Десятая жертва (сборник)
Шрифт:
Антонио Альварес не был похож на угрюмых усатых гангстеров, орудовавших в этих местах два десятка лет тому назад. Альварес родился в Майами и считался стопроцентным американцем, хотя его родители были родом из Гондураса. Он вырос в бедном районе Хайлах, где компании подростков проводят время не под фонарями на углах, а под пальмами. В шестнадцать лет он примкнул к банде Пепито Браги «Лос компанерос де ла муэрте», [16] состоящей в основном из молодых кубинцев, которые ради утверждения своего авторитета прибегали к жестоким формам насилия. Когда Брага погиб
16
Друзья смерти (исп.).
Некоторое время дела у Альвареса шли гладко, но затем началась война между враждующими группировками в Майами. Гутьереса обнаружили мертвым в перевернувшейся машине, лежавшей в канаве возле 144-й авеню. Полиция сразу же отмела версию о самоубийстве – напичканное свинцом тело Гутьереса лежало в багажнике автомобиля.
А затем и Анхель Пас закончил свою недолгую карьеру. Его нашли повешенным на железных воротах Малекона после того, как он неудачно съездил в Гавану. Видя, как стремительно развиваются события, Альварес решил больше не испытывать судьбу. Внезапно ему захотелось изменить образ жизни и заняться не такими опасными делами. И когда Багамская корпорация предложила ему бросить свои гангстерские игры и заняться более солидными и, что самое главное, безопасными делами, Альварес с радостью согласился.
Альварес был худощавым мужчиной невысокого роста со смуглой кожей. Длинные бакенбарды и аккуратно подстриженные усы придавали его лицу приятное выражение.
Он отодвинул стенную панель, чтобы следить за тем, что происходит на сцене «Тропикабаны». Молодые девушки исполняли номер «Я улетаю в Рио», и Альварес некоторое время наблюдал за ними, напевая себе под нос. Затем достал из кармана платиновую коробочку с кокаином и через полую страусиную косточку вдохнул приличную дозу. Потом нажал на кнопку звонка.
Манитас да Кордоба, щуплый человечек со скорбным выражением лица, вошел в кабинет в своей неизменной белой гуайабере – украшенной вышивкой рубашке навыпуск. Он работал в «Тропикабане» вышибалой и время от времени выполнял поручения Альвареса. Альварес объяснил ему, какую задачу им предстоит выполнить. Кордоба сказал, что можно приступить к делу немедленно, только сначала надо переодеться в рабочие комбинезоны.
Глава 29
Около часу дня возле дома Фрамиджяна остановился старенький пикап с надписью «Ремонт телефонных линий». Из него вышли двое мужчин в синих комбинезонах и с кожаными сумками на ремнях, из которых торчали плоскогубцы и отвертки. Один из них надел «кошки» и взобрался на телеграфный столб. Пока его напарник следил за дорогой, первый мужчина достал небольшой, но мощный бинокль и навел его на дом Фрамиджяна. Со столба он мог рассмотреть гостиную Фрамиджяна, окна которой выходили на канал.
Детально рассмотреть комнату ему мешали полуопущенные жалюзи. Минут пять он наблюдал, но, услышав предупреждающий свист напарника, спрятал бинокль и принялся орудовать
– Что ты там увидел? – спросил Альварес.
– Не очень много, – ответил Кордоба, – но самое главное, я видел Фрамиджяна.
– Ты уверен?
– На все сто.
– А кого еще видел?
– Больше никого.
– Отлично, – сказал Альварес. – Ты отлично поработал.
– Но я видел, – продолжал Кордоба, – что Фрамиджян с кем-то разговаривал.
– Ты видел, с кем именно?
– Нет.
– А ты уверен, что там был кто-то еще?
– Да – если, конечно, Фрамиджян не репетировал речь перед зеркалом.
Подумав, Альварес покачал головой:
– Нет, Фрамиджян никогда не произносит речи. Молодец, Манитас. Теперь нам надо позвонить.
Часть IV
ПОДГОТОВКА УБИЙСТВА
Глава 30
Мужчина, спустившийся на лифте в подземную штаб-квартиру Охотничьей организации в Нью-Джерси, выглядел весьма представительно. Темно-синий костюм с красной искрой сидел на нем безукоризненно. Его отличительными чертами были седые волосы и длинная – почти четыре дюйма – окладистая борода. Но на бороду не стоило обращать внимания, потому что, оказавшись внизу, мужчина тут же отцепил ее и спрятал в кейс.
Симмонс вышел к лифту как раз в тот момент, когда посетитель закрывал медные застежки кожаного кейса.
– Сенатор Баренжер! – воскликнул Симмонс. – Как я рад вас видеть! Пойдемте в мой кабинет.
Он провел Баренжера по коридору в свой кабинет, где дорогая мебель гармонировала с обоями мягких зеленых тонов.
– Чем обязан такой чести? – спросил Симмонс.
Баренжер потер ладонью лицо, чесавшееся от клея, на котором держалась фальшивая борода.
– Я жду не дождусь, когда уже можно будет обходиться без этого маскарада, – заметил он.
– К сожалению, сейчас это необходимо, – сказал Симмонс. – Что подумают избиратели, если увидят сенатора от штата Иллинойс здесь, в самом сердце нелегальной организации? Что-нибудь выпьете, сенатор?
– Немного ирландского виски, – ответил Баренжер. – Говорите, нелегальной организации? Да, Охотничья организация до сих пор вынуждена действовать нелегально, и все это благодаря чертовым либералам из Вашингтона. Но скоро все изменится, Симмонс. Помяните мое слово. Последние опросы населения свидетельствуют о том, что люди по всей стране сыты по горло ситуацией, когда всякие там террористы убивают ни в чем не повинных людей. Граждане этой страны хотят радикально изменить такое положение – они хотят убивать сами. Законное убийство – вот что требуется нашим соотечественникам. Наше время не за горами.
– Мы стараемся, чтобы это время наступило как можно быстрее, – сказал Симмонс. – Хоть и нелегально, но Охота идет полным ходом.
– Я как раз и пришел сюда, чтобы посмотреть, какого прогресса вы достигли за последнее время, – сказал Баренжер. – Мои коллеги и друзья из коалиции «Конгрессмены за свободное убийство» хотят убедиться, что Охотничья организация действует согласно утвержденным планам.
– Могу вас заверить, что мы руководствуемся исключительно вашими планами. Давайте пройдем в ситуационную комнату, и вы увидите это своими глазами.