День рождения

Хамматов Яныбай Хамматович

Гибади все еще колебался:

— Если ничего не выйдет, мы останемся в дураках. Над нами же будут смеяться…_

— Сам не проболтаешься, никто и знать не будет. — Миннигали начал сердиться: — Зря, что ли, я повторяю, что это секрет? Мечтаешь в Красной Армии служить, а сам боишься одну ночь не поспать!

Гибади надулся:

— Я не боюсь. Если захочу, сутками могу один охранять амбары! И без тебя воров поймаю.

После недолгих препирательств решили посоветоваться с самыми близкими

друзьями, которые умеют хранить тайну.

В совещании приняли участие четверо. Миннигали разъяснил задачу. Условились бросить жребий: кто окажется «наверху» — первым пойдет сегодня ночью с Миннигали охранять склад.

— А на уроках как будем потом сидеть? — спросил Юнусов.

— Эта операция не должна мешать учебе, — сказал Миннигали. — В школу ходить. Уроки делать. После уроков или утром поспать часа два, этого достаточно, или… Кто на себя не надеется, пусть сейчас же, откажется. Слабаки не нужны.

Никому не хотелось в слабаки, все молчали. Миннигали выставил вперед палку.

— Ну, хорошо. Тогда давайте жребий кинем!

Кинули жребий, выпало Гибади, на следующую ночь — Гади, на третью — Ахтияру, четвертым был Миннигали.

Когда Миннигали с Гибади подошли к складам, расположенным за правым берегом Уршакбаша, старик сторож еще не пришел. Поэтому ребята чувствовали себя свободно. Они присмотрели место, где можно спрятаться. Между двумя деревянными клетями было свободное пространство, закрытое с одной стороны наваленными досками, с другой — забором. Ребята натаскали сюда соломы, всякого тряпья и решили ночь провести в засаде.

Из-за Карамалинских гор поднялась большая круглая красная луна. В это время и послышались шаги сторожа. Он обошел кругом, все внимательно осмотрел, постучал палкой по замкам. Заметил, что нет кучи соломы, которая всегда была тут, проворчал:

— Даже солому уперли, негодяи! Солому! Надо быть поосторожнее. Раз уж и солому стащили… Попадись они мне, я бы их проучил!

Для порядка сторож походил вокруг складов, потом облачился в огромный тулуп, запахнулся и улегся на своем привычном месте — в затишке, в старом полуразвалившемся сарае, где тихо и благополучно проспал уже не одну сотню ночей.

И в эту ночь ничто не нарушило сна сторожа.

По небу плыла, поднимаясь все выше и выше, луна. А между тем начало подмораживать, и добровольным сторожам становилось не по себе. Гибади и Миннигали сидели, прислонившись спиной к спине. Гибади крепился, сколько мог, наконец не выдержал:

— Никто не придет. Пошли домой, — прошептал он.

Но Миннигали твердо верил, что воры придут.

— Потерпи. Не торопись.

— Я уже замерз. Простудимся. Заболеем еще.

— Не заболеем.

— Да-а… — Гибади дрожал от холода. У него зуб на зуб не попадал. —

Тебе, конечно, ничего не будет, ты закаленный, а мне-то как?

— Ты думаешь, если закаленный, так мне не холодно? Мне тоже холодно, но я же терплю!

— Раз мы знаем, что воры орудуют, зачем скрывать от взрослых? Чем здесь сидеть и мерзнуть, пойдем скажем Сахипгарею-агай. Он и без нас что-нибудь сообразит.

Миннигали заколебался:

— Так он нам и поверил!

— Расскажешь слово в слово, что слышал на складе…

— Все равно не поверит. Сабир отопрется, не пойман — не вор! Надо поймать на месте преступления, вот это да!

Гибади, конечно, чувствовал, что в словах товарища есть правда, но ему надоело здесь сидеть, и потому он продолжал упрямиться:

— Это тоже не геройство — торчать тут на холоде!

— Геройства, конечно, особого нет, но все-таки… караулить колхозный хлеб — святое дело.

— Если воры не попадутся, сколько бы мы ни сидели, никто нам спасибо пе скажет.

Миннигали так рассердился, что даже крикнул.

От голоса Миннигали сторож проснулся, пошептал-пошептал молитву, поплевал по сторонам, отгоняя нечистую силу, и снова захрапел.

Ребята надолго умолкли.

На другой стороне реки звонко прокричал петух. Через некоторое время к нему присоединились другие петухи. Луна, достигнув зенита, застыла на месте. Не успели растаять в посветлевшем небе звезды, как деревня начала просыпаться. Один за другим стали подниматься над трубами дымы. А воров все не было. Миннигали подтолкнул друга:

— Хватит, домой пошли.

Чтобы согреться, ребята припустились бегом. Они пробежали через всю деревню, но Гибади все не мог согреться.

— Ночь попусту прошла, — сердился он, запыхавшись.

Чтобы как-то развеселить друга, Миннигали сказал в нарочито приподнятом тоне:

— Не жалей! Воры все равно попадутся. Не сегодня, так завтра, не завтра, так послезавтра, а то и в конце педели могут прийти. Не зря же они сговаривались!.. — После некоторого молчания Миннигали добавил: — Ты не обижайся на меня. Ладно?

Гибади, привыкший уже к характеру друга, только кивнул в ответ и побежал к дому.

XV

День шел за днем… Кончилась неделя, а результата не было никакого. У ребят, которые должны были дежурить по ночам, пропал всякий интерес к этому делу. Лишь Миннигали, как оставшийся без всякого войска командир, ходил теперь один караулить склад.

Малика беспокоилась за младшего сына, который всю ночь где-то пропадал, возвращался только под утро и до уроков спал мертвым сном. Наконец она решила поговорить с отцом.