День саранчи (сборник)
Шрифт:
«ПРЕЗИДЕНТ ЗАКРЫВАЕТ БАНКИ НАВСЕГДА», - прочитал он как- то вечером и глубоко вздохнул. Но не потому, что опять потерял те доллары, что ему удалось скопить, но потому, что вспомнил о мистере Уиппле и Банке Крысиной реки. Остаток вечера Лем провел в размышлениях о судьбе своего старшего друга.
Несколько недель спустя он прочел:
«УИППЛ ТРЕБУЕТ УСТАНОВЛЕНИЯ ДИКТАТУРЫ»,
а также:
«„КОЖАНЫЕ КУРТКИ" БУНТУЮТ НА ЮГЕ».
Затем один за другим стали появляться заголовки, свидетельствующие о новых победах Национальной революционной партии. Юг и Запад, как понял Лем, всецело поддерживали Уиппла и его людей,
Как-то раз в театре появился незнакомец. Он хотел увидеть Лема. Он обратился к нему «командир Питкин» и представился как штурмовик Захария Коутс.
Лем поздоровался и спросил, как поживает мистер Уиппл. Коутс ответил, что сегодня вечером Уиппл будет в городе. Затем он сообщил, что из-за большого количества иностранцев Нью-Йорк все еще противится усилению Национальной революционной партии.
– Но сегодня, - добавил он, - в город войдут «Кожаные куртки» из других штатов и попытаются взять власть в свои руки.
Коутс говорил и в то же время внимательно оглядывал нашего героя. Похоже, он увидел то, что хотел, ибо отдал Лему честь и сказал:
– Вы старый член нашей партии, и мы хотели бы, чтобы вы оказали нам содействие.
– Я готов сделать все, что в моих силах, - отвечал Лем.
– Отлично. Мистер Уиппл будет рад это услышать. Он на вас очень рассчитывает.
– Правда, от меня мало толку, - улыбнулся Лем.
– Я, как видите, инвалид…
– Мы, члены Национальной революционной партии, знаем, как вы получили эти увечья. Собственно, одна из наших главных целей - не допустить, чтобы юношество этой страны испытывало те муки, которые выпали на вашу долю. Позвольте сказать вам, командир Питкин, - добавил Коутс, - что, по моему скромному разумению, вы в скором времени будете почитаться как один из великомучеников нашего дела.
– И он еще раз отдал Лему честь.
Лема смутили похвалы, и он поспешил сменить тему.
– Каковы распоряжения мистера Уиппла?
– спросил он.
– Сегодня вечером в местах скопления людей - в парках, театрах, на станциях метро - члены нашей партии обратятся к ним с речью. Среди собравшихся будут и «Кожаные куртки» в штатском. Они помогут ораторам подогреть патриотический пыл толпы. Когда благородное негодование масс достигнет нужной кондиции, будет дан приказ идти к зданию Городской администрации. Там соберется гигантский митинг. К собравшимся обратится сам мистер Уиппл. Он потребует, чтобы власть в городе была передана его партии, и добьется своего.
– Прекрасно придумано, - сказал Лем.
– Наверное, вы хотите, чтобы я произнес речь в этом театре?
– Именно.
– Я бы с удовольствием, но у меня вряд ли получится. Я в жизни не выступал с речами. Я даже не актер. А кроме того, Рай- ли и Роббинс будут недовольны, если я осмелюсь прервать их номер.
– Насчет этих господ не беспокойтесь, - с улыбкой отвечал Коутс.
– С ними мы разберемся. У меня в кармане речь, написанная мистером Уипплом специально для вас. Я пришел сюда, чтобы отрепетировать ее с вами.
– Коутс сунул руку в карман и вынул несколько листков.
– Сначала прочитайте, - распорядился он, - а затем мы вместе пройдем ее еще раз, с начала и до конца.
В тот вечер Лем вышел на сцену один. Он хоть и был не в своем обычном сценическом
Этот неожиданный прием лишил нашего героя остатков уверенности в себе, и некоторое время его так и подмывало убежать. К счастью, дирижер оркестра, который был членом партии мистера Уиппла, не растерялся и велел своим людям играть национальный гимн. Зрители прекратили смех, встали с мест и вытянулись по струнке.
Среди множества зрителей остался сидеть лишь один человек. Это был наш давний знакомый - толстяк в пальто с бархатным воротником. Спрятавшись за портьерой ложи, он скрючился на стуле, сжимая в руке пистолет. Он снова приклеил себе фальшивую бороду.
Когда оркестр доиграл гимн, публика расселась по местам, и Лем заговорил:
– Я клоун, - начал он, - но бывают времена, когда и клоунам становится не до шуток. Такой час настал. Я…
Больше он не сказал ничего. Грянул выстрел, и он упал с простреленным сердцем.
Вот, собственно, и вся история. Но прежде чем проститься с читателями, я хочу рассказать еще об одном событии.
Сегодня день рождения Питкина, национальный праздник Америки. В его честь на Пятой авеню устроен молодежный парад, в котором принимают участие сотни юношей и девушек. Все юноши - в остроконечных енотовых шапках, на плече у каждого - винтовка.
Они поют песню о Лемюэле Питкине:
Воскликнул Питкин: «Час настал!» - И вышел он на сцену. Он Уиппла поддержать призвал И умер, но на смену Ему приходит миллион Таких, как он, таких, как он. В веках же славься, Питкин, друг! Эй, патриоты! Шире круг! Гордится Лемом стар и млад. А это лучше всех наград!Юноши и девушки проходят мимо трибуны, с которой их приветствует мистер Уиппл. Годы не согнули его спину, не потушили огонь его серых глаз.
А кто эта крошечная старушка, стоящая рядом с диктатором? Неужели вдова Сара Питкин? Ну конечно, это она. Сара Питкин плачет, поскольку матери никакие слава и почет не заменят сына. Ей кажется, что не прошло и дня с тех пор, как адвокат Слемп столкнул Лема в открытый погреб.
Рядом с вдовой стоит молодая и красивая женщина, но и ее глаза полны слез. Давайте повнимательней приглядимся к ней - в ее лице есть что-то знакомое. Это Бетти Прейл. Она, похоже, занимает какую-то официальную должность, и на наш вопрос один из зрителей подтверждает: это Бетти - секретарь мистера Уиппла.
Демонстранты выстраиваются перед трибуной, и мистер Уиппл обращается к собравшимся:
– Почему для нас этот день - самый главный праздник?
– вопрошает он громовым голосом.
– Что сделало Лемюэла Питки- на великим гражданином? Вспомним его биографию.
Вот он, быстроногий веселый мальчуган, удит рыбу в Крысиной реке, что течет в штате Вермонт. Вот он ученик средней школы Оттс- вилла, капитан бейсбольной команды. Но затем он оставляет родные края, отправляется за удачей в большой город. Так поступали многие, и он вправе был рассчитывать на успех.