином на фоне девятитысячетонного эскадренного миноносца.
Конечно, супертанкеры, возившие арабскую нефть в Штаты через Атлантический океан, имели водоизмещение до полумиллиона тонн, но задачей "Юкона" было снабжение боевых кораблей в открытом океане, чему способствовала очень высокая для обычного танкера скорость хода, двадцать узлов. Кроме того, дальность хода на крейсерской скорости, составлявшей восемнадцать узлов, равнялась шести тысячам миль, что также было крайне важно для обеспечения боевых кораблей, действующих в открытом море.
"Юкон" мог передать почти двадцать три тысячи тонн топлива, которого хватило бы, чтобы полностью заправить две дюжины эскадренных миноносцев типа "Спруанс" или "Арли Берк", либо немногим меньшего числа крейсеров. Но также немало топлива было перекачано в баки эсминцев и крейсеров и с двух быстроходных транспортов, кроме этого передавших несколько сотен тонн авиационных боеприпасов и зенитных ракет, тем самым, восполнив расход боекомплекта
В открытом море, проявляя чудеса ловкости, почти не сбавляя хода, корабли снабжения загрузили в установки вертикального пуска кораблей сопровождения "Рузвельта" ракеты "Томагавк" и "Стандарт", при этом, сняв с них часть крылатых ракет в противокорабельных модификациях, заменив их теми, что были предназначены для обстрела неподвижных наземных целей. Однако танки "Юкона" и сопровождавших его транспортов вовсе не опустели, напротив, в них еще оставалось немало тонн солярки и керосина.
Пополнил запасы топлива и флагман эскадры. "Теодор Рузвельт", разумеется, не нуждался в банальном мазуте, будучи способен на одной заправке реакторов пройти не менее одного миллиона морских миль, но запас горючего для его авиагруппы заметно уменьшился за время учений, что означало существенное снижение боеспособности соединения в целом. Палубная авиация летала часто и далеко, израсходовав более половины хранящегося на авианосце топлива. Теперь запасы были доведены до предела, и в заправочных цистернах громадного корабля вновь плескалось целых девять тысяч тонн керосина.
Авианосная группа, как и планировалось, встретилась с транспортами в проливе Ла-Манш, распугивая владельцев небольших яхт и траулеров, ловивших рыбу в здешних водах, и Джорджа Хэнкока несколько озадачило наличие у танкера и грузовых судов эскорта. Пара фрегатов типа "Оливер Перри", маячивших на горизонте, сразу заставила подумать о начавшейся войне, непонятно, правда, с кем. Как бы то ни было, заправившись и вновь заполнив до отказа не только ракетные погреба, но еще и холодильные камеру камбузов, что было тоже весьма важно, авианосная группа вновь была готова к действиям. И приказ не заставил себя ждать.
– Кэптен, – адмирал Хэнкок был на мостике не один, возле него стоял командир авианосца. – Как только заправится "О'Бэннон", ложимся на обратный курс и полным ходом движемся в Норвежское море. Мы должны быть в указанном в сообщении из штаба флота районе спустя полторы сутки, так что придется поспешить.
– Сэр, а в штабе не пояснили, почему мы возвращаемся? – поинтересовался кэптен Джеллико. – Учения, вроде, завершились, и все надеялись скоро оказаться в Штатах.
– Мы получили приказ, кэптен, и просто должны его выполнить, – жестко ответил контр-адмирал, в душе которого зашевелились неприятные мысли.
Атомный авианосец не тот корабль, который можно гонять по океану ради собственного удовольствия, и тот факт, что их соединение должно было вновь оказаться в относительной близости от русских берегов, вызывал определенные опасения. Адмирал знал о разразившемся в Европе газовом кризисе, как всякий, кто хоть раз в день смотрел выпуски новостей, и догадывался, что кто-то в Вашингтоне хочет поддержать союзников, демонстрируя военно-морскую мощь Соединенных Штатов. Но все это были только домыслы, делиться которыми даже со старшими офицерами Джордж Хэнкок полагал излишним.
Эсминец "О'Бэннон" заправлялся последним. И когда толстые шланги были отсоединены и лебедками переброшены на борт "Юкона", вся эскадра дюжина боевых кораблей во главе с могучим авианосцев, выполнив поворот на сто восемьдесят градусов, направилась на восток, с каждой секундой увеличивая ход и сжигая только что полученное топливо. Моряки с транспортных судов недоуменными взглядами провожали исчезающие на горизонте корабли.
– Куда они так торопятся, хотел бы я знать, – усмехнувшись, произнес находившийся на мостике "Бриджа" штурман Энсон. Он и раньше предполагал, что авианосец понадобился где-то, там, где становилось горячо, но новый курс эскадры поставил его в тупик: – Кажется, до Персидского залива лучше идти в другом направлении.