Детектив США. Выпуск 11
Шрифт:
Она сказала, что так и сделает.
— Я готова на все, лишь бы помочь Нику.
Из ее слов я понял, что Ник сейчас как никогда нуждается в помощи.
Университет стоял на плоскогорье в нескольких милях от города, прямо за аэропортом. Издалека расположенные подковой новые корпуса казались древними и таинственными, как Стоунхендж [9] . Январь шел к концу, и, если я не ошибался, зимняя сессия должна быть в разгаре. У студентов, которых я встречал, проезжая по городку, вид был усталый и замученный.
9
Памятник
Я когда-то бывал в городке, но последние несколько лет не наведывался сюда. Студентов с тех пор стало гораздо больше, а на месте разбросанных там и сям коттеджей вырос лес многоэтажных домов. После Лос-Анджелеса было непривычно видеть на улицах одни молодые лица.
Ник жил в пятиэтажном доме, именовавшемся «Кэмбридж Арме». Поднявшись в лифте на пятый этаж, я тут же нашел квартиру Ника. На ее двери значился номер 51. Девушка в темном брючном костюме открыла дверь прежде, чем я успел постучать. Когда она увидела, что это всего-навсего я, глаза ее потускнели. Ее прямые светлые волосы ниспадали на плечи. На вид ей было лет двадцать.
— Ник не появлялся? — спросил я.
— К сожалению, нет. Вы мистер Арчер?
— Да.
Она испытующе посмотрела на меня, и я понял, что она старше, чем мне показалось сначала.
— Вы действительно советник, мистер Арчер?
— Я же сказал вам, в некотором смысле. Я роздал немало советов в своей жизни, но только как дилетант.
— А что вы делаете как профессионал?
Нельзя сказать, чтобы голос ее звучал недружелюбно. Взгляд у нее был открытый и беззащитный. И мне захотелось защитить ее. Таких милых девушек я уже давно не встречал.
— Если я вам откроюсь, мисс Тратвелл, вы, наверное, откажетесь со мной разговаривать.
— Вы полицейский, правда?
— В прошлом. Теперь я частный сыщик.
— Тогда вы не ошиблись. Я не желаю с вами разговаривать.
Она явно встревожилась. Зрачки ее расширились. Ноздри дрогнули. Лицо залилось краской. Она сказала:
— Это родители Ника прислали вас?
— Что вы! Они же не знают, что вы здесь. Кстати, раз уж мы разговорились, не лучше ли пройти в квартиру.
Поколебавшись немного, она все же отступила в сторону, и я вошел. Гостиная была обставлена дорого и со вкусом, но как-то уныло. Очевидно, Чалмерсы купили мебель, не советуясь с сыном. Комната выглядела такой безликой, словно Ник больше всего боялся проявить себя. На стенах не было картин. О пристрастиях хозяина свидетельствовали разве что книги в секционном шкафу, но там по преимуществу стояли учебники по политическим дисциплинам, юриспруденции, психологии и психиатрии.
— А Ник не любит оставлять вещественных доказательств, — обратился я к девушке.
— Нет, он мальчик, вернее, мужчина скрытный.
— Так кто же он — мужчина или мальчик?
— Наверное, он сейчас это выясняет.
— Сколько ему лет, мисс Тратвелл?
— В прошлом месяце — четырнадцатого декабря — ему исполнилось двадцать три. Он пропустил семестр несколько лет назад и окончит университет на полгода позже. Точнее говоря, кончит, если ему разрешат сдавать сессию. Он уже пропустил
— Почему?
— Только не подумайте, что у Ника проблемы с учебой. Ник поразительно способный, — добавила она, словно я ей возражал. — По соцнаукам лучше Ника тут никого нет, а на следующий год он собирается заняться юриспруденцией, — говорила она, словно сама себе не веря; так девчонки пересказывают сны или вспоминают о несбывшихся надеждах.
— Ну а какие же все-таки у него проблемы, мисс Тратвелл?
— Как говорится, житейские. — Она шагнула было мне навстречу, но тут же остановилась. Руки ее повисли плетями. — Ни с того ни с сего Нику все опостылело.
— И вы тоже?
— Если б дело было только во мне, я б стерпела. Но он от всего устранился. В последние дни Ник изменил всю свою жизнь.
— Пристрастился к наркотикам?
— Не думаю. Ник знает, чем это грозит.
— Иногда соблазн именно в этом и заключается.
— Понимаю, понимаю, что вы хотите сказать.
— Он обсуждал это с вами?
— Что это?
— Ну, ту перемену в его жизни, которая произошла за последние несколько дней.
— Толком нет. Видите ли, тут замешана другая женщина. Женщина гораздо старше Ника. — Девушка побледнела от ревности.
— Он, должно быть, лишился рассудка.
Я хотел ей польстить. Но она поняла меня буквально.
— Конечно. Ник никогда не стал бы делать ничего подобного, будь он в своем уме.
— Расскажите мне, что он делал.
И тут впервые за время нашей беседы девушка задержала свой взгляд на моем лице.
— Не могу. Я ведь вас совсем не знаю.
— Меня знает ваш отец.
— Правда?
— Позвоните ему, если не верите.
Она перевела взгляд на телефон, стоявший на столике, около дивана, потом снова на меня. — Значит, вы работаете на Чалмерсов. Они папины клиенты.
Я не ответил.
— Для чего вас наняли родители Ника?
— Ответа на этот вопрос не будет. Зря тратим время. Мы оба хотим, чтобы Ник снова стал прежним. Поэтому нам следует помогать друг другу.
— Как я вам могу помочь?
Я почувствовал, что подобрал к ней ключ.
— Вам явно нужно излить душу. Вот и расскажите мне, что натворил Ник. — Я все еще стоял, как незваный гость, но тут, не дожидаясь приглашения, сел на диван. Девушка робко подошла к дивану и примостилась на валике подальше от меня.
— Если я вам расскажу, вы не передадите мои слова родителям Ника?
— Разумеется, нет. А что вы имеете против его родителей?
— В сущности, ничего. Они славные. Я знаю их с детства — мы ведь соседи. Уж очень они разные. К примеру, Ник не одобряет войны, а мистер Чалмерс считает это не патриотичным. Он отличился в последней войне, и поэтому у него несколько косные взгляды.
— Что он делал во время войны?
— Служил в морской авиации, он тогда был моложе Ника. Ник ему кажется ужасным бунтовщиком. — Она замолчала. — Но на самом деле он вовсе не бунтовщик. Хотя, не стану отрицать, одно время Ник придерживался крайних убеждений. Но со всем этим покончено несколько лет назад, еще до того, как Ник вернулся в университет. Вплоть до прошлой недели дела шли как нельзя лучше. А потом все полетело в тартарары.