Дерзкая Диана
Шрифт:
– У них на всех хватит, - хмуро выговорил юнец, - сейчас и тебя нашинкуют, лучше не дергайся!
– Так и будем сидеть, как бараны? – прошипел Джим, стараясь не думать о Марке.
Может, обойдется?
Может, показалось?!
Следующая внятная мысль была о Диане. Лишь бы у нее хватило ума убежать или хотя бы держаться подальше от магазина…
Не успел он подумать об этом, как входная дверь распахнулась. Первым влетел Дилон, за его спиной Джим разглядел встревоженное лицо жены. И все сместилось у него в голове. Уже не размышляя, не опасаясь ничего, он бросился вперед – заслонить, уберечь любимую. Дилон в этот момент уже скручивал одного из нагаевцев. Звуки выстрелов стихли. Тишина звенела в ушах. Джим увидел, как
– Сзади, Джим! – вскрикнула Диана.
Он успел обернуться и врезать следующему ровно между глаз. Но тут адская боль ударила его в плечо, в голове, будто что-то взорвалось, и темнота накрыла Джима.
Когда он очнулся, Диана была рядом, держала его за руку, стоя на коленях. Рядом Дилон и Сэнди скручивали двух нагаевцев.
– Ты в порядке? – сипло спросил Джим.
Диана коротко кивнула, отирая слезы со щек. Джим сел, озираясь. Плечо болело нещадно, но это казалось лишь досадной мелочью.
– Где Марк?
Жена отвела взгляд. Он рывком встал. За витриной, где упал его друг, чтобы больше никогда уже не встать, лежало еще тело. Джим стиснул зубы, чтобы не закричать от бессилия. Это была женщина, которой уже ничем нельзя было помочь. Ее ребенку не суждено было родиться.
Джим почувствовал, как Диана стиснула его ладонь холодными пальцами.
– Они ответят, - прошептала она, - за все ответят!
– Двое ушли, - чужим металлическим голосом произнес Дилон и вылил себе на голову бутылку минералки.
Джим проделал то же самое, но легче не стало. Огромным усилием воли он подавил желание проломить черепа двух оставшихся, корчившихся под ногами у его друзей гадов. Никогда еще не испытывал он подобной ярости.
Словно услышав его, Сэнди пнул одного нагаевца, стащил с его головы чулок и стал запихивать в рот.
– Жри, сука! Жри, падаль!
– Перестань, - кинулась к нему Диана, - так мы сами озвереем!
Она приложила мужу к раненому плечу бутылку из холодильника и велела позвонить в милицию.
– Я уже позвонил, - сообщил хозяин магазина, выползая из-под каких-то ящиков. Он был весь в крови, но держался довольно стойко. Видимо, его били не крепко, а просто издеваясь, забавляясь и растягивая удовольствие. Со стороны кассы раздался вдруг невнятный стон. Это пришел в себя сосед Дианы и Джима, теперь уже вдовец. Ребята переглянулись, думая об одном и том же. Ему сейчас должно быть хуже всех.
Диана, шумно сглотнув, кинулась поднимать несчастного. Где-то недалеко завыла сирена.
***
Диана думала, что никогда не забудет ту страшную ночь и тот момент, когда из магазина раздались выстрелы. Джим, ее Джим, был там, и первая мысль была о нем. Но горе других людей, чужая беда заслонила собственный страх и переживания. Надо было действовать, некогда было бояться и переживать.
Тогда в магазине Диана подчинилась инстинктам, велевшим бороться. Она не умела отсиживаться в тени, прятаться. И позже ею руководили они же. Джим восхищался ее мужеством и тем непрошибаемым спокойствием, с которым Диана шла к цели. Ни слезинки она не проронила больше, перевязывая его и друзей, провожая в последний путь едва знакомую соседку, навещая в больнице ее мужа. Все ее существо требовало активности, а переживания были скрыты глубоко внутри.
Именно она стала инициатором масштабной демонстрации, именно она подняла на ноги весь МГУ, поставила на уши общественность и СМИ. В столице и прежде случались подобные погромы, однако обыватели, возмущаясь и страшась, так ничего и не предпринимали. Диана не возмущалась. Глядя, как она организует сокурсников, или рисует плакаты, или созванивается со знакомыми журналистами, чтобы поднять волну в прессе, Джим вспоминал ее в тот момент, когда наперерез ей выскочил громила
Джим с улыбкой наблюдал, как подтягиваются к студентам МГУ ребята из других вузов, да и обычные прохожие. Никто не оставался равнодушен.
– Ты молодец, - шепнул он жене, нежно поправляя выбившийся из прически локон.
– Это не все, - задумчиво сказала она в ответ, и он увидел, как решительно вспыхнули ее глаза, - на следующей неделе мы устроим концерт, благотворительный концерт в память о погибших…
Джим прижал любимую к себе, крепко-крепко. Ее сила духа и решимость в сочетании с наивностью и хрупкой женственностью сводили Джима с ума. Он знал, что у нее все получится, и что она делает это не напрасно. Заряд такой силы не проходит бесследно! Диана не чувствовала ни усталости, ни отчаяния. Даже когда все валилось из рук или на ее страстные призывы в ответ звучали насмешки чиновников. Много раз за эти дни она услышала безразличие - «Эти разборки не первые и не последние!». И все же она не отступала. Времени и сил на переживания не оставалось, горечь отступала. Только больно было за мужа, который потерял родственника. Но Джим держался, и Диана гордилась им.
На концерте, который ей, минуя все препоны, все-таки удалось организовать, они выступили дуэтом. Вместе с известными русскими певцами и певицами, шоуменами и ведущими, вместе с ее братьями, которые специально примчались с юга, Джим и Диана исполнили одну из лучших песен. Это был их способ борьбы со злом, их вызов темным силам. Они пели всей душой – искренне, проникновенно, и в то же время мягко и ненавязчиво, словно оставляя выбор за каждым. На этом же концерте Джим выступил соло с песней Майкла Джексона «Мы – это мир» и своей композицией «Мой брат». Вкрадчивым нежным голосом муж Дианы говорил в этой песне о дружбе и любви, о том, что неважен цвет кожи, национальность и даже вероисповедание, а важна мирная жизнь – залог счастья всех людей на этой прекрасной земле! Прямая трансляция концерта шла во все страны, на Красной площади собралось больше трех тысяч зрителей.
Адам, который в это время развлекался в Монако, повернулся к экрану ТВ как раз в тот момент, когда Диана перед заключительной песней, обратилась с речью ко всем людям на свете. Она говорила неторопливо, негромко, но очень внушительно. Диана просто и искренне призывала покончить с войнами и распрями, научиться ценить мирное небо над головой, спокойствие, возможность учиться, работать, развлекаться и веселиться, не мешая друг другу. Сделав звук погромче, Адам с жадностью и восторгом ловил каждое слово дочери. Он сделал знак своим партнерам по игре, и все замерли. Притихли.