День счастья – сегодня!
Шрифт:
Все. И зачем тогда это надо?
Щелк! И телевизор потух. Что еще за новости? Я подошел к телевизору. Вроде все в порядке. Наверно, или я, или Сашка случайно включили таймер автоматического выключения. Другого объяснения у меня не было.
Пройдя в спальню и сбросив с себя одежду, я нырнул под одеяло. Я так устал от самого себя и от своих мыслей, что хотелось лечь и тут же уснуть, не думая ни о чем. Пусть все будет точно так же, но без моей точки зрения. Я уснул.
Ночью мне приснился странный сон.
Мне снилось, что у меня день рождения. Дом полон гостей. Родители, жена, ребенок, друзья, коллеги по работе, даже те, кого я не видел
Так вот, мой день рождения. Все что-то говорят, желают, произносят тосты. Но с каждым небольшим промежутком времени (не знаю, во сне трудно ориентироваться во времени) кто-нибудь из гостей исчезает. Причем я не могу отследить как. Но знаю, что того-то и того-то нет.
Раз – и нет дяди Матвея и тети Марины, его жены.
Два – вот и двоюродные братья куда-то подевались. Чертовщина какая-то. Но страха нет, только удивление и досада.
Три – на этот раз я не сразу понял, кого я больше не вижу. Точнее, не увижу никогда.
Я проснулся. А вместе со мной проснулся и телефон. Я, все еще соображая, кто же из нас проснулся первым, потянулся к трубке.
Голос отца вышиб из меня остатки сна. Сердце сдавило, колени задрожали, и дослушивать его мне пришлось на полу. Стоять я не мог. Тут же всплыли остатки сна, и я понял, кого не смог найти перед тем, как проснуться.
Господи, мама!
Как же так? Что могло случиться? Наверно, отец что-то говорил мне сейчас об этом, но я совершенно его не слышал. Казалось, он говорит на каком-то странном, неизвестном мне языке. Я слышал знакомые слова, даже целые предложения, но понять их смысл я не мог. Или не хотел. Да и то и другое. Какая теперь разница? Потому что все это ерунда по сравнению с тем, что случилось. Мама…
– Бать, дай мне пять минут. Я перезвоню. – Не дождавшись его ответа, я положил трубку.
Я сидел на полу.
«Вот и пришла пора мне кого-то хоронить», – сказал я про себя.
И тут же как по команде я вновь услышал этот новый для меня МОЙ голос.
«Кого-то? Сволочь, как ты можешь?» – прошептал он.
– Ты знаешь, я не это имел в виду!
Это страшное время. Это проклятое время. Да, мама, я не знал, что больше не увижу тебя. Сколько еще несказанного осталось. Как же страшно терять близких. Как же глупо терять близких. Мы ссоримся, обижаемся, пытаемся что-то доказать. Хотя на самом деле все это ничего не стоит. Все это хлопок игрушечного пистолета. Пух! И тишина. Только тишина, которой вряд ли до тебя есть дело. А тем, кому ты действительно был нужен или они просто любили тебя и были нужны тебе… Да что там говорить. Просто те, кто были друг другу не безразличны, больше не существуют в одном и том же мире, в одной параллели. Их разбросало в разные стороны. А куда точно? Кто ж знает… Мы даже не знаем, кому больше повезло. Просто теперь мы не вместе, а это самое страшное. Да, самое страшное.
Но это опять только слова. На словах всегда все просто. Как в физике, всегда легко производить расчеты, пренебрегая различными условиями, силами и прочей лабудой, так и в жизни.
Мне снова стало страшно. Что же за время такое: день, неделя, месяц, год. Что происходит? Еще недавно я жил столькими делами, мечтами, а теперь что? Кучи мусора, которые совершенно не знаешь чем и как убирать. Эй, мусорщик, ты меня слышишь?
Но никто не услышит. Вряд ли кому-нибудь нужно разгребать чужое, когда своего по горло.
Боль привела меня в чувство. Я даже сначала не понял, что произошло с моим указательным и средним пальцами правой руки. Лишь взглянув на них, я понял, что это истлевшая сигарета. Ей не достались легкие, тогда она набросилась на то, что оказалось ближе всего. Когда я успел закурить? Я смотрю, сигареты нужны мне больше, чем воздух.
Я встал и огляделся. Так, нужно собраться. Нужно собраться.
Следующие несколько дней, посвященные похоронам и всему с этим связанному, просто выпали из моей жизни. Так бывает, когда болеешь. А я болел. Я совершенно потерялся во времени. Я не успевал отслеживать, когда начинается или кончается день. Не замечал людей вокруг себя. Они подходили, обнимали, хлопали по плечу, что-то говорили, а я не понимал, кто они и что вообще здесь делают.
Я даже забыл, что у меня дома Сашка. Причем наверняка не может найти себе места (я не взял его с собой, наболтал какой-то чуши и не взял), бедняга. Прости, дружище, не вовремя все как-то. А разве может быть вовремя? Разве умирает кто-нибудь вовремя? Или рождается? Или приезжает? Откуда мы можем это знать? Быть может, то, что мы задумали, это последнее дело нашей жизни, ее постскриптум? Может быть, вполне. Только нужно ли думать об этом? Нет, не нужно. Просто приходится. Просто вовремя. Все происходит вовремя. А в хорошее или плохое, это уж, приятель, не тебе решать. А судить? Судить? Что ж, попробуй. Если тебе это что-нибудь принесет, то ради Бога.
Жены на похоронах не было. Нет, не потому что не хотела. Она-то как раз хотела. Не хотел я. Мы разберемся со всем потом, но не сейчас, не здесь и тем более не при таких обстоятельствах. Здесь я прощался с матерью, и другая женщина мне сейчас была не нужна. Отец что-то спросил насчет Татьяны и был вполне удовлетворен, когда я что-то брякнул о дочке. Думаю, он тоже был сейчас не в том состоянии, чтобы разбираться в чем-либо. Главное, рядом был я, а все остальное… Многого из этого остального уже нет. Теперь нет.
«Господи, как он будет жить дальше?»
Мы сидели с отцом на кухне.
«Боже, я только сейчас заметил, какая у них маленькая кухня!»
Все, кто мог и хотел помянуть маму, уже разошлись, а мы остались. Дальше начиналась уже наша жизнь. Я смотрел на отца и думал: а что же дальше? Сколько сможет он? Я очень часто раньше слышал, что люди, те, что дей ствительно любят друг друга, они словно попугаи-неразлучники. Если погибает один, то неминуемо, в кратчайшие сроки, погибнет и второй. А мои родители очень любили друг друга. Несмотря на то что идеальными их отношения назвать было, наверно, нельзя. Я имею в виду, что были и обиды, и ссоры, и слезы, и много чего еще. Но было главное, что-то такое, чего словами не объяснишь и вообще не объяснишь. Можно только почувствовать. Самому. И дело не в словах, не в поступках… Ну я же говорю, не объяснишь. Словно маленькая такая молния или вспышка промелькнула, а ты успел ее заметить и понял, что вот именно это и есть то самое.