Десант времени

Красный Егор

Григорий перекрестился "Боже, воздай же грешным, Крови святой не оставь неотмщенной", он сорвал чеку и бросил в окно. Как и следовало по инструкции, через 4 секунды весь дом сотрясло взрывом и пламя полыхнуло из окон. Второй дом располагался рядом, граната залетела в него, но взорвалась с опозданием. Лишь через 10 секунд, заставив капитана задуматься: "Да не зря наши конструкторы в 1926 году усовершенствовали запал гранаты, сделав его более надежным".

Капитан спецназа развернул коня, и не став смотреть на разрушения в хуторе,

пустился прочь галопом. По пути движения он встретился с Киком, и крикнул ему:

– Я чуть было не подумал, что настоящие волки обложили.

– Стараемся, да и ты должок возвернул махновцам, Георг.

– Я же спецназовец, а такие долги оставлять негоже, - вдруг на все ночное поле рассмеялся капитан.

– Думаю, что скорее в тебе орловский мужик проснулся!

– Не без этого, Кик, во всех нас русских, орловских, тамбовских, рязанских, питерских и прочих - один черт сидит, которого лучше не задевать.

Версты через три они нагнали тачанки, и Георг еще издали крикнул:

– Господа, прошу не стрелять, свои.

– Ребята, вы так всю округу всполошили, что Батько Махно разбудили, - смеялась радостная Луна.
– Георг, я так рада, что мы удрали. Что обняла бы тебя крепко, да вот нельзя с твоей спиной.

– Ну ничего, Луна, главное пообещать, а когда заживет, то я напомню.

Проскакав еще верст 30, небо стало светлеть и дальняя линия горизонта засветилась огненно-красной зарницей. Капитал Семенов обернулся и сначала не понял, и не поверил в то, что он видит. Позади их, в версте вдоль дороги стелилось облако пыли. Присмотревшись еще раз он понял, что это погоня. Около 50-ти всадников преследовали их, несясь быстрым галопом и поднимая пыль с дороги.

– Ну вот, господа, махновцы тоже обид не забывают, и видно хотят нас догнать,­ - крикнул белогвардейский штабс-капитан.
– Подпустим поближе?

– Пока резонно оторваться, а пострелять успеем, - крикнул Григорий и поддал своему коню шпорами.
– Прошу без команды не стрелять.

Три тачанки со всадниками, продолжали уходить по твердому подмерзшему тракту. Тачанки были установлены на рессорные повозки, поэтому ухабы не сильно сдерживали скорость повозок. Через минут сорок напряженной погони стало ясно, что махновцы их догоняют. Полверсты уже отделяли преследователей от отряда "Нулевой дивизион".

– Я пока умерю аппетиты бандитов, - крикнул Пуля и подхватил самозарядную винтовку "мосина".
– Это, хорошая винтовка, бьет на версту, если без автоматической перезарядки. Прошлый век, но грозное оружие!

Выстрел за выстрелом, главный стрелок отряда посылал пулю за пулей в махновцев. Было видно как несколько махновцев слетели с коней.

– Давай, Пуля, стреляй в них, -

радостно и с азартом кричала Жара.
– Мальчики, неужели это когда-нибудь кончиться. И нас перестанут хотеть расстрелять.

– Жара, ты же биолог и врач! Разве не в этом прелесть борьбы за существование и стремления выжить, - смеялся Стаб, уже забывший про ранение и как специалист по оружию, наводил прицел пулемета "максим" на врагов.

Кода махновцы приблизились ближе и стал слышен их свист и ругательства, Георг дал команду открыть огонь. Разъехавшись веером, как научил штабс-капитан, три пулемета ударили по бандитам. Около десятка преследователей, взмахнув руками попадали с лошадей. Тогда махновцы стали уходить вбок, стараясь обойти тачанки.

Несколько пуль, выпущенных видно из дальнобойных маузеров впились в деревянные борта тачанок. Неожиданно споткнулась крайняя лошадь и обрывая шлею и упряжь отлетела в сторону, чуть не перевернув повозку. Еще одна пуля, все же попала в штаб-капитана, навсегда поставив точку на его гражданской карьере. Стаб развернул пулемет и стал отстреливать махновцев, что обходили их стороной. Но вскоре, земляной бугор начал скрывать махновцев, давая им укрытие от пулеметного огня.

– Георг, они скоро нас обойдут, и будут отстреливать в упор вон там впереди с холма.

– Уходим по полю вон к той роще, - крикну капитан Семенов и повернул на еле заметную тропинку, что шла к лесу.

Домчавшись до леса, Георг заметил, что одна тачанка была совсем не годна. Уже въехав в лес на просеку с неплохим твердым грунтом, капитан перерезал лошадиную упряжь, освободив лошадей от хомутов с гужами.

– Господин гвардии поручик и Уник пересаживайтесь, вам не привыкать на лошадях без седел ездить. Главное узда есть с поводьями и седелка с подпругой... Стаб пулемет заклинь напоследок, да патроны перекинь на повозку к Медведю.

Вскоре уже две тачанки и пятеро всадников продолжили свой путь по лесной просеке. Отряд махновцев успел приблизиться к беглецам за это время, но прицельная стрельба Стаба, продолжала отсекать преследователей от отряда. Скорость движения по лесной просеки значительно упала, но и не давала махновцам обойти отряд по густому лесу. Пуля продолжал отстреливать махновцев поодиночке из дальнобойной винтовки "мосина", используя те же патроны калибр 7,62 мм, как и в пулемете "максим".

Наконец, что-то для себя решив и, видно, понимая безрезультатность дальнейшей погони, махновцы стали отставать и напоследок выстрелив несколько раз в сторону, уходящего по лесу отряда, остановились.

Версты через три тачанки были остановлены несколькими поваленными деревьями через лесную дорогу, которые видно лежали здесь давно и успели уже врасти в землю.

– На небо не вскочишь, да и в землю не закопаешься, - лишь вполголоса воскликнул поручик и в думах опустил голову.
– Господа, что дальше делать будем?