Десант из прошлого
Шрифт:
Еще несколько усилий… Андреев обхватил рукой волосатый ствол, выпрямился.
— Ч-черт!
Внизу, у подножья холма раскинулась огромная ровная площадка, залитая мертвенным светом синих прожекторов. На площадке, с интервалом в сто — сто пятьдесят метров темнели длинные конусообразные предметы, похожие на гигантские сигары. Их соединяла узкая траншея. «Сигары» были закреплены горизонтально на решетчатых каркасах и висели над землей приблизительно на полуметровой высоте. С воздуха их заметить было
С одного взгляда Андрееву стало ясно: у его ног лежал ракетодром. Сразу стало жарко, от волнения загорелось лицо. Лихорадочно заторопился мозг: ядерные ракеты — «мимикрия» — республика на островке — захват «Иртыша» — рабочие Ульмана… Цепь замкнулась. Здесь готовится преступление против мира!
Некогда, некогда размышлять! Это успеется — надо смотреть и запоминать каждую мелочь. Так, площадка приблизительно километр на километр… Непонятные сооружения — что бы это могло быть? Ага, длинная галерея — наверняка крыша подземной казармы… А эта будка с антенной — видимо…
— Hallo, Joe! It is you?
Кто-то не скрываясь шел к нему через кусты.
Звонок заставил Брэгга вздрогнуть, хотя в глубине души он ждал его давно. Предчувствие неизбежных неприятностей начало томить его с той самой минуты, когда доктор Андреев нырнул в глубь подводной оранжереи. Подсознание не ошибается, и звонок может означать лишь одно: пришли за русским.
Том с испугом взглянул на профессора. Он тоже понимал, чем может быть чреват этот звонок.
— Спустись и узнай, кто, — хмуро произнес Брэгг, беря с кресла мохнатый халат. — Скажи, что хозяин и его гость спят. Никого не впускай…
— Хорошо, сэр…
Том вернулся не скоро — прошло не меньше пяти минут. Смуглое лицо юноши кривила пренебрежительная гримаса.
— Ничего серьезного, сэр. Парикмахер Вацек, вы его знаете — толсторожий обжора и болтун. Требует, чтобы я разбудил доктора Андреева. Будто бы хочет сообщить что-то важное. Ну, я посмеялся и посоветовал потерпеть до утра. А он — свое, грозит, умоляет. Ха!..
— Да-да, Том, все правильно… А он один или…
Снова звонок, на этот раз требовательный, резкий… Том вскочил с места, сжал кулаки.
— Ну и нахал! Возьму сейчас палку…
— Погоди, Том.
Опять звонок. Длинный-предлинный.
Брэгг быстрым движением запахнул полы халата.
— Так, — задумчиво произнес он. — Будем считать, что теперь он меня разбудил. Оставайся здесь.
Услышав за дверью шарканье ночных туфель, Вацек сразу же подал голос:
— Господин Андреев, это вы? Извините, я разбудил, но мне надо вам кое-что сообщить…
— Что вам угодно? — резко спросил Брэгг, останавливаясь перед дверью и не делая попытки ее открыть.
— Милль
— Бог знает что! — гневно перебил его Брэгг и закашлялся от возмущения. — Сейчас же убирайтесь, вы слышите?! В три часа ночи поднять на ноги весь дом… Вы законченный идиот, Вацек.
— Но, господин профессор… — Вацек даже всхлипнул. — Мне приказано… Я требую…
— Вот что, Вацек, — сердито продолжал англичанин, — зарубите у себя на носу, что члену Высшего совета приказывать может только совет. Короче, вон отсюда! Убирайтесь!..
Вацек молчал, тяжело дыша. Пауза длилась недолго. Послышался хриплый смешок.
— Ох, смотрите, господин Брэгг, как бы вам не пожалеть…
— Вон! — бешено рявкнул Брэгг.
…Прислушиваясь к звукам быстро удаляющихся шагов, профессор подумал о хранителях и ощутил во рту мерзкий привкус. Гм… Неужели он боится? Кажется, да.
Оцепенение, сковавшее тело и мозг, длилось считанные секунды. Выбрал первое, что пришло в голову: притвориться задремавшим, подпустить вплотную.
— Joe! t s you? — снова раздалось из ломающихся под чьими-то ногами кустов.
В голосе нотки тревоги. Медлить нельзя, иначе он не приблизится, заподозрит.
— Stand and delver! — хрипло выкрикнул Андреев в темноту.
Послышался смех — тот, в темноте, рассмеялся с явным облегчением и уже без опаски двинулся к пальме, в которую вжимался Андреев.
— Ours, ours… — благодушно бормотал он на ходу. Затем остановился, раздался металлический щелчок — и в лицо Андрееву внезапно ударил синий луч фонарика.
— О-о!.. — Восклицание застряло у солдата в горле. Пожалуй, он не успел ничего рассмотреть: Андреев в один миг подмял его под себя и, не дав опомниться, с силой несколько раз ударил головой о толстый сук. Человек сдавленно застонал, руки, пытавшиеся оттолкнуть Андреева, ослабли.
«Потерял сознание, — промелькнуло в голове Андреева. — Фонарик погасить… Так. Автомат? Пусть останется, ни к чему. Кляп… Рукавом от рубашки… А чем связать? Конечно, ремнем… Вот так… Вот так… Очухается не скоро. Фонарик? Пригодится…»
Андреев взял на руки обмякшее тело, сделал несколько шагов в сторону. Затем, отдуваясь, свалил в гущу кустарника. Все! Теперь немедленно к лагуне. С фонариком идти проще. Только не злоупотреблять им, а то нарвешься. Десять минут четвертого? М-да… Придется выйти на тропу. Кстати, она, возможно, и выведет на берег, минуя подлые мангры. Там посмотрим…
Сейчас он наконец почувствовал, как нестерпимо ноют и саднят исцарапанные ноги, ободранный бок. А, ладно, только бы вернуться до света…