Дерзкая Диана
Шрифт:
Не мог бы вынести, что кто-то любит тебя так, как мы любили друг друга. Что хорошего было бы в Небесах? Если бы ангелы пришли за мной, я бы сказал им «нет»… О нет, не могу быть без моей девочки. Я не уйду, без неё я бы сошёл с ума. О нет, я думаю, Небеса подождут. Просто оставьте нас в покое, оставьте нас. Пожалуйста, оставьте нас…»
Эмиль вместе с остальными приехал к месту аварии вслед за Дианой. Он видел, как упала она на колени. Он слышал, как она душераздирающе кричала. Безысходная, вселенская тоска в ее голосе сразила его. Эмиль осознал, что наделал. Это он за безумные деньги нанял приезжих гонщиков, чтобы те устроили аварию. Результат, мог оказаться каким угодно – вплоть до обычного, легкого ДТП. Но ребята постарались на славу, успели
Свадьба его принцессы, его единственной дочери сорвалась, она убита горем и практически поселилась в клинике. А жених не приходит в сознание уже третьи сутки! Кроме того, будто мало всех этих напастей, еще кредиторы озверели, и партнеры по бизнесу палки в колеса вставляют! Все чаще и чаще ему сыпались ультиматумы, что он должен завязать с игрой, иначе вылетит из дела. Адам уже потерял больше половины своего состояния, медленно, но верно уплывала сквозь пальцы оставшаяся часть. Благо, Диана не в курсе, что свадьбу пришлось устраивать на - те деньги, что он положил на счет ей. Теперь счета нет. Хорошо, что он не успел рассказать о нем дочери. В тот же вечер у Эмиля случился нервный срыв, он пришел в больницу, где лежал Джим и прямо там начал выяснять с Дианой отношения, впервые в жизни он поднял на нее руку – ударил по лицу, и чуть было не изнасиловал ее, благо вовремя подоспели медперсонал. Адаму снова пришлось отправить сына в Грецию под присмотром охраны, чтобы не сбежал и не навредил его дочери. Будто проклятье преследует его семью, думал при этом Адам, со слезами на глазах вспоминая тот дождливый апрельский день, когда он приехал в краснодарский приют, чтобы усыновить очередного ребенка-отказника. Карапузов было так много, что Адам растерялся. И тут его взгляд остановился на очаровательном карапузе с большими миндалевидными черными глазами и смуглой бархатной кожей. Он был самым спокойным из всех детей. Руки сами собой потянулись к нему. Взяв этот крохотный комочек на руки, Адам не желал больше с ним расставаться – усыновил, а ровно через год на свет появилась – Диана, родная и всем сердцем любимая дочь.
***
– Вы бы поехали домой, - мягко проговорила медсестра, - поели, умылись, переоделись… а там, гляди, муж придет в себя, увидит вас такую да испугается!
Конечно, милая девушка шутила. Но с некоторых пор Диана не воспринимала шуток. Она вообще ничего не воспринимала! Окружающая действительность сузилась до размеров палаты, где главным стал пугающе черный прибор, на мониторе которого бежала слабая волна. За два дня уже несколько раз эта волна грозилась стать прямой, безжизненной линией. Диана искусала губы в кровь, бросалась врачам в ноги, умоляла, ругалась, сулила денег, но они были просто люди и совершать чудеса не умели.
– Организм борется, - заявлял главврач, - состояние критическое.
Они и так пошли на уступку – разрешили ей находиться в палате, даже ночью. Лиза привезла еду и необходимую одежду, но от одного вида съестного Диану тошнило, а переодеться не было сил. Амир перезнакомился со всем медперсоналом, нянечек снабжал шоколадками, медсестер – купюрами, хирургу под окна пригнал новый «порше», за что врач его чуть не отмолотил, оказавшись благородным человеком. Диана не знала ничего этого, реальный мир не интересовал ее. Раз Джим без сознания, то и ей делать нечего здесь. Она окуналась в воспоминания, забываясь в прошлом, находя в нем успокоение и надежду.
Однажды утром ресницы Джимми слабо дрогнули.
– Сюда! Сюда! – завопила Диана, забыв, что для вызова медсестры нужно нажать на кнопку.
– Ешь! – Лиза поставила перед ней какую-то снедь. – Ты должна держаться! Ты нужна Джиму!
– Да, – твердо сказала Диана, понимая, что так и есть, и это – самое главное.
Преодолевая отвращение, она поела, внимательно оглядела себя в зеркале и подкрасилась. Прежняя красота лежала на лице, будто маска. А под ней была истинная Диана – молодая несчастная женщина, из последних сил цепляющаяся за надежду. Ничего, сказала она себе, сжав кулаки, я выдержу. Жизнь привела ее сюда, в эту клинику, где на грани неба и земли ее муж, ее любимый, ее Джимми. Но жизнь – это не только обстоятельства или чья-то злая воля. Это, прежде всего – ты сама, твоя сила и вера! Диана решительно распрямила плечи и вышла из палаты.
Под вечер Джим пришел в сознание, и уже на следующий день врачи разрешили необходимую операцию. Она прошла успешно. Джимми повторял потом, что у него, как у кошки, семь жизней. Он бодрился, держался молодцом, хотя Диана видела, как ему больно. Швы быстро затягивались, следов на лице не осталось, и вскоре он выглядел таким же красавчиком, как прежде. Но вот душевные терзания не лечились так быстро! Джим винил себя во всем! Чего-то не предусмотрел… где-то проглядел… ошибся и не смог уберечь любимую от горя. Его самолюбие пострадало в аварии сильней, чем тело! А тут еще Диана добавила масла в огонь. Едва врачи разрешили, она увезла Джима в Москву, и там, не теряя времени, взялась штурмовать продюсерские центры.
– Ты у меня очень талантливый, - твердила она Джиму, - ты должен пробиться на сцену, а я тебе помогу, милый! Я так хочу, чтобы твоя мечта осуществилась. Я всем сердцем желаю, чтобы ты стал известным певцом.
От этих разговоров Джим терял самообладание, жестким голосом заявлял, что ему не нужна нянька, и он сам все решит. Диана не понимала, в чем ее ошибка. Она хотела помочь! Но муж был против, его гордость страдала невероятно от стараний Дианы устроить его сценическую судьбу и добиться денег на раскрутку.
Весной к ним переехал Оскар, и напряжение между молодоженами немного схлынуло. Джим совсем уже оклемался, вернулся в институт и вкалывал на прежней работе в клубе. Диана устроила Оскара в престижную школу, училась сама и помогала в учебе мальчику. Казалось, ее дни были сплошь наполнены знаниями – самыми разнообразными. В качестве развлечения ребята частенько ходили в кино – на самые примитивные, даже глупые комедии, над которыми не нужно думать. Они отдыхали в зрительном зале, едва не засыпая перед экраном. Лишь Оскар следил за развитием сюжета, а потом взахлеб пересказывал «родителям». Конечно, ни папой, ни мамой он их не величал. Диана была просто Дианой для него, да и Джима мальчик звал просто по имени. Со стороны они выглядели, будто братья и сестрица. А внутри этого странного сообщества зарождались уже настоящие семейные отношения. Случались ссоры, даже скандалы, бывало, что Диана отчитывала Оскара за плохое поведение и нелепые капризы, или Джим снова срывался, доказывая, что ему не нужны походы жены по кровопийцам продюсерам. Ему все виделась в этом протянутая рука нищего, будто Диана просила денег на паперти, ни больше, ни меньше!
Диана устала объяснять, что это не так. В конце концов, тайком от него, она обратилась за помощью к отцу. Адам вертелся, как уж на сковородке, вынужденный отказать своей любимице. Ведь денег на самом деле у него не было! Ни единого лишнего доллара и сказать об этом он не решался! Стыдно ему было перед дочерью!
Диана дала объявление о продаже «бугатти», и, заполучив деньги, долго готовила к этой новости Джима. Вопреки ожиданиям, он не устроил сцены, даже голоса не повысил. Только взглянул на любимую печально своими черными, бездонными глазами.