Шрифт:
Все события и персонажи книги вымышлены.
Любое сходство – совпадение или случайность.
Данная книга не стремиться оскорбить честь и достоинство деревенских жителей, а также кур, котов, собак и других животных, встречающихся в тексте.
Автор отрицательно относится к сценам, связанным с употреблением алкоголя и табакокурением.
Автор не советует воспринимать некоторые моменты серьёзно, так как они намеренно написаны в шутливой форме. Но помните, в каждой шутке есть доля правды.
Глава первая
Дед Витя
Дед
Виктору Ивановичу Ионову было шестьдесят пять лет от роду. Он был среднего роста, худощавого телосложения, но жилистый, с острыми чертами лица, которое было идеально выбрито.
Подул лёгкий ветер, дед смахнул пепел со старого, с заплатками на коленях, трико. Внезапно в просветах между досками забора промелькнул силуэт. Тузик резко вышел из состояния сна и истошно залаял. Он-то знал, кто это. Это был сосед Николай Степанович, которого пёс не очень жаловал. За что не любил? Не знаю, наверно, у него на то были свои собачьи причины.
– Доброе утро, Виктор Иванович! – произнёс сосед, открыв калитку и войдя во двор.
– Принесла чёрта нелёгкая, – тихо пробурчал Ионов, явно недовольный, что его утреннюю идиллию нарушили.
Николай Степанович Берестов был забавным круглолицым толстячком, недалёкого ума, постоянно улыбающимся по поводу и без. Он смешно прошагал по двору, громыхая большими резиновыми сапогами, надетыми на спортивные штаны, опасливо покосился на собаку, расстегнул верхнюю пуговицу на телогрейке, провёл пальцами-сардельками по редким маслянистым волосам и остановился перед дедом Витей.
– Угости папироской, Иваныч, мои-то кончились, а до магазина, сам знаешь, далече, а ноги то у меня сегодня уж больно шибко гудят. Вот к обеду бабка моя пойдёт в город в магазин, закажу ей, а покамест извольте поделиться.
Виктор Иванович молча протянул пачку. Берестов радостно взял папиросу, достал из засаленного кармана телогрейки зажигалку, прикурил и, довольный жизнью, выдохнул густое облако дыма.
– А ну перестань лаять! – прикрикнул дед Витя на собаку.
Пёс мигом замолчал, присел на задние лапы, но глаз от деда Николая не отвёл.
– Злой он у тебя какой, – махнул рукой в сторону собаки Николай Степанович.
Тузик предупредительно зарычал.
– Он не злой, он просто тебя не любит.
– А чего ж меня не любит-то? – удивился Николай Степанович.
– А за что тебя любить-то? – ответил Виктор Иванович, туша окурок в банке из-под шпрот. – Ты бы пришёл, косточку ему какую дал, а то заходишь то за сигаретами, то за чаем, то за солью.
– Вот пенсию дадут, обязательно костей ему куплю, – убедительно произнёс Берестов.
Ионов сначала посмотрел внимательно на соседа, а затем, повернувшись к собаке,
Пёс злобно зарычал.
– Вот видишь, не верит тебе Тузик, – изрёк дед Витя.
В ответ Николай только ещё шире улыбнулся.
– Не знаешь, кто крайний дом купил? – спросил у него Виктор Иванович.
– Это тот, в котором бабка Тоня жила?
– Тот.
– Знаю, – ответил довольный Берестов, ища, куда бы бросить окурок.
Ионов молча протянул ему банку из-под шпрот.
– Так москвичи какие-то купили, – ответил всезнающий Николай Степанович. – Говорят, скоро заедут. Посмотрим.
– Посмотрим, – подтвердил дед Витя.
Раздался пронзительный и противный звонок телефона. Николай Степанович опустил руку в карман, нащупал мобильник среди богатого содержимого кармана и извлёк его на свет. Затем, предварительно прицелившись, тыкнул пальцем на кнопку ответа вызова, но не попал с первого раза. Вторая попытка оказалась более удачной.
– Алло, алло, слушаю, – кричал в трубку телефона Берестов, чем вызвал недовольство Тузика, который и так с трудом терпел его присутствие. – Да, Галя, да, у Иваныча я. Что? Говорю – у Виктора Ивановича! Да иду я, иду.
Николай Степанович закончил разговор, нажал на кнопку завершения вызова и вновь спрятал телефон в карман.
– Супруга звонила, потеряла меня, – разведя руки и как бы оправдываясь, пояснил Николай. – Пойду я, попозже зайду.
– Давай, давай, – пробурчал Виктор.
Николай Степанович вновь улыбнулся и зашагал прочь. Тузик всё-таки не выдержал и гавкнул пару раз вслед уходящему соседу.
Дед Витя встал с крыльца, поморщился от внезапно появившейся боли в пояснице и задумался, чем бы сегодня заняться. Дел было много: нужно было поправить покосившийся забор позади дома, наварить собаке еды и заделать наконец-то дыру в туалетной двери. Тузик громко зевнул и, плюхнувшись на землю, прикрыл глаза. Виктор Иванович посмотрел на пса и тоже захотел вздремнуть пару часиков. «Ну что ж, у бога дней много, – произнёс он вслух, – успеются дела». Затем открыл дверь и вошёл в дом.
Проснулся Виктор Иванович, когда время уже подошло к обеду. Открыл левый глаз – по телевизору шла политическая передача. Открыл правый глаз – за окном ярко светило солнце. На улице стояла жара, а в доме было прохладно. Дед сладко потянулся и решил полежать ещё пару минут, постепенно приводя организм в режим бодрствования.
Комната богатством не отличалась, да и зачем оно в деревенском доме. Деревянные полы, деревянный потолок, аккуратно выбеленные стены и три маленьких аккуратных окошка обрамляли сие помещение. Старенький продавленный диван, на котором, собственно, и возлежал дед Витя, стоял возле стены. Возле противоположной стены, почти в самом углу, на маленькой тумбочке с двумя дверками стоял небольшой цветной телевизор. Посередине помещения расположился круглый стол, за которым дед любил сидеть с кружкой чая, размышлять о вечном и смотреть какую-нибудь телепередачу. Возле третьей стены, напротив окошек, находился старый двухдверный шкаф.