Дэнилидиса - непутёвый герой

Жмыхов Денис Валерьевич

Дружески похлопав меня по плечу, он уверенно направился обратно к костерку, к которому у меня, почему-то, немного было желания возвращаться.

– Было это три года назад.
– Начал он, прислонившись к могучему стволу дуба и раскуривая небольшую трубку.
– Когда мы трое сходили в последний свой рейд за реку Схрон...

Я присел рядом, также достал приобретенную в Порубежске трубку, набил ее табаком и не спеша раскурил, наслаждаясь резко-сладковатым дымом, приятно обжигающим легкие.

– Накопили мы тогда деньжат нормально.
–

Продолжал Гримир, глядя куда-то вдаль.
– Да и поднадоело под сероплащниками ходить, всю грязь для них разгребать. А грязи было, я тебе доложу... Так вот, три года минуло, как мы распрощались с этими ухарями. А прибило нас троих друг к другу и того далее... Мы ж в разных отрядах промышляли.

Гном затянулся и выпустил вверх пару-тройку аккуратных сизых колечек, которые тут же были подхвачены легким ветерком и бережно унесены еще выше - в растекшуюся от горизонта до горизонта бледно-серую пелену.

– Только у Наемных рот век недолог. Бросают их в самое пекло, под самый молот.
– Текла размеренная речь Гримира.
– Как-то под Хротбургом потрепали нас изрядно. Это далеко на западе. Там местный правитель с эльфами сошелся, ну и встретил Пресветлую Империю остриями клинков да стрел... Это помимо нечисти всякой. Так вот, две роты наши тогда в самом авангарде шли - проверка боем называется. А по сути - самодурство вельможеское! Хотел просто один высокородный выпендриться, пред светлыми очами Императора выслужиться. Ну и бросил нас с ходу в атаку, мол, время выигрывал да инициативу проявлял...

Гримир вновь глубоко затянулся. Помолчал, явно собираясь с мыслями:

– Нас не трогали, когда мы с ходу проскочили речушку быструю и ледяную настолько, что отмирали конечности... Взобрались на отвесный скалистый берег, потом, не переводя дыхания и не отряхиваясь, мы перебежали открытое пространство перед лесом и, не сбавляя скорости, ворвались в этот лес....

Секундное замешательство:

– И вот тут-то эти песнопевцы тонкомордые засыпали нас ливнем стрел. Стреляли из-за каждого дерева, из-за каждого куста, даже сверху и, казалось, из-под земли. Пока мы сплотились в кольцо, пока выдвинулись щитами, пока перестроились арбалетные расчеты и, дали наконец-то ответный залп, от наших двух рот осталось чутка больше половины.

На этом месте Гримир жестко и одновременно злорадно усмехнулся, недобро щерясь щербатыми зубами:

– Тут мы показали, что недаром проливали кровавый пот и черные слезы почти на всех континентах Тархзгала.

И, видя моё удивленное лицо, он быстро пояснил:

– Так мой народ называет этот мир Средьмирья, который при Дворе Императора именуют на благозвучный лад - Эрвиал.
– Тут же, без всякого перехода, он вернулся к своему повествованию:

– Наши арбалетчики брали упреждение и давали залп за залпом тяжелыми штурмовыми восьмигранными болтами. И, хоть и несли потери, но всё же заставили замолкнуть эльфийские луки, и рассеяли этих лесных оборванцев. Всё бы хорошо, но пока мы занимались этими тонкошеими, к нам почти

вплотную подобрались вооруженные до зубов воины противника.... Первой волной шла на нас ощетинившаяся длинными копьями стена цельнокованых в человеческий, что побольше гномьего, рост щитов. Ох, умылись мы тогда кровушкой... Продирались буквально на зубах, осыпаемые стрелами и дротиками, пронзаемые копьями, сбиваемые топорами, от удара которых порой раскалывался даже гномий доспех. Мы сбились клином и прошли по телам друзей и врагов. Пал в том лесу Деригор - командир, шедшей вместе с нашей, роты. От нас осталось едва ли четвертая часть, когда достигли окраины и уже вышли на простор... И когда наконец-то подоспела славная кавалерия...

Я сидел, завороженный простым и в то же время красочным и захватывающим рассказом, боясь даже слишком громко затянуться из тлеющей трубки. Гримир секунду помолчал, затем, нарочито кряхтя, поднялся и уже с прежней бравадой произнес:

– Ох, и порезвились мы тогда! От славного городишки камня на камне не оставили! А королька тавойного мы, наемники, в цепях привели! Вот тогда-то мы и сошлись с Торгвином - двадцать с малым годков назад. Потом уж к нам Дрольд прибился... Когда, помнится, мы Фаградские Гавани брали.

– Кто чего там брал?
– Неожиданно раздался знакомый насмешливый голос и из-за дуба вынырнул, широко ухмыляясь, Дрольд.
– Неужто про славные и веселые времена вспомнил, пенек замшелый?

И, не переставая ухмыляться, он бросил к костру двух крупных подстреленных зайцев.

– Да уж.
– Также с насмешкой откликнулся гном.
– Вот только вспоминал, как ты, охламон, тогда еще безусый, драпал что есть духу от безобидных южников!

– Ничего себе! Безобидных!
– С возмущением в голосе прокричал Дрольд.
– Десяток крепких головорезов увешанных железом по самое не балуй! И я - юн да неопытен. Я ж в разведку ходил, с собой только ножичек прихватил, чтоб быстрей и сподручней значит....

– Разведчик, идрить его через дышло!
– Загоготал Гримир.
– Уж пришлось нам тогда свой секрет обнаружить! Чуть всю операцию не запорол - герой недоделанный!

– Ладно, скажешь тоже.
– Буркнул Дрольд, чрезмерно деловито склонившись над подстреленной дичью.

Гном еще какое-то время подшучивал над хмурым следопытом, который лишь вяло огрызался, остервенело разделывая заячью тушку. Я, помаявшись угрызениями наглой совести, принялся за второго зайчика.

До того момента мне ни разу не приходилось потрошить невинно убиенную дичь. Но, вооружившись девизом "Всё в первый раз", я принялся за дело.

Минут десять я молча и добросовестно издевался над тушкой и собой, сдирая тугую шкуру с клочковатым грязным мехом, но всё же не выдержал и решил вернуть разговор в интересовавшее меня русло.

– Так это.... Гримир! Что ты там про "сероплащных ухарей" говорил?
– Как можно непринужденнее поинтересовался я, сумев вклиниться в редкое затишье между смехом и подколами.