Десять тысяч стилей. Книга тринадцатая

Головань Илья

Рука старика дрожала, когда он переводил ее новую скрижаль. Соломон торопился.

— Мои знания о мире демонов. Я подчинил многих из них, заставил повиноваться мне, приручил своим разумом и своей хитростью.

Старик указал на третью скрижаль.

— Мои знания о мире богов. Великие существа, в которых нет величия. Я говорил с многими из них, и многие сулили мне награды в обмен на верность.

Настал черед разбитой скрижали. Старик указал на нее, не сказав ничего. Но Ливий и так все понял.

— Знания о Вечном Законе.

Мир,

дао, Вечный Закон. Нечто, лежащее в основе самого мироздания. Мир не любит, когда нарушают правила — и Ливий много раз встречался с его карой. Как охиронец, Волк ощущал на себе злой рок. И как тот, кто попал в прошлое, Ливий получил наказание мира.

«Этот старик был по-настоящему могущественен», — подумал Волк. Духи, демоны, боги… Все это впечатляло, но меркло, когда речь заходила о самом мире.

— Они ничего не оставили. Я видел все своими глазами — и мне не дадут этого рассказать.

Тело старика растворялось в воздухе. Соломон слишком долго ждал. Стоило миру обратить на него внимание, как старик начал исчезать.

Красные глаза Соломона ярко вспыхнули, и тело вновь обрело четкость.

— Чти правила, но не играй по ним. Не будь противником Вечному Закону, не будь его слугой. Времени мало.

Давление на тело старика нарастало. Ливию хотелось шагнуть назад: он видел, как мир пытается уничтожить остатки воли человека, прошедшие сквозь тысячи лет, но не может этого сделать.

— Вечный Закон совершил ошибку. Он идет неверным путем. Ты должен все исправить. Даум. Дага. Бортош. Хум.

С последним словом старик окончательно исчез, не оставив после себя ничего. А Ливий в оцепенении замер, думая о последних словах Соломона.

«Даум. Дага. Бортош. Хум. Имена тех стариков в пустыне, на которых стоит мир. Соломон знает о них. Мир совершил ошибку, мне нельзя подчиняться ему, как и нельзя противостоять… Как много от меня хочет этот старик».

Ливий устало вздохнул. Ему хотелось вернуться домой, встретиться со своей женщиной и со своими друзьями. Отомстить тем, кто виновен в разрушении Сильнара. Но спасать мир… К такому Волк не был готов. Это проблема находилась за гранью его сил. Подобное можно поручить Мудрейшему, но уж никак не Ливию из Централа.

— Жаль, что эти кольца получил я.

Не стоило разбрасываться наследием Соломона. Сложив руки в молитвенном жесте, Ливий отпустил старика в последний путь. Никакого смысла этот ритуал в себе не нес, всего лишь традиция, прошедшая сквозь века и тысячелетия.

Волк хорошо понимал символы на скрижалях. Конечно, язык Ишбатаны поменялся, но не так сильно, как языки Централа. Стоило Ливию начать читать, как символы вспыхнули. В каждом таился массив знаний, и Волк жадно впитывал новые знания.

Когда Ливий закончил с первой скрижалью, то научился разбираться в духах.

Что такое духи? Или кто? Про них знали очень мало. Идущие почти не пересекались с духами. Эти бесплотные создания существовали на границе реальности, и, чтобы

увидеть их, нужно было постараться. С помощью ритуалов и артефактов с духами можно связаться. Почти все эти мистические существа — олицетворение природы или природных свойств. В лесу ты найдешь духов леса, в озере — духа озера. Но можно встретить и духа молнии, и духа дерева — какого-то одного, растущего уже тысячелетиями.

Были существа и позагадочней. Например, шигге — те самые живые тени, с которыми Ливий столкнулся на Севере. Про них на скрижали Соломона не было ни слова, и это здорово удивляло, ведь остальные духи были описаны в деталях.

Почему об этих созданиях идущие знали так мало? Дело было в том, что духи оказались… бесполезными. Все они просто существовали, а их сила не шла ни в какое сравнение с силами идущих. Разумеется, находились те, кто горели идеей вступать в контакт с духами, но их было удивительно мало, а все научные труды, оставшиеся после этих энтузиастов, пылились на полках библиотек, как невостребованная экзотика.

А вот демонами идущие интересовались куда чаще.

Существа, созданные из ярости, хитрости, обмана и боли. Демоны действительно могли дать силу, но за нее приходилось дорого платить. И дело не в кровавых ритуалах и тысячах жертв — сама душа человека извращалась из-за связей с глумящимися тварями преисподней. Именно поэтому демонические ритуалы порицались в Централе. Ведь тот, кто связывает себя кровавыми ритуалами, рано или поздно сам превратиться в монстра.

Соломон же предлагал по-настоящему пленительный плод.

На его скрижали были описаны сотни демонов. У каждого были свои особенности — и плата, необходимая для «дара», и то, как демона можно связать цепями договора. Именно это и поразило Ливия, ведь ритуалы, описанные Соломоном, были совершенно безопасными. Да, они несли в себе риск, но если ты выполнял ритуалы четко следуя инструкциям…

— Много кто за такое душу бы продал. В прямом и переносном смыслах.

Соломон не просто заключал договоры с демонами и пленил их своей волей. Старик совершил совершенно невозможное — он шагнул в царство демонов, оказавшись прямо там, за вратами. Даже лучшие демонологи могли лишь нерешительно постучаться, обратив на себя внимание. Соломона это не касалось.

Старик увидел мир боли и страданий. Крики бывших демонологов и их жертв наполняли ад тошнотворной музыкой страданий, а демоны потешались над своими игрушками. По длинным темным равнинам прокатывались горестные стенания, а с вершин огромных гор на слабых созданий взирали местные боги — сильнейшие дьяволы.

Соломон пробыл там недолго. Но достаточно для того, чтобы на него обратили внимание. Больше Соломон этого не повторял, но с тех пор и до самых последних дней своей жизни дьяволы предлагали ему отдать душу в обмен на невероятную силу. Соломон стал человеком, с которым были готовы говорить даже те, кто никогда не смотрели на людей.