Деревенский батюшка
Шрифт:
– - Они попа выставили!
– - Испугались золотые лапти...
– - Тру-у-усы!!
– - Прошлый год биты были, так и забоялись...
– - Ха-хха-хха!
– - Попом прикрылись!
Они подступали:
– - Миру, что ли, просите!?
– - Ага-а... пардону?
– - Так на колени становитесь!
Зимогорцы подняли шум:
– - Батюшка, батюшка, уйди!
– - тянули они его за рукава и за полы тулупа, -- уйди, не вступайся! Нешто можно... слышишь, как срамят!!
– - Что? Срамят?!
Лицо о. Андроника вспыхнуло,
– - Срамят... а я уйди!?
Голос его загремел над рекой, как рыкание льва.
– - Так вы так-то! Вы детей моих срамить, нечестивицы?!
Он резким жестом бойца сбросил тулуп на руки старосты, сбил шапку на затылок.
– - За мной, ребята!!
Бросился вперед.
Точно черные муравьи столкнулись на белизне реки. О. Андроник работал, как Голиаф. Казалось, он горстями хватает врагов и разбрасывает их по снегу. С таким предводителем можно было города брать. Каратаевцы вмиг были смяты и разбиты наголову. С победным криком прогнали их зимогорцы за реку...
И тут, по обычаю, хотели остановиться, чтобы предаться торжеству.
Но о. Андроник вопил в боевой ярости:
– - Что встали!
Звал их взмахами рук, как дух войны:
– - Добивай их!
Мчал вперед.
– - Ур-ра-а-а-а!!
Каратаевцы утекали, как зайцы.
Зимагорцы ввалились в Каратаево.
Творилось невообразимое: на улицах теснота, давка, последние эпизоды боя... выли и визжали напуганный собаки, кричали женщины. О. Андроник, подобно Мамаю-опустошителю. прошел с своим полчищем через все село, повсюду сея страх и ужас, и не остановился, пока не достиг церковной площади.
Тут он крикнул старосте;
– - Беги за попом!
Сам же единым духом взобрался на колокольню и принялся бить в набат. Когда прибежал запыхавшийся и испуганный о. Яков, хороший знакомый о. Андроника, тот крикнул ему:
– - Что плохо за приходом-то смотришь! Облачайся скорей да выходи с крестом!
Сам же выступил на церковное крыльцо.
Собралось все Каратаево, мужское я женское, целое и побитое. Оно стояло по одну сторону площади. По другую же встали победители. И все ждали с одинаковым недоумением: что же такие произойдет? Когда вышел и о, Яков в облачении, с крестом, и встал возле о. Андроника, не зная, что тот ему велит делать, о. Андроник строго и властно приказал, обращаясь к каратаевцам:
– - Подайте мне сюда самого старого старика!
В толпе заспешили;
– - Кто самый старый?
– - Вуколу девяносто...
– - Где Вукол-то... здесь, што-ли?
Седого, горбатого от лет деда выталкивали из толпы, он подошел к крыльцу, прихрамывая и крестясь, среди могильной тишины.
– - Дедушка!
– - крикнул ему о, Андроник.
– - Што, кормилец?
– - Расскажи-ка мне, за что это нас, зимогорцев, дразнят: лапти золотили?
Дед не то засмеялся, не то закашлял:
– - Сказывают: в древни годы... были, слышь, какие-то переделы. По планту. Приехали барин землю мерить. Зимогорцы и думают: как
Дел затрясся от смеха:
– - Все одно их обмерили!
Он задохнулся и покашлял:
– - Вот с тех пор, дескать, и пошло прозвание...
Он докончил с видимым удовольствием:
– - Лапти золотили!
Наступило молчание.
– - Только и всего?
– - Стало быть, только...
– - Встань сбоку!
– - приказал о. Андроник.
Затем он обратился к зимогорскому старосте:
– - Карантасов, поди-ка сюда. Встань-ка здесь. Расскажи-ка, почему эта вы каратаевцев дразните -- блоху целовали?
Карантасов заговорил на всю площадь:
– - Сказывают: когда еще шинки были... шинкарка у них проживала... ве-е-селая женщина. Все село за ней бегало. Чистая беда, сказывают. Потом уж женщины настояли, чтобы шинок, тот закрыли и ее выслали... разорила. А была фамелия той шинкарки: Блоха!
Староста засмеялся.
– - Вот с тех пор и пошло: блоху целовали!
– - Только и всего?
– - А чего же еще?
О. Андроник воздел руки,
– - И из-за этого-то вы, озорники, -- загремел он, -- дрались целыми поколениями? Друг друга калечили? Убивали! Принудили даже меня, священника и пастыря, в бой вступить, яко Самсон древле! Как у вас стыдом глаза не застило? Да нет... я и слов на вас тратить не хочу! Я вас Христом помирю! Если же вы и Христа не послушаете... да будет вам, яко... язычниками!
Он повернулся к старосте и деду:
– - Целуйте крест.
Те поцеловали.
– - Обнимитесь!
Те посмотрели друг на друга, замялись.
Молча обнялись.
Тогда о. Андроник стал, мановением пальца, вызывать по одному из толпы зимогорцев и каратаевцев, заставлял их целовать крест и обниматься, пока не смешались обе толпы.
...С тех пор водворился вечный мир между селами...
– ---------------------------------------------------
Первая публикация: журнал " Пробуждение " No 1 8 , 19 1 5 г .
Исходник здесь: Фонарь . Иллюстрированный художественно-литературный журнал .