Дерзкий ангел

Бойл Элизабет

— Ничего, пока не получу обещанного.

Он покачал головой:

— Только не сегодня. Сначала плата. Я не могу больше позволить себе великодушие, которое было типично для всех наших предыдущих встреч.

София чуть не расхохоталась на всю таверну.

— Великодушие? Может быть, еще скажешь — щедрость? Значит, теперь это называется великодушием? Я называю это совсем иначе.

Она сделала движение рукой, чтобы вытащить из-под жакета кинжал, но услышала, как под столом тихо клацнул взведенный курок.

Бальзак предугадал ее маневр.

— Я

больше не допущу выпадов с вашей стороны, — прошипел он. — Теперь моя очередь.

— Боюсь, что очередь до вас никогда не дойдет, гражданин, — произнес мужской голос над плечом Софии. На стол между Софией и Бальзаком упал кошель с золотом. — Женщина моя, как я вас и инструктировал.

София резко повернулась и рванулась к дверям. Но там стоял Робеспьер с двумя агентами, загораживая ей путь.

Она развернулась, на этот раз по направлению к кухне. Но парни, сидевшие возле камина, моментально вскочили и, ощерившись, застыли в дверях кухни. Страшенный верзила схватил ее за руки и заломил за спину. Потом поволок к Робеспьеру.

Боль пронзила тело Софии, когда мужлан грубо дернул ее.

— Немедленно отпустите меня! — проквакала она старческим голосом. — Я старая женщина, я ничего плохого не сделала!

— Никакая вы не старуха, — заявил Робеспьер, и в голосе его послышалось торжество. Он вытянул руку и сорвал с ее головы седой парик. — Гражданка Девинетт! Или я должен сказать «леди София д’Артье»?

Длинные волосы Софии упали на ее лицо и плечи. Стряхнув их с лица, она попыталась сбросить с себя и цепкие руки верзилы. Неужели этот кошмар происходит наяву?

— Я не сделала ничего плохого, — повторила она, понимая тщетность своих причитаний.

Бальзак из-под локтя Робеспьера довольно ухмыльнулся, получив вознаграждение.

— А вот ордер на ваш арест говорит совсем о другом, гражданка, — прокаркал этот информант-предатель. — И, как верный сын Франции, я был шокирован, когда узнал о вашей двойной жизни.

На Робеспьера его верноподданническое заявление не произвело никакого впечатления. Он кивнул еще одному из своих цепных псов. И Бальзака, потерявшего от страха дар речи, тут же схватили за воротник, вывернули одежонку и вытряхнули кошель с золотом.

А затем, не удостаивая взглядом Бальзака, Робеспьер взял из кармана накрахмаленный белый платок и поднес его к носу.

— Если бы вы действительно были верным сыном Франции, то не стали бы просить платы за то, что обязаны сами сообщить своему начальству. По долгу службы. Взять их обоих.

София, пытаясь вырваться, выкручивалась и лягалась, пока на ее глазах Бальзаку не врезали так, что что-то хрустнуло, и все лишь потому, что коротышка попытался укусить схватившего его верзилу, отчаянно сражаясь за себя. Она тут же вняла уроку жестокости и отказалась от всяких попыток сопротивляться.

На улице она смотрела под ноги и даже не повернула голову в сторону Оливера. Она знала, что Робеспьер пристально наблюдает за ней, надеясь; что она выдаст своего сообщника.

Но

он никогда не дождется от нее такого подарка.

«Оливер, — молилась она, пока ее вели к большой черной карете, — пожалуйста, спрячься хорошенько. Не вмешивайся, умоляю».

Бальзаку, как она заметила, не оказали такого почета. Его просто погрузили в крытую повозку с решетками и приковали руки к перекладине.

— За что мне такая честь? — спросила София Робеспьера, когда он проводил ее до самой дверцы кареты.

— Потому что об этом попросил я, — Ответил Луи Антуан Сен-Жюст, распахивая дверцу кареты.

София тихо застыла на своем сиденье. Напротив нее развалился Сен-Жюст. Он выглядел исключительно довольным ее арестом. На коленях у него лежал пистолет. Снаружи у дверцы кареты примостился спиной к дверце стражник и держался за ручку. Так что всякая возможность побега исключалась. Робеспьер ехал в другой карете.

— Поразительно, не правда ли? — произнес Сен-Жюст. — Я имею в виду, скольким людям ты заморочила голову. Ее воспевают как героиню революции, а она на самом деле — дочь известнейшего роялиста, графа д’Артье. Впечатляюще.

Он потянулся к ней и взял ее ладонь в свою. Улыбаясь, поднес ее пальцы к губам и поцеловал:

Выдернув руку, София демонстративно вытерла пальцы о юбки.

— Это не так и трудно, если публика состоит из сплошных идиотов.

— За исключением одного зрителя. Ты ведь не ожидала, что повстречаешься со своим бывшим любовником, а? Но ты и не настолько самонадеянна, чтобы рассчитывать обмануть человека, который знает тебя лучше, чем кто-нибудь другой?

Она задумчиво посмотрела на него:

— Ты никогда даже не намекнул на то, что узнал меня.

— А зачем? Наблюдать за тобой было очень забавно. К тому же я хорошо знаю, чем и ради чего ты рискуешь. Поэтому терпеливо выжидал и наслаждался твоим обществом. — Он оглядел надетое на ней тряпье и восковые бородавки. — Я уже сейчас предвкушаю удовольствие убедиться, стала ли ты той неотразимой красавицей, какой обещала стать в пятнадцать лет. Надо только смыть все это безобразие и сжечь лохмотья.

— И ты думаешь, что я… — Она откинулась на спинку сиденья. — Ты слишком долго внимал теориям своего хозяина, Луи. Если ты возомнил, что сможешь когда-нибудь очутиться в моей постели…

Он расхохотался:

— Я рад слышать, что твой язычок по-прежнему остр как бритва. Очень надеюсь, что ты не забыла и прочих вещей, которые я научил тебя делать им.

София вскипела, но промолчала. Как она могла когда-то думать, что любит это чудовище? Давным-давно летом он приехал с визитом в поместье ее семьи, и они старались использовать каждую удобную минуту для тайных свиданий. Он заставил ее поклясться никому не рассказывать об их :связи. И она никому не рассказывала, поверив его обещанию взять ее с собой в Париж осенью. Но тут ее родители сами узнали правду об их отношениях, и он внезапно исчез.