Десять заповедей мертвеца

Серова Марина Сергеевна

Жанна стойко выдержала допрос. Подаркова моргала своими чудесными глазами и вообще сделала все возможное, чтобы у полиции создалось впечатление – перед ними девушка с приветом. В общем, правоохранительные органы уехали несолоно хлебавши.

– Да, я знаю, что лгать нехорошо, – Жанна подняла на меня ясные глаза, – но ведь это ради спасения Вали, понимаете? Получается и не грех вовсе.

– Ладно, ближе к делу, – прервала я нравственно-богословскую дискуссию. – Валентин, скажи, что там случилось, во дворе?

– Я и сам

не знаю, – мрачно сообщил мне подросток. – Ничего не могу понять. Мы выбежали во двор. Я был очень зол, но вполне отдавал себе отчет в происходящем. С головой у меня все в порядке. Я не стрелял в маму, вы мне верите?

Мальчишка смотрел на меня умоляюще и выглядел невинным ангелочком с этой своей прядью светлых волос, падающей на глаза. Но что-то в его тоне мне не понравилось, и я спросила:

– Хорошо. В маму ты не стрелял, верю. А в кого стрелял?

Валентин отвел глаза и едва слышно ответил:

– В охранника. Когда мы выбежали во двор, я обернулся на бегу… и сам не понимаю, как это вышло – я пальнул во Влада.

Зато я понимаю – снятый с предохранителя старенький «макаров», принадлежавший еще деду мальчика, выстрелил просто оттого, что Валентин слишком сильно сжал его в руке.

– Скажите, я сильно его ранил? – обеспокоенно спросил парнишка. – Я ведь не хотел…

– Ерунда, царапина, – сказала я, думая о другом. – А кто же тогда выстрелил в Светлану?

Мальчишка хлопал длиннющими ресницами и молчал.

– Собирайся! – скомандовала я Вале, вставая из-за стола.

Подросток смотрел на меня непонимающим взглядом.

– Ты что, думал, я тебя здесь оставлю?! – изумилась я. – После всего, что произошло? Да тебя вся полиция города ищет целую неделю днем и ночью!

Юные влюбленные переглянулись, потом Жанна спросила:

– Куда вы его повезете?

– Домой верну! – Я пожала плечами. – И, разумеется, сообщу в полицию, что главный свидетель нашелся.

– Так я уже не главный подозреваемый? – распахнул глаза Валентин.

– Ну, если все, что ты мне рассказал – правда, то нет, – ответила я. – Знаешь, полиция ошибается реже, чем это показывают в сериалах про частных сыщиков, которые так любит ваша домработница. Если в первые часы после перестрелки тебя и подозревали, сейчас, думаю, все разъяснилось. Баллистическая экспертиза наверняка уже проведена. Из твоего «макарова» был сделан один выстрел, так что подтвердить твою версию будет несложно…

– Два, – не поднимая глаз, сказал Валя.

– Прости? – не поняла я.

– Из дедушкиного пистолета было два выстрела, – тихо повторил мальчик.

– Да неужели? И в кого же ты стрелял второй раз? – не поверила я.

– Ни в кого, – еще тише произнес Кричевский. – В себя. Хотел застрелиться, но не смог.

Выстрелил в воздух.

Я рассматривала парня. Да, это же надо так все запутать…

– Ну, хорошо, – наконец вздохнула я. – Собирайся, поехали. В полиции тоже не дураки сидят. Разберутся. А чем дольше ты находишься в бегах, тем большие подозрения вызываешь. Так что пора выйти из тени. Я на твоей стороне и постараюсь помочь тебе.

Валентин жалобно посмотрел на Жанну. Сирота молчала, разглаживая клеенку на столе. Валя начал собираться. Много времени это не заняло. Мы с Подарковой обменялись телефонными номерами, чтобы поддерживать связь.

На прощание Жанна обняла любимого и сказала:

– Даже если тебя посадят, я буду ждать. Ты про это помни, ладно?

На глазах у парнишки показались слезы, и я поспешила прервать душераздирающую сцену прощания.

– Я тебе звони-и-иить буду-у! – донесся до нас с верхней площадки тоненький голос Подарковой. Дверь подъезда хлопнула за нашими спинами.

– Да, с девушкой тебе повезло, – прокомментировала я ситуацию, усаживая Валентина в свой «Фольксваген».

– Она хорошая, – вскинул голову юноша. – Вот такими, наверное, были жены декабристов. Мы о них недавно эссе писали…

На это глубокое замечание возразить мне было нечего. Отъехав пару кварталов от дома Подарковой, я заглушила мотор и повернулась к Вале.

– А теперь расскажи мне, как ты познакомился с Жанной. Откуда она вообще взялась в твоей жизни?

Кричевский застенчиво улыбнулся:

– Не знаю… Точно с неба упала. Она вообще слегка не от мира сего.

– Это уж точно! – с чувством подтвердила я, вспоминая Игорька и свалившуюся на него плиту. – Скажи, а зачем ты вообще приехал в Тарасов? Неужели не мог провести каникулы поинтереснее?

Валя смущенно потупился:

– Ну, вы, наверное, уже догадались – я приехал повидаться с отцом. Он за границей живет, в России бывает крайне редко. А тут такой шанс – гастроли в Тарасове! Я просто не мог его упустить. Дурак я был!

Кричевский стукнул себя кулаком по колену и скривился от боли.

– Я должен был догадаться, какой он человек! – невесело усмехнулся Валя. – Махровый эгоист! Пятнадцать лет не виделись, а он светский разговор ведет: «Как дела, как школа? Ну, привет маме!» Я через пять минут понял, что я ему совершенно не нужен. И никто не нужен! Там еще была эта японка… как из порнофильма. В белых гольфах.

– Так-так, продолжай! – с интересом сказала я. Представляю себе эту картину…

– Ну, боюсь, я не выдержал, наговорил папочке лишнего, – с досадой поморщился Валя. – Понимаете, меня как будто током ударило. У мамы этот охранник, а у папочки, которого я пятнадцать лет не видел, какая-то несовершеннолетняя японка…