Деньги, рынок, капитал. Краткая история экономики
Шрифт:
Примерно то же самое можно сказать и о Британской Ост-Индской компании, чья монополия позволяла ей чеканить деньги, содержать армию, собирать налоги, осуществлять уголовные судебные разбирательства и вывозить порабощенных людей из Азии и Африки. На Молуккских островах в Индонезии (тогда их называли Островами Пряностей) конфликт между британской компанией и ее голландской тезкой спровоцировал четыре англо-голландские войны. В Индии Британская Ост-Индская компания обладала практически неограниченной властью. Опираясь на силу оружия и ряд соглашений с правителями индийских провинций, Британская Ост-Индская компания контролировала две трети Индийского субконтинента – территорию современных Индии, Пакистана и Бангладеш7. Влияние Британской Ост-Индской компании на наш мир порой проявлялось самыми удивительными способами. Принадлежавшие ей тюки с чаем были выброшены в воды Бостонской гавани, что послужило сигналом к началу
Корабли Британской Ост-Индской компании выходят из Вулиджа. Гравюра
Опасности, подстерегавшие в открытом море, требовали неординарных экономических решений. В Древней Греции организаторы морских экспедиций продавали «бодмерейные бонды», по которым выплачивали высокие проценты, если корабль возвращался в порт, и не выплачивали ничего, если он тонул. В 1293 году португальский король Диниш учредил первый в Европе фонд морского страхования, позволяющий торговцам организовывать путешествия, не принимая на себя всю полноту риска в случае катастрофы8. Первопричины страхования остаются актуальными и сегодня. Страхование наиболее выгодно, когда оно покрывает крупный риск: уничтожение дома в результате пожара, столкновение с дорогим автомобилем, смерть единственного кормильца семьи. Но если стоимость страхуемого предмета не превышает размер месячного дохода, пожалуй, лучше смириться с риском. Иными словами, имеет смысл застраховать свой дом, а не мобильный телефон.
На протяжении всей истории одной из величайших опасностей, с которыми сталкивалось человечество, была нехватка ресурсов. Но от бедности трудно застраховаться, если у вас изначально мало денег. В Средние века до появления социального страхования нуждающиеся получали крайне мало помощи. В Англии помощь, адресованная тем, кто не мог работать, была неразрывно связана с их нравственной оценкой – считалось, что благотворительности заслуживают только «достойные бедняки». В XVI веке за попрошайничество предусматривалось наказание в виде порки, тюрьмы, клеймения (буквой «V», что означало vagabond – «бродяга») и даже повешения. В результате многим неспособным прокормить себя собственным трудом приходилось выбирать между голодом и наказанием.
Во Франции Муленским ордонансом 1566 года была учреждена система помощи беднякам, обязывавшая местные власти поддерживать нуждающихся и одновременно наделявшая власти правом требовать, чтобы трудоспособные люди оплачивали любую полученную помощь своей работой. Сходные соображения легли в основу английских Законов о бедных 1601 года, которые распределяли скудное пищевое довольствие через церковные приходы, но ограничивали доступ к этому «приходскому хлебу» для «недостойных бедняков». Даже когда общество могло позволить себе накормить голодающих, многие беспокоились, что полученная помощь отобьет у нуждающихся охоту к труду.
Шекспир написал большую часть своих пьес в 1590–1610-х годах. Когда мы смотрим «Гамлета» или «Ромео и Джульетту», великий бард и его современники могут показаться нам близкими и понятными, ведь они так же, как и мы, переживали чувства любви, надежды и предательства. В его пьесах есть даже экономические уроки: «Буря» напоминает нам об опасностях глобальной торговли, «Венецианский купец» посвящен проблеме обеспечения соблюдения контрактов, а в «Генрихе IV» содержатся поучительные наблюдения о дефиците.
Но вместе с тем эпоха Шекспира бесконечно далека от нас. Это был век рабства и суеверий. В XVI–XVII веках около миллиона человек казнили за колдовство. Масштабы репрессий были таковы, что в одном немецком городе за один день было убито 400 человек. Большую часть жертв составляли бедные женщины, многие из них вдовы. В одном интригующем анализе экономист Эмили Остер указывает, что надежным прогностическим фактором для ведьмовских процессов могут служить неурожаи9. Когда экономические условия ухудшались, люди начинали искать козла отпущения. Период наиболее активных ведовских процессов совпал с самыми холодными этапами малого ледникового периода в 1590-х и в 1680–1730-х годах.
Тюльпаны завезли в Европу из Османской империи в середине XVI века. Насыщенные яркие оттенки делали их совершенно непохожими на те растения, которые можно было увидеть тогда в Европе. Ботаники вывели разные сорта тюльпанов, добившись богатого разнообразия цветов.
Благодаря своим сильным финансовым рынкам Нидерланды в XVII веке стали главным центром выращивания тюльпанов. Продажи тюльпанов происходили с июня по сентябрь, когда луковицы, находящиеся в стадии покоя, можно было выкапывать и перевозить.
Тюльпан Semper Augustus, вызвавший сенсацию в Европе в 1620-х годах
По мере того как тюльпаномания набирала обороты, цены на тюльпаны, зараженные вирусом мозаики, росли. В этом была своя логика, поскольку модный тюльпан можно было размножить только делением зараженной материнской луковицы, а не семенами, как обычно. В 1625 году луковица тюльпана Semper Augustus была продана за 2000 гульденов – $16 000 в современном эквиваленте10. В 1637-м цены рухнули.
Крах рынка тюльпанов нередко называют одним из первых в истории примеров финансового пузыря. Но, как во всех хороших историях, здесь есть элементы преувеличения. Экономисты отмечают, что немыслимые суммы выкладывали только за самые редкие луковицы (зараженные вирусом мозаики) и что цены на тюльпаны снизились примерно от 2/3 до 4/5 в течение пяти лет – не столь драматичное падение, как иногда пытаются представить.
Тюльпаномания способствовала расцвету инноваций. К началу XVIII века голландские ботаники вывели множество новых сортов, и на смену тюльпану пришел гиацинт, ставший новым модным цветком Европы. Однако тюльпаномания, в отличие от других финансовых пузырей, не разрушила голландскую экономику, и она продолжала процветать на протяжении всей эпохи.
Промышленная революция и богатство народов
Повышение уровня жизни – относительно новое явление в истории человечества. Как мы уже видели, аграрная революция способствовала росту населения, но материальное положение большинства людей при этом почти не изменилось. В Японии в конце Х века средний реальный доход составлял $2,80 в день, а в XVIII веке – $2,90 в день1. И это не исключительный случай: в ту эпоху скорее считалось необычным, если дети преуспевали в жизни больше, чем их родители. Один специалист по истории экономики идет еще дальше и утверждает, что в XVIII веке жизнь большей части населения мира была не лучше, чем у их далеких предков, населявших африканскую саванну2. Они не были выше ростом, не могли похвастаться большей продолжительностью жизни и не потребляли больше калорий. Любители чаепитий со страниц романов Джейн Остен были редким исключением в мире, где нормой считалась бедность. Экономический рост привел в основном к увеличению количества населения, а не к повышению уровня жизни.
Все изменилось с наступлением промышленной революции. С тех пор ожидаемая продолжительность жизни при рождении увеличилась вдвое, реальные доходы выросли в 14 раз, а средний рост человека увеличился примерно на 10 см3. В современной экономике, по нашим прогнозам, экономический рост будет вести к повышению уровня жизни в каждом последующем поколении. Однако до наступления промышленной революции экономический рост был крайне медленным и неравномерным.
Как утверждает экономист Роберт Аллен, чтобы лучше понять промышленную революцию, ее следует рассматривать как совокупность ряда взаимосвязанных революций4. Английское сельское хозяйство отличалось высокой производительностью благодаря селекции растений, тщательной подготовке почвы и применению принципа севооборота. Поскольку для производства продуктов питания теперь требовалось меньше людей, в Англии произошла «городская революция», в результате которой к середине XVIII века уже четверть всего населения проживала в городах. Урбанизация, в свою очередь, стимулировала «коммерческую революцию», выросшую из тесных социальных связей, сложившихся в Лондоне и других английских городах. Импорт и экспорт быстро развивались, появились частные банки, облегчающие морскую торговлю. Города также создавали благоприятные условия для инноваций. Как заметил позднее экономист Альфред Маршалл, физическая близость создает «некую особую атмосферу» – особую среду, в которой быстро распространяются и дорабатываются новые идеи. Технологические компании в Кремниевой долине сегодня демонстрируют более высокую производительность, чем компании в других местах – точно так же большей производительностью отличались сконцентрированные в английских городах промышленники во времена индустриальной революции.