Деревня восьми могил
Шрифт:
Никого не встретив по дороге, я благополучно добрался до ковчега. Я забрался на него и стал очень внимательно вглядываться в лицо покойника, постепенно убеждаясь, что действительно нашел разгадку.
А разгадка состояла в следующем. Тело покойника было словно покрыто воском. В энциклопедическом словаре я прочел, что, если труп захоронен в достаточно влажном месте, жировые соединения разлагаются и выделяют липидную кислоту, которая, взаимодействуя с имеющимися в воде соединениями кальция и магния, образует нерастворимый липиднокислый кальций или же липиднокислый магний. Проще говоря, труп покрывается чем-то вроде обычного мыла и потому сохраняется в течение
Похоже, что для сохранения трупа отца условия в подземелье оказались идеальными. Однако трудно даже представить себе, насколько должны были быть поражены и, думаю, напуганы Коумэ-сама и Котакэ-сама, когда увидели отца, прекрасно сохранившегося, несмотря на неумолимое время. Человек, при жизни творивший уникальные по жестокости злодеяния, и после своей смерти остался уникальным! Какой страх должны были испытать обе старушки! Вероятно, они стали считать отца божеством (ведь и боги бывают жестокими!), принесли шлем, доспехи, обрядили в них отца и устроили тут молельню.
Ну вот, почти вся картина прояснилась, я был доволен, но любопытство мое было удовлетворено не полностью. Я аккуратно перенес труп на другое место, открыл крышку ковчега и принялся шарить в нем рукой.
Внутри ковчега обнаружились охотничье ружье, старинная сабля, три сломанных карманных фонарика. Для жителей Деревни восьми могил то были предметы зловещие, свидетельства отцовских злодеяний. Меня бросило в дрожь.
Я уже собрался опустить крышку ковчега, как вдруг взгляд упал еще на какой-то предмет; что это такое, без фонаря понять не удавалось. Когда же я направил на него фонарь, он, неожиданно для меня, заблестел. Вытащив его, я увидел овальную желтую пластину длиной примерно пять сун и шириной три суна [35] . Держа пластину на ладони, я тщательно осмотрел ее и вздрогнул от радости.
35
Приблизительно 15 и 9 см.
У меня в руках была старинная золотая монета крупного достоинства – потрясающая находка!!
Дрожащими руками я нащупал на дне ковчега еще две такие же монеты.
Второй раз чай с ядом
Возвращаясь домой, я дрожал как в лихорадке. Дома поспешно налил себе из кувшина воды и залпом выпил ее – от возбуждения в горле совсем пересохло.
Ах! Только теперь я смог в полной мере оценить любовь и заботу моей матери, понять, почему она вложила в мой мешочек для талисмана эту карту-схему и наказала беречь ее как зеницу ока. Только теперь я понял, почему она говорила, что к легендам, преданиям, слухам, касающимся этой деревни, не следует относиться как к глупым сказкам.
Вот только один пример. Разве не бежали из замка более трехсот семидесяти лет назад восемь самураев – остаток разбитого войска? Разве не были они убиты нашими предками, тогдашними жителями этой деревни? Из поколения в поколение передается повесть о том, что крестьяне вероломно напали на беглых самураев и жестоко расправились с ними. При возможных побочных мотивах, разве главным было не обуявшее их желание завладеть золотом?
Вполне возможно, что золото до сих пор покоится где-то в глубинах этого лабиринта. Можно предположить и то, что мой сбежавший в горы отец оказался в подземелье и, бродя по лабиринту, нежданно-негаданно наткнулся на заветное место, но подобрал всего три монеты, за что, опасаясь гнева Богов Света, Коумэ-сама и Котакэ-сама в конце концов отравили его. А возможен и другой вариант; бабушки, ничего не зная о находке отца, ничему не удивились, а просто положили монеты в ковчег вместе с другими принадлежавшими ему вещами. А позднее стали почитать его как божество, устроили в пещере молельню и регулярно посещали ее.
Да, наверняка все происходило именно так. Другого объяснения тому, что в ковчеге оказались три золотые монеты, я не находил.
Я слышал когда-то, что монеты строго определенного веса и содержания золота первым стал отливать человек по имени Нобуо Орита. До него же молотом просто отбивали куски золота, пока они не становились плоскими; на этих «монетах» не было ни особой гравировки, ни надписей. При совершении сделок такие «монеты» взвешивались. Пластинки золота, найденные мною, по-видимому, и представляют собой эти древние монеты.
В девятом году эпохи Эйроку, в период феодальных междоусобиц, в финансовой сфере также царила неразбериха и в разных частях Японии использовались разного вида золотые монеты.
Разбитым в сражениях самураям удалось погрузить на коней имевшееся у них золото и спастись бегством. Возможно, речь идет не о тех трех тысячах рё, а о какой-то иной сумме. Но это не имеет существенного значения. Важнее сообразить: куда беглые самураи спрятали доставленное сюда богатство? И не перепрятали ли его в другое место? А доказательством того, что ошибки тут нет, служат обнаруженные внутри гроба монеты.
Я все еще дрожал от возбуждения. С трепетом я достал находившийся всегда при мне талисманный мешочек и вынул клочок бумаги с той самой картой-схемой.
Как я уже писал, на листочке была изображена схема какого-то лабиринта, в которую были вписаны три очень странных названия – «Жабры дракона», «Лисья нора», «Бездна блуждающих огоньков». А далее следовали слова «Песен паломников».
Человек, проникший в гору, где хранятся сокровища Будды, познает ужас от Жабр дракона.Вошедший в Лисью нору, чернее черного вороньего крыла, да заблудится в ней!Попавший в Бездну блуждающих огоньков пополнит ряды умалишенныхНет, все точно. Ошибки никакой нет. До сих пор я просто не вчитывался в эти слова, но сейчас понял: это знак, как добраться до сокровищ, но и одновременно предупреждение, что делать этого не следует. По-видимому, по пути к скрытым в пещере сокровищам придется преодолеть какие-то опасные для жизни места под названием «Жабры дракона», «Лисья нора», «Бездна блуждающих огоньков».
Не знаю, как эта схема появилась у матери, почему она хранила ее. Непонятно было, когда и кто сочинил эти «Песни паломников». Да это и не важно. Достаточно убедиться в том, что карта-схема указывает путь к месту, где спрятаны три тысячи рё. Сердце бешено колотилось, я вглядывался в карту до боли в глазах. Но чем дольше вглядывался, тем большее отчаяние овладевало мною. Дело в том, что карта была неполной. Местами черты иероглифов потускнели и иероглиф четко не читался, а местами линии и вовсе обрывались.