Дерзкая Диана
Шрифт:
– Ангел мой, ты напрасно сделала это!
– Ну почему, любимый, почему?! Ты должен выступать! Теперь у нас есть возможность снять клевый клипец, привлечь продюсеров! Важен первый шаг!
– Важно, кто его сделал, - возразил Джим.
– Дорогой, перестань терзать себя! Эти расходы окупятся во сто крат!
Ее непоколебимая вера в него, в его талант не давала Джиму уйти, хлопнув дверью. Хотя много раз хотелось сделать это! Ну, какой мужчина допустит, чтобы женщина содержала его, оплачивала его будущее, строила за него жизнь?! Он не альфонс! И никогда им не будет!
Мужское самолюбие было уязвлено, и Джим понимал, что между ними, так или иначе, возникла трещина. Он любил Диану самозабвенно и нежно, и всегда будет любить,
Джим позволил снять на ее деньги клип. Вложился полностью в него, работая днем и ночью, репетируя до потери пульса. И клип получился шикарным, он взорвал музыкальные каналы, поразил воображение продюсеров и зрителей. НО! Но отдача получилась минимальной. Никто не хотел брать на себя ответственность в России за рождение новой звезды из Ямайки, а те, кто готов был все-таки рискнуть, предлагали такие зверские условия, что Джим вынужден был отказаться от условий контракта. Люди, от которых зависело продолжение его артистической карьеры, не хотели давать «зеленый свет» чернокожему исполнителю. У Джима не было ни друзей в шоу-бизнесе, ни тем более влиятельных покровителей. «Ваши песни – не формат!», заявляли ему. Но он-то знал, что дело не совсем в этом, а в том, что он черный!
Джим совсем пал духом. Но не такова была Диана. Она уже дала объявление о продаже квартиры, чтобы иметь возможность снять следующий клип Джимми. И постоянно подбадривала мужа, помогала ему. Она готова была на все ради любимого. Взглянув в страдальческие глаза Джима, Диана ощутила укол боли.
– Дорогой, не расстраивайся, не вешай нос… - лаская мужа по кудрявой голове, с любовью говорила она. – Твой час еще не пробил, любовь моя, но он непременно пробьет, поверь мне, так всегда бывает! Вот смотри, что пишет Ла Тойя, – Диана открыла книгу Ла Тойи Джексон «Living with the Jackson family» на нужной странице и зачитала, - однажды Майкл заявил: «Я добьюсь, что люди во всем мире признают меня и скажут: «Я люблю Майкла Джексона и его музыку, а какого цвета у него кожа, все равно». Вот как, Джим! А знаешь, почему Майкл добился всего?
Джимми вопросительно посмотрел на Диану.
– Потому что он верил в свою победу. И ты… ты не должен отчаиваться…
Джим понимающе кивнул и прижал жену к себе.
– Ты только не унывай любимый, - шептала она, - мне сердце подсказывает, что однажды ты проснешься богатым и знаменитым!
Джим вздохнул.
– Да будет так!
– Аминь.
– Аминь. – Джим взял Диану за руку, - иди ко мне детка, - он притянул ее к себе. – Я тебе доверяю. Доверяю тебе свою жизнь.
Диана попыталась, было что-то сказать, но не успела, потому что Джим, запустив ей руку в волосы, властно поцеловал в губы.
***
Постепенно все разошлись, весьма довольные собой и регей пати, которая удалась на славу. Остались только самые близкие приятели-ямайцы Джима. Впрочем, Диана уже успела подружиться с ними. Это были очень интересные, разносторонние ребята, спокойные, миролюбивые и веселые.
Поначалу маленькая компания слушала музыку, допивала коктейли, а потом кто-то предложил прогуляться по ночной столице. Москва лежала у ног – яркая, несмотря на ночь, теплая, уютная.
– Кто-нибудь что-нибудь желает? – предложил Джим, когда они поравнялись с круглосуточным супермаркетом неподалеку от дома.
– Минералки бы, - попросила Диана.
– О, хорошая мысль, - поддержал ее Сэнди, самый младший и самый шебутной.
– А я пивка бы выпил, - мечтательно протянул Марк, друг и дальний родственник Джима, добродушный, немного полноватый молодой человек.
Джим шутливо хлопнул его по животу.
– Вот оно, твое пивко!
Смеясь, ребята двинулись к магазину. Диана осталась на улице вместе с Дилоном, - еще одним ямайским растаманом. Он как раз закурил сигару и входить в помещение не хотел, а девушка решила составить ему
– Бери всего и побольше, - с улыбкой напутствовала она мужа.
Джим обернулся, кивнул, тоже улыбаясь.
Какое-то странное предчувствие на миг заставило сердце Дианы сжаться. Но она отогнала дурные мысли – все плохое позади, с Джимом ей нечего бояться.
Джим в этот момент входил в супермаркет, не подозревая, что идет прямо навстречу судьбе.
Впервые секунды ни он, ни ребята поначалу не сообразили, что происходит. Какой-то гвалт стоял в магазине, доносился дикий, нечеловеческий хохот, будто из клетки макак в зоопарке, и время от времени раздавался страшный грохот.
Марк рядом с Джимом сквозь зубы выругался на родном наречии. Сам Джим тоже едва сдержался, чтобы не выпалить крепкое словцо.
И было отчего!
Четверо здоровяков в натянутых на физиономии чулках, с одинаково приплюснутыми носами, устроили настоящий погром среди полок. Ужас происходящего не сразу дошел до ребят. Картинка сложилась словно пазл. В одном углу бугай с пушкой за спиной избивал ногами пожилого рыжеволосого мужика. Джим узнал в рыжем хозяина магазинчика, - не узнал даже, а отметил частью сознания. В противоположной стороне увидел еще двух бандитов – один набивал товарами огромную спортивную сумку, другой забавлялся тем, что громил витрины холодильников. В следующий миг Джим разглядел еще согнутую фигуру в таком же чулке на голове. Этот издевался над посетителями – их было немного: подвыпивший юнец с красным носом и белым от страха лицом и супружеская пара, в которой Джим узнал своих соседей по квартире. Женщина была глубоко беременна, но даже ее выпирающий живот не послужил защитой – высокий сутулый урод глумился над ней, лез в лицо своей страшной мордой в чулке, выл, ощупывал бедра и груди. Муж только корчился от злого бессилия, - у бандита в руке была пушка. Казалось, прошла вечность, пока все эти подробности выстроились в голове и образовались в четкую картину. На самом деле с момента прихода ребят в магазин пролетел десяток секунд. Бандиты пока не успели заметить вновь прибывших - слишком были заняты своим интересным делом.
Кровь бросилась в лицо Джиму, кулаки сжались будто бы сами собой. Он сделал шаг к тому, который измывался над женщиной, и тут увидел букву Н, вытатуированную на бычьей шее. Нагаевец, понял парень. Джим, не раздумывая, пнул ногой бандита. Тот, не ожидая нападения, пролетел вперед метра на три и, издав булькающий звук, врезался в витрину молочных продуктов. На шум отозвались все участники действия. Раздался страшный мат, угрозы, грохот, звук падающего тела. Краем глаза Джим увидел, как метнулись на подмогу его друзья. Он не успел задуматься, что они делали до этого момента, да и вообще никаких мыслей в голове не осталось. Сердце билось где-то у горла, не было ни страшно, ни жутко, только одно опасение пульсировало в висках – как бы не убили, а то Диана расстроится! Это было глупо, нелепо, но ничего другого в голову не лезло, Джима беспокоило только это. Руки, ноги, все тело будто действовало само по себе, автоматически. Он прятался от выстрелов, приседал, в какой-то момент даже полз. Хаос царил вокруг. Казалось, что они с друзьями просто неожиданно попали в самое пекло какого-то гангстерского блокбастера. Нереальность происходящего ошеломляла. Так, на автомате, Джим вышиб у одного из громил пушку, другого отправил в нокаут, но от третьего чуть не схлопотал пулю в лоб.
Вовремя увернувшись и утащив с собой в укрытие того красноносого бледного паренька, Джим вдруг, словно в замедленной съемке увидел, как в противоположной стороне магазина, за баррикадой витрин, падает Марк. Маленькая рана в его виске росла прямо на глазах, ширилась, багровела, и еще до того момента, как тело друга коснулось пола, Джим понял, что это – все. Конец.
– Марк! – завопил он и дернулся, чтобы вскочить.
Парнишка рывком вернул его на место. Кругом раздавался стрекот. У громил, по всей вероятности, было полно боеприпасов.