Дестроер (Тропа войны)
Шрифт:
– Так написано в вашем удостоверении, - сказал Смит.
– И во многих других документах. Я предлагаю вам поразмыслить над тем, что мы с вами союзники и что мы единственные люди, способные вам помочь. Во-первых, мы не иностранцы. Если бы мы ими были, нам не нужно было бы знать ничего, кроме местонахождения "Кассандры". Это уязвимое, опасное оружие, чья защита в маскировке. Самую большую опасность она представляет для Америки, так как, если о ракете узнают за рубежом, ее могут взорвать прямо в ее убежище. Так ведь?
Ван Рикер ничего не отрицал.
– Во-вторых: являемся ли мы преступниками, которые хотят с помощью "Кассандры" шантажировать правительство Соединенных Штатов? Надо сказать, такой шантаж имел бы успех. Чтобы ответить, на, этот вопрос, я должен дать вам информацию, представляющую, опасность для правительства Америки. Я дал, распоряжение убрать всех, знающих нашу тайну. Когда вы узнаете, кто мы, вы поймете, что, кроме вас, только нам может быть известного "Кассандре". Кроме того, .вы получите в руки более грозное оружие, чем мы имеем против вас.
– У вас не найдется сигареты?
– спросил Ван Рикер. Он вспотел, и ему страшно хотелось то ли глотка свежего воздуха, то ли сигаретной затяжки.
– Простите, но я не курю.
– Я тоже бросил несколько лет назад, - сказал Ван Рикер.
– Продолжайте, я слушаю вас.
Ван Рикер ощущал слабость во всем теле. Смит предложил ему стакан воды и перешел к дальнейшим объяснениям.
Более десяти лет назад находящемуся тогда во главе страны президенту стало ясно, что Америка очень быстро превращается в полицейское государство. Причиной того были не только уличные беспорядки, но, главным образом, действия корпораций, превратившихся в автономные державы со своими законами. Рэкет и коррупция приникли во все поры американского общества.
– По историческим законам, хаос влечет за собой диктатуру, - сказал Смит, - но президент решил не сдаваться, а найти другое решение проблемы.
Он счел, что нужно слегка подправить Конституцию. Вы понимаете, о чем я говорю: там помочь судье, тут - свидетелю, и тому подобные вещи.
– Если я вас правильно понял, конституция не могла существовать без значительных искажений, - заметил Ван Рикер.
– В таком случае, ваша организация должна обходиться полностью без посторонних лиц. Огласка вам явно противопоказана.
– Вы поняли меня правильно, - сказал Смит.
– Вы чрезвычайно проницательны. Для борьбы с оглаской у нас есть исполнитель.
Ван Рикер вынул из кармана записную книжку и повертел в руках карандаш.
– Исполнитель!? Таких у вас должно быть человек восемьсот!
– Что вы, то невозможно!
– воскликнул Смит.
– Вы же специалист по засекречиванию, и знаете, что пять человек уже слишком много для тайны. Поэтому нас трое: я, Римо, с которым вы уже знакомы, и президент.
– Вы контролируете президента?
– спросил Ван Рикер.
– Конечно. Он имеет право лишь распустить нашу организацию. Но приказывать нам он не может.
– Вы хорошо поработали над распределением обязанностей, - заметил Ван Рикер.
– Разумеется. Разделение функций:
Только так люди могут работать над деталями, не представляя себе операцию в целом. Большие числа. К тому же...
Находящимся у дверей ангара людям были слышны взволнованные голоса Ван Рикера и Смита.
– Я же говорил тебе, папочка, - сказал Римо, - что эти двое поладят. Совсем как мальчишки с новой игрушкой.
– Разделение функций... О чем они рассуждают, черт возьми?
– В Доме Синанджу тысячи лет назад нашли ответ на вопрос: почему представитель императорской династии выбирает себе жену не менее знатную, чем он сам, - сказал Чиун, Мастер Синанджу.
– Вовсе не для усиления своего могущества. Потому, что взаимопонимание возможно только на одном уровне, то же касается и взаимной терпимости.
– Не понимаю тебя, папочка, - сказал Римо. Более десяти лет назад он начал свое обучение и теперь мог понять без объяснения многие премудрости Дома Синанджу, основанной много веков назад школы корейского боевого искусства, нынешним мастером которой был Чиун.
– С кем ты больше всего любишь разговаривать?
– спросил Чиун.
– Конечно, с тобой. Ведь мы занимаемся одним делом.
Чиун кивнул.
– А ты, вероятно, - со мной, - улыбнулся Римо.
Чиун покачал головой.
– Больше всего я люблю беседовать с самим собой. Понимаешь?
– Я имел в виду, с кем ты любишь говорить помимо себя, - сказал Римо, стукнув носком ботинка о порог, - Бамс, - пробормотал он.
Сидя за столиком, Ван Рикер вникал в дальнейшие подробности, касающиеся секретной организации.
– Вдобавок, - говорил Смит, - мы не считаем, что военные смогут взять ситуацию под контроль; тем более теперь, когда дело приняло такой оборот.
– Не вижу, что мы сможем сделать.
– Когда вы в 1961 году создавали "Кассандру", у нас было стратегическое преимущество перед русскими. А сейчас его нет. Тогда "Кассандра" была нам не так уж необходима, если только на всякий случай. И вот настало время, когда она понадобилась. Имея стратегическое преимущество, русские могут напасть в любую минуту, стоит им лишь подумать, что они способны устранить "Кассандру". Как вам известно, если сейчас военные начнут спасать ее, для этого и потребуется целая дивизия. Весь мир узнает, где она. "Кассандра" во многом напоминает нашу организацию, КЮРЕ. Если нас рассекретить, мы пропали.
– Что вы можете предоставить в мое распоряжение?
– спросил Ван Рикер.
– Самых лучших в мире убийц-ассасинов.
– Сколько?
– Двоих, - сказал Смит, кивая на двери ангара.
– Старик выглядит доходягой. Догадываюсь, они-то, и есть все ваши люди. Восемьсот человек превратилось в двух.
– В одного, - поправил его Смит.
– Все мои люди - это Римо. Чиун - его учитель, он заботится лишь о продолжении своего дела. Мы не можем просить Мастера Синанджу выполнять наши поручения. Он считает их недостойными себя мелочами.