Детектив и политика. Вып. 1
Шрифт:
Девушки, продолжавшие коситься на «сузуки», захихикали.
— Ну, ты даешь! — воскликнула одна, густая прядь волос падала ей прямо на левый глаз.
Один-ноль в пользу завсегдатаев.
— Ты бы к парикмахеру, что ли, сходил, — Джимми попробовал выравнять положение и незаметно вынул руки из карманов.
Движение это заметили бритоголовые, и девушки тоже.
— Нервный ты больно для своих лет, — сухо сказал владелец кассетника, утверждая тем самым свое превосходство.
Джимми сделал еще глоток,
— Историю с несчастным случаем ты знаешь, наверное, лучше, чем я, — попытался он еще раз.
Ответ последовал незамедлительно.
— Можешь быть уверен, старина. В тот вечер я был здесь.
— Здорово, — кивнул Джимми. — Только ведь все это произошло по дороге домой. Или ты сидел на заднем сиденье?
Девушки прыснули, представив себе подобную картину. Счет стал два-один. Джимми продолжал наступление.
— Ты, наверно, уже слышал, что это был вовсе не несчастный случай?
— Говорят.
Бритоголовый вынул руку из кармана и закатал рукава куртки. Татуировка в виде креста натянулась на мускулах.
— Старой развалине ездить в такую погоду на мопеде — самоубийство.
Он кинул быстрый взгляд на девушек. Они по-прежнему хихикали. Равновесие сил было восстановлено.
— А ты в самом деле думаешь, его кто-то задавил? — спросил старший.
— Эмиль, во всяком, случае говорил именно так, — простодушно выдал Джимми. — Вроде бы это был белый «мерседес».
Парень внимательно взглянул на него.
— Я его видел.
— Значит, все-таки сидел на заднем сиденье? — театрально выдохнул Джимми.
Девушкам это, естественно, понравилось. Он снова вел в счете.
— Спроси лучше Пивную Бочку. Он-то был при этом наверняка, — съязвил бритоголовый.
— А это еще кто?
— Он был тогда на улице, — вмешалась одна из девушек, показав на скорчившегося пьяного в самом конце стены.
— А еще парочки столь же надежных свидетелей у тебя нет? — спросил Джимми.
Фырканье девушек подтвердило, что он набирает очки.
Но до победы было еще далеко. Он снова глотнул пива.
— Ну и где ты видел эту телегу? — спросил он уже вполне серьезно.
— Здесь, у пивной. Он проехал мимо и двинулся вслед за Эмилем, верно, как в аптеке.
— А номер не помнишь?
Бритоголовый почесал кончиками пальцев лысину.
— Во всяком случае, машина была не из Бохума, — сказал он наконец.
Спрашивать про водителя глупо, решил Джимми. Тогда было темно и шел дождь.
— А у тебя нет идей, кому это так хотелось придавить Эмиля? — спросил он вместо этого. — Он тебе ничего не рассказывал?
Бритоголовые переглянулись.
— Эмиль рассказывал много всякого, особенно когда заняться было нечем, — ответил старший. — Все басни прошедших времен.
— Ну а насчет настоящего как?
— Он — мог! — небрежно бросил старший и снова включил музыку. Сосед откинулся назад и влил в себя остатки пива. Потом лениво направился сдавать пустую бутылку.
На обратном пути он остановился возле Джимми.
— Знаешь, из-за чего убивают чаще всего?
Джимми взглянул на него снизу вверх.
— Из-за ревности, — ухмыльнулся парень и, повернувшись к девушкам, дернул свисавшую на лоб прядь.
Джимми уселся на мотоцикл и на нем сорвал разочарование. Слишком сильно дал газ, и мотоцикл с ревом вылетел на проезжую часть.
Парень, которого называли Пивной Бочкой, подошел шаркающей походкой, чтоб допить оставшееся после Джимми пиво.
Старший из бритоголовых поднялся, направился к вокзалу и стал набирать в телефонной будке длинный номер.
14
Городской архив находился в уродливом кирпичном здании за биржей труда. От висящего над Руром смога красные когда-то кирпичи почернели. Должно быть, в здании мрачно и пахнет сыростью. Таким и должно быть место, где хранятся старые, списанные в архив дела.
Но первое впечатление оказалось обманчивым.
Архивариус, к которому ее направили, доктор Меерманн, совсем не походил на древнего иссохшего человека в сером кителе. Ему было самое большее тридцать пять, спортивная фигура, длинные черные волосы и юношеское лицо. Вместо бумажной пыли от него пахло хорошим одеколоном. Улле он понравился.
— Да, какое-то время назад мы брали интервью у вашего деда, — дружелюбно подтвердил он.
— Когда примерно это было?
Он прикрыл глаза и потер кончик носа.
— В сентябре восемьдесят первого, совершенно точно.
— Можно мне его прочесть? — спросила Улла.
— Вряд ли.
Меерманн снял телефонную трубку и набрал номер.
— У вас сохранилась запись интервью со Штроткемпером?.. Эмиль Штроткемпер… для выставки… в восемьдесят первом… Нет?.. Тогда принесите, пожалуйста, пленку… Да, сейчас.
— Как я и думал, его до сих пор не перепечатали, — вздохнул архивариус. — Но ведь у вас есть время?
Улла кивнула.
— Тогда можете прослушать запись.
Он не спросил ее о причине подобного интереса. Ему, ежедневно общающемуся с историей, такое казалось вполне естественным.
Вошла молодая женщина с кассетой в руках. Меерманн вставил ее в магнитофон, лежавший на полке у стены. Через несколько секунд из динамика раздался его собственный голос.
«Беседа, состоявшаяся двадцать седьмого сентября тысяча девятьсот восемьдесят первого года с Эмилем Штроткемпером. Интервью взял доктор Меерманн».