Десять тайн Охотника на демонов
Шрифт:
— Мы ни с кем сражаться не будем. Я покажу тебя принцессе, а потом оставлю здесь, а сам пойду разбираться с драконом, — остудил его пыл Охотник.
— Но так нечестно! Я же твой тулпар! — капризно затопал ногами жеребенок.
— А будешь много говорить, отправлю тебя на жаркое. Хотя какое из тебя к демонам жаркое — кости одни, — Николас махнул на него рукой и пошел ко дворцу.
Харысай деловито затрусил вслед за ним. Завидев их, табунщики заметно притихли. От былого веселья не осталось и следа. Визирь мрачно взирал на шагавшего рядом с Николасом стригунка. На лбу между
— Ну что, идем к принцессе? — спросил Николас, бросая на табунщиков самый высокомерный взгляд, на который он был способен.
— И-идем, — заикаясь, ответил Салим.
Во дворце их встретили точно так же: удивленно озирались, перешептывались, кто-то даже кланяться пытался. Салим проводил их до дворцового сада, а потом удалился по своим делам. Харысай беззастенчиво обгладывал все встреченные им растения, и никто даже не думал ему препятствовать. Одна лишь маленькая обезьянка принцессы осмелилась щелкнуть его по лбу, когда тулпар начал покушаться на ее любимое финиковое дерево. Инай встретила Охотника гораздо более радушно, чем в прошлый раз.
— Камиль был прав, верно, ты действительно говоришь с богами, если смог совершить такое чудо, — восхищенно сказала она, гладя по голове вороного стригунка.
— Принцесса, вы назначите меня своим защитником? — поспешил напомнить ей о главном Николас.
— Раз обещала, — ответила та, сняла с пояса белую ленту и повязала Николасу через плечо. — Приходи завтра на рассвете на ханскую смотровую площадку. Там ты познакомишься с защитником моей старшей сестры Надиры и узнаешь, в чем состоит посвящение.
Девушка грустно вздохнула и села обратно на скамейку.
— Вас что-то тревожит? Если это дракон, то не беспокойтесь, я найду способ с ним справиться, — попытался подбодрить ее Охотник, хотя сам еще ничего не придумал.
— Дракон наименьшая из моих проблем, — грустно вздохнула Инай. — Если завтра моя сестра Надира не пройдет посвящение, то настанет моя очередь. И если я не погибну в зубах или когтях ужасных тварей, то мне придется выйти замуж за Фарзул-хааба.
— Не ослышался ли я? Неужели вы предпочитаете скорее быть съеденной драконом, чем выйти замуж? — сочувственно поинтересовался Николас.
— О, видно, ты не знаешь Фарзул-хааба. Песок вскипает и становится алым от крови его врагов. О его жестокости слагают легенды, — девушка низко опустила голову и перешла на шепот. — У него уже была жена. Говорят, он казнил ее, заставив выпить расплавленный свинец. Ах, если бы только милый Камиль увез меня отсюда в северные страны, где Фарзул-хааб не смог бы нас найти.
— Так Камиль твой друг? — догадался Николас. — А где вы познакомились?
— На базаре, — голос девушки сразу изменился, появились нежные нотки. — Мы с отцом тогда сильно повздорили. Он часто корил меня за то, что я слишком непослушная и гордая. И я сбежала, переодевшись служанкой. Первый раз выбралась за пределы дворцовых стен без стражи и, потерянная, бродила весь день по базарной площади. А когда начало смеркаться, на меня напали лихие люди, а Камиль меня спас. Опрокинул на них телегу с навозом, подхватил меня на руки и отнес обратно
— Ты слишком добра, моя госпожа, — ответил невесть откуда взявшийся пустынник. — Я всего лишь смиренный раб моей принцессы.
— Камиль! — с придыханием произнесла его имя девушка.
«Это же надо так задурить голову бедной девушке», — завистливо присвистнул Безликий.
Принцесса, забыв обо всем, прильнула к смуглому мужчине и начала нашептывать что-то ему на ухо.
— Я, пожалуй, пойду, — поспешил ретироваться Николас, борясь с желанием открыть принцессе глаза на некоторые странности во всей этой истории с Камилем.
— Только не забудь, завтра на рассвете на смотровой площадке, — кинула ему на прощание Инай.
Эглаборг помешивал деревянной ложкой постный суп в котле, когда Охотник вернулся в лагерь.
— Мастер Николас, а где же ваш тулпар? — с нарочитым ехидством поинтересовался он.
— Вон, — Николас махнул рукой в сторону трусившего за ним стригунка.
Эглаборг удивленно вскинул брови:
— А почему он такой плешивый? И где крылья?
— Да, действительно, Харысай, где твои крылья? — опомнился вдруг Николас.
— Крылья? — смутился жеребенок. — Так они только на третьем году должны вырасти.
— Вы теперь еще и с конями разговариваете? — встревожено спросил Эглаборг.
— И с конями, и с богами, а скоро вообще с драконом придется парой слов перекинуться, — пожал плечами Охотник, выгребая все содержимое своей седельной сумки. — Ага, вот и оно.
С самого дна он достал кусок мыла и щетку:
— Чем скалить зубы, лучше найди нашу выходную одежду. Завтра на рассвете надо явиться на ханскую смотровую площадку при полном параде.
— Вы нашли работу при дворе? — глаза Эглаборга алчно заблестели.
В последнее время они все больше гоняли нечисть по оврагам и пустошам. А уж как выглядят настоящие деньги, так и вовсе забыли.
— Угу, только об оплате еще не договорился, — ответил тот.
— А что за работа? Может, жар-птичек наловить? Я слышал, что их перья очень ценятся в Мараканде, — с надеждой спросил целитель.
— Только если у тех птичек зеленая чешуя вместо перьев.
Николас вынул из кучи ненужного барахла последний моток веревки и начал отмерять его локтями. Целитель в недоумении глядел на него.
— Дракон, Эглаборг, это будет дракон.
— Мастер Николас, да вы верно бредите. Настоящий живой огнедышащий дракон? — ужаснулся целитель. — А может, ну его? Обойдемся и без этих денег.
— Не обойдемся. Я уже слово дал, и часть награды вперед взял. Вон бегает, — Николас кивнул на стригунка, который, задрав хвост, нарезал круги вокруг лагеря. — Иди сюда, чертенок!
Николас начал наматывать веревку вокруг морды стригунка.
— Что ты делаешь?! — сразу возмутился жеребенок.