Детективное агенство «Аргус» [сборник]
Шрифт:
В тот вечер Надежда долго не засыпала, перечитывая привезенные из дома двухтомные «Записки» Врангеля. Отложив книгу, лежала, вспоминая рассказы матери о деде, умершем до рождения внучки, и возмущалась несправедливостью судьбы, возложившей на нее неженские обязанности перед родом. «Завтра в дорогу!» — вздохнув, выключила настольную лампу и погрузилась в сон.
Прошел час, второй… Неожиданно ключ, торчавший с внутренней стороны двери, провернулся и, медленно приоткрыв дверь, в комнату бесшумной тенью скользнул человек. Ориентируясь при свете луны, подошел к спящей Улагиной, вытащил из кармана марлевую повязку, смочил ее жидкостью из флакона — по комнате поплыл запах хлороформа — и прижал к Надеждиному лицу. Удовлетворенно хмыкнув, включил в комнате свет,
Надежда проснулась с ощущением, что ночью что — то произошло. Болела голова; «Записки» лежали не там, где она их оставила, вещи в сумках были переложены. Но дверь заперта, и письмо деда с остальными бумагами по— прежнему хранятся в тайниках, выскобленных Надеждой перед отъездом из дома в обложках двухтомника. Подумав, она решила никому ничего не говорить. Вокруг нее происходили странные события, и она боялась нечаянным поступком задеть камушек, который сдвинет лавину.
Вилкин приехал вовремя; поставив сумки в багажник, он открыл заднюю дверцу, помогая Надежде сесть в машину, и оторвал «Фольксваген» от тротуара. Надежда догадывалась, что нравится Вилкину, но поощрять это чувство не собиралась: сыщик был наемным слугой, получавшим от нее — по местным меркам — значительные деньги. Сегодня он казался усталым, осунувшимся, и зевал так часто, что Надежде стало неприятно, и она перевела взгляд на дорожные пейзажи. Окрестности Марселя тоже отличались красотой — особенно в направлении итальянской границы, — но та красота была жесткой, цивилизованной, а здесь создавалось ощущение, что въезжаешь на карете в старую, добрую сказку детства.
— Как много высотных построек! — воскликнула Надежда, глядя на приближающуюся панораму города.
— Каждое новое высотное здание, меняя направление ветров, ухудшает целебный климат Ялты, — скривился молчавший всю дорогу сыщик.
— Но он по — прежнему самый посещаемый на Украине курорт? — заинтересовалась Надежда.
— Да, только контингент меняется. Советская власть сделала его курортом для бедных, сейчас здесь отдыхает среднее сословие, а через десяток лет это будет город для богатых, вроде Флориды или Канарских островов, — притормозив, Вилкин свернул в переулок. — Мы остановимся в «Чайной горке» — это один из лучших пансионатов Ялты, я дружу с его владельцем. Я звонил вчера, нам приготовили два люксовских номера. Не возражаете?
Удивившись солидным знакомствам компаньона, Улагина одобрительно кивнула головой.
Потом был въезд в прекрасный пансионат, улыбающийся хозяин, обнимающий Вилкина и галантно целующий ручку Улагиной, и тишь уютных, зовущих к отдыху комнат. Договорившись о встрече за обедом, Надежда прилегла на диван, счастливая, что наконец — то попала в город, мысли о котором занимали ее семью последний год: когда случайно в принадлежавшей деду шкатулке был обнаружен тайник с письмом и списком драгоценностей.
Отдохнув, Надежда спустилась в холл, где в телефонной будке для междугородних телефонов
Обед состоялся в кафе «Маэстро» — уютном заведении с маленьким бассейном, из которого пыталась вылезти мраморная купальщица, и поваром, умеющим готовить солянку. Не обратив внимания на попытку Надежды оплатить «свои» блюда, Вилкин рассчитался по счету и предложил пройти к морскому вокзалу, где, ткнув пальцем в ростанную колонну с двумя сидящими друг к другу спиной русалками, безапелляционно сказал:
— В головоломке говорится о правой руке вот этой особы: другой в окрестностях нет.
Подойдя к колонне, Надежда внимательно ее осмотрела:
— Вы считаете, что контейнер закопан в двух метрах от руки: прямо под ней?
— Сомневаюсь, чтобы это был контейнер! — хмыкнул Вилкин. — Локо — злой обманщик и негодяй, — как и ваш Домье, — а именно они подталкивают копать здесь. Где остановились ваши соперники?
— В гостинице «Бристоль», — ответила Надежда, недоумевая по поводу услышанного по адресу Домье ругательства.
— Перепишите эту записку и спрячьте в сумочку, — сыщик протянул Улагинои листок бумаги с текстом: «Колонна с русалкой перед морским вокзалом, копать под правой рукой». — Пригласите на ужин конкурентов. Поддержите разговор, который я там заведу, — и проверим, насколько верны мои предположения.
Пока Улагина переписывала записку и навещала соперников, сыщик сидел в «Фольксвагене», размышляя над фразой «от столице к столице». Она была столь же бестолковой, как идиомы Кэрролла, и Вилкин начал гадать, нет ли между ними связи.
— Кстати, Домье тоже в «Бристоле», — усаживаясь в машину, оживленно сообщила Улагина. — Он не только готов составить нам компанию на ужин, но и предложил оплатить счет: включая и вас, Валерий Александрович!
Посмотрев на радостное лицо Улагинои, сыщик улыбнулся:
— Домье информирован о вашем вегетарианстве? — смутилась улагина. — А вам откуда известно?
— Из Франции сообщили: вы ведь слышали, как я туда звонил.
Поняв, что сыщик иронизирует, Улагина обиженно отвернулась.
— Поехали в Никитский ботанический сад, — неожиданно предложил Вилкин. — Вы там никогда не были: и неизвестно, будете ли.
— Как и вы не попадете в Марсель! — вспыхнула Улагина.
— Это не моя родина, — трогая машину с места, безразлично заметил сыщик. — Моих следов не окажется на Марсе, в Лас — Вегасе, Антарктиде… Человек должен жить там, где находятся могилы его предков.
Исподлобья взглянув на Вилкина, Надежда вдруг поняла, что сыщик теряет к ней интерес как к женщине — и ужаснулась. Если, разгадав головоломку, — а Надежда была уверена, что он это сделает в ближайшие дни, — ее компаньон распрощается и исчезнет, она останется одна, с неразгаданной тайной и двумя пытающимися ее ограбить шакалами. Конечно, он нищий человечек, вынужденный из— за бедности мыть полы в своем жалком агентстве, но он симпатичен и умен, — да и возьмет она его при необходимости в свою постель, а не жизнь.
Вилкина удивила перемена, произошедшая с его работодательницей: обычно чопорная, она во время прогулки по Никитскому саду то и дело брала его под руку, показывая свое расположение, но, занятый расчетами мероприятий, значения этому не придал. Действие становится событием, когда происходит вовремя. Надежда опоздала: пик влюбленности Вилкина миновал. Пламя разгорается от дров, брошенных в горящий, а не затухающий костер.
Ужинали в ресторане «Хуторок «Ла Мер». Джентльменов слегка смущало соседство сыщика: их взгляды откровенно спрашивали Улагину, зачем она привела за стол человека не их круга, — но обилие спиртного и простодушное поведение Вилкина, не скрывавшего восхищения старшими братьями по цивилизации, примирило с его присутствием.