Детективное агентство "Штык" 2 (сборник)

Samus

— Он умер, корабль не взлетел, о чем тут говорить?
– пожала плечами Листва.
– Они могли решить, что мы и сами все поняли, ведь для этого нас сюда пригласили - расследовать.

— Но ведь он... ладно, - вздохнул Кабанкин, сообразив, что опять пал жертвой разницы мышления.

Эльфы сочли этот факт неважным и не сказали, да и в целом не умели вести расследования, поэтому и пригласили "Штык". Ясно, понятно, запомнить, больше не попадаться.

— Да, такое же бревно, как и корабль, - согласился Ахмат, подлетая

ближе.

— Кстати, - Олеся взмахнула посохом и кивнула.
– Да, в нем стало еще чуть меньше жизни. Эльфы пытались придать сил кораблю этим гигантским ритуалом оплодотворения, но не вышло.

— И о чем это нам говорит?

— Что корабль умирает, разумеется. Нормальный корабль продолжал бы жить, а этот умирает. Нормальный корабль, конечно, взлетел бы и нас тогда бы не позвали, - добавила Олеся, словно только сейчас это поняла. — Определенно не позвали бы, да. А корабел умер от разрыва сердца (рука ее коснулась бревна) или разрыва чего-то близкого к сердцу, я ощущаю внутри пустоту.

— Дело закрыто?
– саркастично спросил Ахмат.

— Нет, - отрезал Кабанкин.
– Сам посуди, разве мертвый корабль собрался бы воедино? Он определенно был жив, когда корабел его делал.

— То есть кто-то убил корабль, чтобы опосредованно убить корабела?
– задумался Ахмат.

— Зачем? Если тот и так превратился бы в бревно?
– спросил в ответ Кабанкин.

Поднатужился, приподнимая его, и Олеся помогла магией, перевернула.

— Так мы говорим об убийстве или цепочке несчастных случаев?
– уточнила Аллоя, подходя ближе.

— Хороший вопрос, для того мы и проводим расследование, наконец-то.

Кабанкин присел, бегло осматривая бревно. Никаких следов выстрелов или ударов холодным оружием, пусть даже раньше он осматривал только трупы, но те в чем-то походили на бревна, так что опыт имелся.

— Кто предлагал тебе зелья?
– тихим, напряженным голосом спросила Олеся у Ахмата.

— Какая-то эльфийка, - беспечно отозвался тот.
– Думаешь, я видел ее в темноте?

— Видел, она же вышла к нам сама, - заметил Кабанкин.

— Первую эльфийку я видел, конечно, - небрежно обронил Ахмат, - а вот остальных уже не очень.

— Ты!
– вскричала Олеся, забыв о желании сохранять тишину.

— Да, я наслаждался ее древесным нектаром и затем удобрял крону, так сказать.

— Кто она?

— Ты думаешь, я интересовался ее именем?

— А может это была не эльфийка?
– вдруг спросила Олеся.

— Цверга?
– усомнился Ахмат.

— Помощница - человек?

— А на ощупь была как бревно.

— Но все же?

Ахмат задумался, а Кабанкин мысленно покачал головой. Похоже, Олеся разделяла его подозрения в адрес помощников, но доказательства? Где доказательства? На ощупь Тузовым да в полной темноте? Да и зелья ли ему предлагали?

— Так, а это что?
– прищурился Кабанкин, возвращаясь к своей работе.

Просветил

отдельно сканером и только тогда узрел тонкий, размером с волосок, след, который не обнаруживался при общем осмотре.

— Разрыв?
– спросила Аллоя, придвигаясь ближе, чуть ли не в экран сканера.

— Да, словно его укололи... прямо в сердце, хм.

— Убийство, замаскированное под самоубийство, - авторитетно изрек Тузов, - но зачем? Если бы зрелище мертвого корабля все равно его убило?

— А может и не убило бы, - возразил Кабанкин, но вяло.
– Непонятно, зачем вообще убивать корабелов, если их выбирает лес и сразу вкладывает в голову нужные знания?

— Чтобы скрыть смерть корабля?

— А зачем убивать корабль? И как, главное? Ты видел следы воздействия на корабле?

— Нет, и сканер ничего такого не показал, дерево как дерево.

— С чего бы вообще вид мертвого корабля убил корабела, как его... Ороэля?
– продолжал размышлять Кабанкин над бревном.
– Разве смерть не часть жизни?

— Часть, но не в этом случае. Он оказался бы не в силах выполнить свое предназначение, то, для чего его избрал лес, - пояснила очнувшаяся от раздумий Олеся.

— Глянь, что у него с сердцем?

Листва глянула, и все равно в итоге пришлось вскрыть бревно и извлечь образец, а потом она долго колдовала над ним и варила в самодельной природной зельеварне, собравшейся по взмаху ее посоха. Несколько эльфов наблюдали издалека, кто-то плавал, корабелы медитировали над другими судами, жизнь продолжалась так, словно и не было ничего, ни праздника, ни смертей, ни чужаков.

— Очень тонкая работа, - признала Олеся где-то час спустя.
– Если бы не... куча всего, в жизни бы не обнаружила.

— Что там?

— Древесный яд.

— Как трупный яд, только у деревьев?

— Нет, но для простоты можно считать и так, - Листва смотрела на варево, словно видела в нем будущее.

Кабанкин только сейчас сообразил, что перед ней котелок, пусть и самодельный, ямка в песке, укрепленная магией, в которой она сварила часть трупа эльфа. По меркам союза городов это уже потянуло бы на попытку в каннибализм и сколько-то там в шахтах.

Здесь же никто даже глазом не повел.

— Вкололи и убили моментально, замаскировав под разрыв сердца.

— Древесное сердце вообще можно разорвать?

— Это та же история, что и с кораблями, - ответила Листва.
– Они помнят, что были людьми, и внутри они в чем-то люди, а в чем-то нет, но это неважно. Его убило, яд осел в омертвевшей древесине, дух исчез и все, никто не нашел бы следов, так как для этого пришлось бы вначале заподозрить убийство, вскрыть и так далее.

— Но он все равно умер бы от вида мертвого корабля? О каком количестве убийств идет речь? Как вообще можно убить корабль, не оставив следов?