Денежное обращение в эпоху перемен

Юровицкий Владимир Михайлович

Наконец, будет решена и проблема возврата в Россию и другие страны бывшего СССР тех десятков, если даже не сотен миллиардов долларов, которые тезаврированы на Западе (деньги КПСС, КГБ, Миннефтепрома и др. структур бывшего СССР, а также деньги «новых русских»). Сейчас эти деньги по большей части лежат в банках. Работать с ними на Западе очень сложно. В то же время появление внутри страны возможности легального их использования приведет к тому, что они будут возвращаться в страну. Действительно, их владельцы хорошо знают ситуацию в России и могут эффективно их использовать здесь, западная экономика для большинства – темный лес, к тому же громаднейшая конкуренция, которую они вряд ли смогут выдержать. Для облегчения возврата можно осуществить финансовую амнистию – валютные средства, которые появятся на счетах до определенного срока, не будут подвергаться проверке на происхождение.

Более

того, можно предположить, что многие эмигранты из СССР и России, приобретшие за это время некоторые средства, с удовольствием вернутся в страну со своими капиталами. Об этом свидетельствует тот факт, что в первые годы перестройки в страну приезжало громадное количество эмигрантов, которые надеялись сделать бизнес на своей прошлой родине, но, убедившись, что возможности только декларированы, а на самом деле царят полнейший хаос, беспредел и коррупция, большинство вернулось назад ни с чем.

Валютные преобразования и США

Предполагаемые валютные преобразования своим острием направлены объективно против финансовой роли США в современном мире. Ограничение роли доллара, появление мощных долларовых потоков, направленных внутрь этой страны может вызвать для нее большие потрясения. Эти потрясения могут наложить-ся на потрясения, связанные с окончанием холодной войны.

В холодной войне, как вдруг оказалось, надорвался не только СССР, но и США. За это время мирные отрасли промышленности фактически перехватили другие высокоразвитые страны, США все более и более специализировались на производстве высокосложной и ультрапередовой военной техники. А теперь, когда началось сокращение военных расходов, вдруг это и выявилось. Вновь отвоевать мирные отрасли промышленности у Японии, Европы и т. д. США очень сложно, особенно учитывая сложившуюся в этой стране высокую стоимость рабочей силы. А все те высокие военные технологии, над которыми США работали столько десятилетий, вдруг оказались никому не нужными. Более того, если в пятидесятые – семидесятые годы военные и аэрокосмические отрасли давали в мирные отрасли промышленности громадное количество технологий, устройств и материалов, то в восьмидесятые годы этот процесс по странным причинам прекратился, современные военные технологии на удивление мало дали индустрии мирного назначения.

Что отсюда следует? Отсюда следует, что России и США нужно совместно выбираться из кризиса. Причем если для России, по крайней мере теоретически, эти пути уже намечены в данной работе, то для США это труднее, причем сами пути выхода из кризиса России объективно носят антиамериканский характер. И США, бесспорно, пользуясь своей мощной агентурой влияния в России, могут многое сделать, чтобы затормозить этот процесс, но предотвратить его они не смогут. В то же время совместно с Россией они могут сделать так, чтобы этот процесс носил ослабленный антиамериканский характер, а вполне возможно, и стал бы даже основой выхода самой Америки из кризиса конца холодной войны.

Валютные преобразования и другие высокоразвитые страны

Крах коммунизма привел к новой ситуации в мире. И зачастую эта ситуация отнюдь не столь благоприятная, как это кажется на первый взгляд.

Рассмотрим ситуацию с Европой.

Если ранее Европа была крупнейшим поставщиком в СССР высоких технологий, современнейшего оборудования, то что сейчас идет из Европы в Россию и другие страны бывшего социализма? Обноски, пепси, секонд-хэнды, всякий брак и красиво упакованная мерзость. А к чему это может привести? Это не столь безобидная вещь, как кажется. Пример Чехословакии, которую разрушила работа на нетребовательный рынок, должен был бы внушить европейцам беспокойство. Сейчас наибольшие доходы имеют не фирмы, выпускающие высококачественные товары, а, наоборот, фирмы, гонящие брак и прямым ходом поставляющие его на дикий рынок, сложившийся на обломках СССР. В результате и у производителей, которые ценят марку, стремящихся стать мировым лидером по качеству, появляется соблазн в организации упрощенных, ухудшенных моделей своей продукции для этого рынка. А результат может стать катастрофичным. Невозможно в одном экономическом организме совмещать и высококачественное, и низкокачественное производство, ибо последнее как серое олово, оно заражает оловянной чумой все производство, и может случиться так, что Европа окажется выбитой с мировых рынков товаров высоких технологий. В этом отношении японцы ведут себя куда благоразумней, отнюдь не спешат броситься на рынки евразийских стран. Ибо они чувствуют, сегодняшние доходы на секонд-хэнде могут завтра обернуться куда большими потерями – потерями рынков, марки, авторитета.

Создание валютной системы вновь позволило бы создать

высокотребовательный рынок, ибо это рынок валютный, то есть мировой. Снова появился бы спрос на высокосложную продукцию, особенно производственного назначения. В выигрыше оказались бы фирмы высокого уровня. Для европейцев открылись бы рынки не только товаров, но и рынки вложения капиталов. Таким образом, экономически Европа от создания валютного союза бесспорно выиграла бы.

Рассмотрим теперь финансовые проблемы высокоразвитых стран второго плана, то есть исключая таких мировых гигантов, как США, возможно, Японию и Германию.

Эти страны имеют национальные свободно конвертируемые валюты. Но для того, чтобы поддерживать и страховать курс своей валюты, им приходится иметь валютные резервы, как правило, валюты США, Германии, Японии. Создание этих резервов и их поддержание отнюдь не безобидное дело, денег США и Германия даром не дают. В этих резервах омертвлен значительный потенциал народов этих государств.

Создание мировой валютной системы на основе МВС позволит этим странам со временем совсем по-новому решать проблему контроля и поддержания курсов своих валют, позволят вообще отказаться от каких-либо валютных резервов.

Действительно, мировой валютный рынок является в настоящее время наиболее архаичным из всех видов рынка. Это чисто обменный, бартерный рынок, где валюты меняют друг на друга. Это не современный денежный рынок, на котором имеется некоторый универсальный измеритель. Хотя в прошлом валютные рынки были денежными рынками, сначала роль универсального измерителя валютных денег играло золото, потом – доллар, сейчас нет этого универсального измерителя. А в результате на этом рынке царит анархия. Эмитенту валюты трудно понять, что происходит с его валютой. Например, по отношению к одной валюте курс его валюты растет, по отношению к другой падает. В чем дело – понять невозможно, то ли на самом деле моя валюта растет, то ли падают другие валюты и т. д. Придумка, к примеру, «валютной змеи» в ЕВС оказалась весьма уязвимой штукой. Ибо необходимо поддерживать курс в узких пределах, но относительно чего и кого? Нет репера, нет базы отсчета. Поэтому и произошел уже ее развал, в сентябре девяносто второго от этой змеи отвалились голова и хвост – Великобритания и Италия.

И только мировое валютное средство, опирающееся на пул всех мировых валют и к тому же активно действующее на мировом денежном пространстве, имеет все шансы стать мировыми валютными деньгами, то есть универсальным измерителем на мировом валютном рынке. Постепенно не курс МВС будет устанавливаться по валютному рынку, а произойдет трансформация, и МВС станет измерителем стоимости национально-мировых валют. Причем показатели, на основании которых будут определяться курсы национальных валют, наглядны и просты. Если, к примеру, счет национальной валюты в МОДБ начинает уменьшаться, это означает, что курс этой валюты занижен, что выгодно покупать товары в стране – владельце валюты. Если, наоборот, счет национальной валюты начинает слишком быстро расти, это свидетельствует о завышении курса данной валюты. И на основании этих данных МОДБ со временем без всякого рынка сможет сам устанавливать курсы парциальных валют своего перечня. А мировой валютный рынок (мировая валютная толкучка) просто-напросто умрет, так как вместо того, чтобы менять валюты на мировом обменном рынке, гораздо проще будет от одной валюты к другой перейти через мировое валютное средство и МОДБ. Вы сдаете в МОДБ одну валюту за МВС, а затем МВС меняете на другую валюту. Причем курсы обмена строго и единообразно фиксированы. Это соответствует переходу от базарной торговли к магазинной торговле по стабильным ценам (а не ценам сиюминутной конъюнктуры).

Нетрудно понять, какие выгоды получат все страны с национально-мировыми валютами. Ведь курс валюты определяет экономическое развитие страны. И когда этот курс будет устанавливаться независимым и объективным органом по объективным данным – это даст возможность тщательно контролировать экономические процессы, принимать заблаговременно меры. И к тому же это позволяет отказаться от омертвления средств в виде валютных авуаров. Более того, именно МВС и МОДБ во многом будут способствовать свержению доллара и марки с их особого пьедестала в современном финансовом мире. Для МОДБ эти валюты – рядовые национально-мировые валюты, которым не будет оказываться никакого предпочтения перед другими валютами валютного перечня МОДБ. МОДБ в два счета разрушит, к примеру, всю систему так называемого «евродоллара» уже тем, что не будет с ней иметь никаких отношений. В результате все национально-мировые валюты вновь «заползут» в свои национальные границы, во многом утеряют статус мировых. Для малых высокоразвитых стран это благо, а то, что США и Германия будут недовольны, то это их дело.