Десять новелл
Шрифт:
Хью тихо произнес:
– Нормален... Значит, я вправду здоров?
Он шагнул к Диане. Фребишер низким голосом сказал:
– Ты вполне здоров. В нашем роду не было больных безумием.
– Хью...
– Диана тоже шагнула навстречу любимому.
Адмирал Чэндлер поднял ружье, оставленное Хью.
– Все это чепуха?
– небрежно объявил он.
– Пойду развеюсь. Может быть, удастся подстрелить зайца...
Фребишер кинулся за ним, но рука Эркюля Пуаро удержала его.
– Вы сами говорили, что для мужчины это
Хью и Диана, не замечая никого, вышли из комнаты.
Двое мужчин, англичанин и бельгиец, смотрели вслед последнему из Чэндлеров пересекавшему парк по направлению к лесу.
Вскоре они услышали выстрел.
Агата Кристи. Медовый месяц Аликс Мартин
– До свидания, моя дорогая.
– До свидания, милый.
Опершись на низкую калитку, Аликс Мартин пристально глядела вслед мужу, уходившему в сторону деревни.
Вот он уже у поворота, мгновение - и он исчез из виду, а она все так же стояла и смотрела, машинальна оглаживая пушистые каштановые волосы. Глаза ее излучали задумчивую мечтательность.
Конечно, Аликс Мартин не была красавицей, да и назвать ее просто хорошенькой значило погрешить против истины. И все же, несмотря на возраст, ее лицо сияло такой радостью, таким счастьем, что вряд ли кто из прежних ее коллег признал бы в ней сухонькую, деловитую девушку, в меру способную, исполнительную, но без всякого полета воображения.
Школу она окончила с трудом, долгое время едва сводила концы с концами. До тридцати трех лет она работала стенографисткой - целых пятнадцать лет, да к тому же семь лет из этих пятнадцати на ее попечении была больная мать. Эта тяжелая школа жизни раньше времени сделала суровыми черты некогда мягкого девичьего лица.
Однажды, правда, у нее завязалось что-то вроде романа с Диком Уиндифордом, товарищем по работе. Женским чутьем она поняла, что нравится ему, но виду не подавала. Отношения их были чисто дружескими. Жалованье у Дика было маленькое, и он едва мог выделять из него небольшую сумму для обучения младшего брата. Разумеется, о женитьбе не могло быть и речи.
Случай помог Аликс покинуть постылую ежедневную работу - умерла ее дальняя родственница, оставив завещание в ее пользу. Аликс стала обладательницей нескольких тысяч фунтов, которые приносили двести фунтов ежегодной ренты. Эти деньги подарили Аликс свободу и независимость. Теперь то уж можно было смело думать о свадьбе.
Однако Дик после этого сильно переменился. Он и раньше не говорил Аликс напрямую о своей любви, а теперь такое признание из него нельзя было вытащить и клещами. Дик стал избегать ее, замкнутость и угрюмость появились в его характере. Аликс догадалась, что отныне щепетильность не позволяла ему просить ее руки. Но это еще больше располагало ее к Дику, и она искала возможности самой сделать первый шаг, когда вторая случайность подстерегла ее и резко повернула всю ее жизнь.
Однажды на вечеринке в доме одной подруги Аликс познакомили с Джеральдом Мартином. Он влюбился в нее
– Неужели ты не понимаешь, что он тебе чужой? Ты ведь не знаешь, кто он и что он?
– Зато я знаю, что я его люблю.
– Но ведь вы знакомы только неделю!
– Не всякому нужно дожить до седых волос, чтобы убедиться в своей любви!
– рассердилась Аликс.
Дик побледнел.
– Я люблю тебя с той поры, когда впервые увидел. Я думал, что ты отвечаешь мне взаимностью.
– И мне так казалось, - сказала Аликс, - не только до того момента, когда я поняла, что такое настоящая любовь.
Дик впал в неистовство - он просил, молил и под конец стал угрожать своему счастливому сопернику. Аликс была поражена. Она и не подозревала, какой вулкан кипел в груди этого на вид холодного и сдержанного человека.
В это солнечное утро, проводив мужа и все еще стоя у калитки, она припомнила тот давнишний разговор. Подходил к концу медовый месяц, и счастью ее, казалось, не было границ. Лишь одна мелочь омрачала это чувство когда любимый муж уходил из дома, Аликс охватывало неясное беспокойство. В который раз она вспоминала один и тот же сон: Джеральд лежит мертвый, а над ним стоит Дик Уиндифорд, и она знает, что это он нанес роковой удар. Но страшнее всего было то, что во сне она радовалась смерти мужа и в порыве благодарности протягивала руки убийце. Трижды видела она этот сон, и всякий раз он кончался одинаково: Дик обнимал ее.
Она не говорила мужу про сон, но он волновал ее. Она не могла понять, что он означал - предостережение? Неужели ей нужно опасаться Дика?
Раздавшийся в доме телефонный звонок прервал эти мысли. Она вернулась в дом и сняла трубку.
– Я не расслышала. Повторите, кто это? ^
– Боже мой, Аликс, что с твоим голосом? Я не узнал тебя. Это я. Дик.
– А... это ты. Откуда ты звонишь?
– Из бара. Я в гостинице. Если не ошибаюсь, она называется "Герб путешественника". Ты слышала о такой гостинице? Я приехал порыбачить на выходные. Ты не будешь возражать, если я вечером наведаюсь к вам в гости?
– Нет, - отрезала Аликс.
– Ни в коем случае. Ты не должен приходить.
После некоторого молчания Дик снова заговорил. На этот раз голос его зазвучал по-другому. Холодно и как будто даже пренебрежительно он сказал:
– Прошу прощения. Разумеется, больше я тебя беспокоить не буду.
Аликс поторопилась прервать его. Наверное, он Бог знает что подумал о ней. И правда, нервы у нее совсем расшатались.
– Понимаешь, я хотела сказать, что мы сегодня... в общем, что мы сегодня вечером заняты...
– Она постаралась придать голосу естественную небрежность.
– Но мы можем принять тебя завтра...