День помощи
Шрифт:
Самолет, предназначенный для поиска и уничтожения чужих субмарин на океанских просторах, мог нести в отсеках вооружения внушительный набор торпед, противолодочных ракет и глубинных бомб, в том числе и атомных, а также множество гидроакустических буев. Представляла крылатая машина угрозу и для надводных судов, пуская с заоблачных высот противокорабельные ракеты "Уран" – под изящно скошенными крыльями можно было разместить восемь управляемых снарядов, разящих на сто тридцать верст. Ракеты эти, правда, в частях не видели до сих пор, хотя по документам они давно уже были приняты на вооружение.
В прочем, сейчас узлы подвески были пусты – в этом вылете задачей экипажа стало ведение разведки, а выбору именно "Туполева" способствовал его внушительная дальность полета.
Предстояла нелегкая работа, напряженная,
Маневры "Северный щит", масштабные учения, на которые в Вашингтоне, а также в штабах и столицах американских союзников по блоку НАТО возлагали особые надежды, достигли кульминации. Выделенные для охвативших весь север Европы и половину Атлантического океана учений соединения, сухопутные, морские и воздушные, действовали в полную силу. Десятки кораблей и подводных лодок, сотни самолетов, тысячи танков и бронемашин, и огромная людская масса, разделившись на "своих" и "чужих", маневрировали, пытаясь занять наиболее выгодные по отношению к "противнику" позиции, чтобы наблюдавшие за ходом учений посредники присудили именно им заветную "победу". Территория нескольких европейских государств превратилась в огромный полигон, по которому, словно фигуры великанских шахмат, перемещались по воле сидевших в далеких штабах генералов полки и дивизии, пугая не привыкших к обилию вооруженных людей и боевой техники обывателей.
Но учения не ограничивались только маневрированием, хотя на самом деле именно от умения управлять своими войсками, и от способности каждого подразделения перемещаться быстро и слаженно, и зависел по большему счету успех каждой стороны. Но на сотни наблюдавших за маневрами журналистов не производили впечатления стремительные марш-броски, этой братии требовалось увидеть шоу, которое потом можно было показать миллионам телезрителей, уверяя их в несокрушимой мощи своих вооруженных сил. Пишущей и снимающей публике, которая ныне обладала властью, не меньшей, чем любой президент, властью над сознанием целых народов, нужно было яркое зрелище, и натовские генералы, понимая роль прессы, благо сами не раз прибегали к ее помощи даже во время войн, постарались удовлетворить ее желания.
Основу военной мощи НАТО составлял военный флот, и именно его действиям в ходе всех учений уделялось самое пристальное внимание. Весь мир облетели кадры, снятые с летящего на малой высоте вертолета, на которых были запечатлены громадные авианосцы, окруженные непроницаемым кольцом кораблей эскорта. И именно с авианосцами была связана самая зрелищная часть учений.
Тяжелый транспортный вертолет Сикорского CH-53E "Супер Стэллион" доставил три десятка журналистов, представлявших дюжину крупнейших телеканалов, на борт многоцелевого атомного авианосца "Теодор Рузвельт", одного из самых мощных боевых кораблей в мире, чтобы наблюдать за финалом длившихся почти неделю маневров непосредственно из центра событий. Вертолет, большую часть нагрузки которого ныне составляла съемочная аппаратура, взлетел из норвежского Тронхейма, и, дозаправившись в пятистах километрах от берега от летающего танкера КС-130, приземлился на огромной палубе курсировавшего в двухстах милях от побережья Норвегии в сопровождении эскорта авианосца. Там их уже ожидал командовавший соединением контр-адмирал Джордж Хэнкок, уверенный, что сумеет поразить прибывших ради красивого спектакля журналистов.
– Господа, дамы, – адмирал, по случаю облачившийся в парадный мундир, учтиво приветствовал гостей, столпившихся на ходовом мостике и глазевших по сторонам. – Вы находитесь на борту атомного многоцелевого авианосца "Теодор Рузвельт", самого мощного боевого корабля за всю историю человечества. Это представитель единственной в мире серии атомных авианосцев. Пожалуй, его сможет превзойти уже спущенный на воду "Джордж Буш", но пока он не вступил в строй, так что сейчас
Репортеры – некоторые из них оказались на борту боевого корабля, тем более, столь громадного, впервые – слушали адмирала, затаив дыхание. И перед их мысленным взором вставали картины разрушенных городов, над которыми взвивались в небо столбы дыма.
– Но "Теодор Рузвельт" – лишь центр, ядро боевой группы, в которую входят также ракетные крейсера и эсминцы, – продолжал Джордж Хэнкок. – Все корабли эскорта могут нести на борту крылатые ракеты "Томагавк", в том числе и в ядерном снаряжении, а это означает, что боевая мощь соединения возрастает многократно. И сейчас, дамы и господа, вы увидите, на что способны наши летчики.
Взмыли в небо три дюжины многоцелевых истребителей "Супер Хорнит", три полные эскадрильи, главный калибр "Рузвельта", как сказали бы во времена линкоров и стремительных крейсеров. На то, чтобы подняться в воздух, этой армаде понадобилось меньше получаса, поскольку кроме четырех мощных катапульт на "Рузвельте" была отличная команда, прекрасно с этими катапультами обращавшаяся. Один истребитель только отрывался от палубы, подброшенный в небо гидравлическим усилием, когда с ангарной палубы мощные подъемники извлекали на свет божий очередную крылатую машину.
Загруженные под завязку бомбами и напалмовыми баками истребители, сопровождаемые несколькими самолетами радиоэлектронной борьбы, опустившись до предельно малой высоты, устремились к нескольким безымянным островкам в нескольких десятках миль от побережья Норвегии. Безжизненные клочки каменистой суши сейчас стали мишенью для целого соединения сверхсовременных боевых самолетов, за штурвалами которых сидели отлично подготовленные пилоты.
Истребители, за маневрами которых велось непрерывное наблюдение, как с борта авианосца, так и с летающего радара "Хокай", поднявшегося в воздух все с того же "Рузвельта" чуть раньше ударных сил, приближались к омываемым океанскими волнами скалам с разных сторон. Экипаж палубного АВАКСа контролировал любое движение каждого самолета, в режиме реального времени сбрасывая информацию о воздушной и надводной обстановке в боевой информационный центр "Рузвельта".
Когда до цели оставалось чуть больше полусотни миль, экипажи самолетов-постановщиков помех включили свою аппаратуру, которая должна была воспрепятствовать работе радаров условного противника. Разумеется, в случае, если бы атака была настоящей, те, кто стал мишенью, поняли бы, что враг рядом, но вот откуда именно ждать удара, они точно не смогли бы догадаться.
Один за другим, "Супер Хорниты", многие пилоты которых уже выполняли нечто подобное не на учениях, а под огнем вполне реального противника, набирали высоту, и, проносясь над островами со скоростью звука, сбрасывали свой смертоносный груз. В этом вылете истребители несли на узлах подвески обычные свободнопадающие бомбы и баки с зажигательной смесью, оружие, казавшееся примитивным по сравнению с управляемыми ракетами и бомбами со спутниковым наведением, но те, кто наблюдали за атакой, только удивленно охали, видя, что творилось на земле. Остров, первым подвергшийся удару с воздуха, затянули клубы дыма и взметенной сильными взрывами земли, а затем по всей его поверхности распустились огненные цветы, когда с пионов истребителей сорвались баки с напалмом. Если бы на островках был кто-нибудь живой, едва ли он уцелел бы после такой атаки, разве что, зарывшись под землю на сотню метров.