Дети Абсолюта. Храбрость и Скромность
Шрифт:
– Ты не понимаешь! Я не бездушная пишущая машинка, охочая до сенсаций...
– Знаете что, представители сильного пола человечества?
– перебила я Тома, обращаясь к обеим истеричкам одновременно.
– Держите себя в руках. Все знали куда идут! Так что поздно лепить снежки, когда Сезон Равноденствия на дворе.
– Чувства такта тебе не занимать, - проворчал Тимоти.
Глядя в зеркало заднего вида, я заметила, как они с раздражением и горечью отвернулись к окнам и принялись созерцать темноту. Мне стало неловко за свои слова, но время для извинений было неподходящим. Неожиданно для себя я обнаружила, что
Наконец мы доехали до места посадки. Пилот помог парням забраться в кабину, а я, отойдя от вертолета, включила коммуникатор и отправила голосовое сообщение Сирин. В нем я передала, что мы с Тимом уцелели и освободили одного из корреспондентов, которому, по всей видимости, даже память затирать не надо. Я попросила, чтобы первое время Тома не тревожили и оказали ему необходимую медицинскую помощь. Также пришлось рассказать госпоже о коротком вооруженном контакте с таттаренарцами и о гибели Двадцать Третьего. Закончив, я с облегчением последний раз окинула взглядом враждебную пустыню Кариадона и отправилась к остальным.
Когда вертолет взлетел, мой напарник мгновенно заснул. Стресс прошел, и перегруженный морально и физически организм Тимоти потребовал отдыха. Так что, не считая занятого работой пилота, мы с Томом остались одни. Я, немного помолчав, решила прервать паузу и попытаться разрушить преграду, вставшую между нами.
– Извини за мои слова. Из-за волнения я бываю груба. Знаю, это меня не оправдывает, но давай попробуем еще раз.
– В твоих словах была доля истины. И, судя по всему, ты знала о чем говорила, - мрачно произнес он.
– Также я знаю, что бывают ситуации, когда даже самые правильные слова не могут быть услышаны.
– Тяжелая судьба?
– Том горько усмехнулся.
– В какой-то мере. Я не хочу, чтобы между нами была какая-то неприязнь. Не думай, что я стремлюсь казаться самой умной, это не так. Мы с тобой почти не знакомы, но я чувствую в тебе родственную душу. И если ты вдруг захочешь с кем-нибудь поговорить о случившемся, позвони мне.
Я принялась рыться в карманах - для таких случаев у меня повсюду были припрятаны визитки. Найдя одну из них, я протянула ее Тому.
– Вот, держи!
Он повертел прямоугольную картонку в руках
– Хитер МакЛейн, музыкальный менеджер? Я определенно что-то упускаю в этой жизни!
– Мне сейчас не слишком везет на избранном поприще, - развела я руками.
– Вот и зарабатываю тем, чем могу! Вожу я отлично, к стрессам подготовлена. Почему нет?
Иблис, это все так глупо и подозрительно звучало. Я надеялась, что Том не станет интересоваться моей деятельностью с журналистской хваткой ищейки, и ему будет достаточно той информации обо мне, которую я сама предоставлю. Иначе Сирин не понравится такой поворот.
– Значит, ты разносторонне развитая девушка. Я, пожалуй, захочу как-нибудь поговорить с тобой о случившемся!
Я впервые увидела его улыбку, и не смогла не улыбнуться в ответ - до того она была искренней и очаровательной.
****
12-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария, Кенсвуд.
Прошло около недели с тех пор, как мы вернулись из Кариадона. Я старался ни с кем не встречаться, так как моему рассудку слишком многое довелось пережить за последние дни. Застоявшийся мирок, в котором он обитал, вращающийся вокруг презрения ко всему сущему, растворился в новых ощущениях, как растворяется сахар в крепком чае. Я часто выходил на террасу, вдыхал прохладный воздух, щурясь на солнце, и чувствовал небывалое для себя единение с Вселенной. Тогда меня посещали различные мысли о моей жизни, и я сделал несколько важных для себя выводов.
Во-первых, я решил вернуться в гимназию. Это был последний год, и мне следовало доучиться, хотя бы для галочки. Издевательств я и раньше не слишком боялся, а теперь и вовсе было бы глупо начинать это делать. Во-вторых, домой я решил вернуться тоже. У Сирин мне жилось комфортно, но она порядком надоела мне со своими адаптирующими процедурами, в которых, как водится, мы вдвоем принимали участие без одежды. В-третьих, я неожиданно захотел быть ближе к другим людям: общаться, заводить друзей, стать частью какой-то компании, весело проводить время. Я столько времени был лишен всего этого, и теперь мне не терпелось наверстать упущенное. К тому же, в одиночку я не мог начать поиски девушки с фото.
Оставаясь в пустой комнате, я рассматривал свою богиню часами, изнемогая от желания увидеть ее вживую, поговорить, прикоснуться к льняным волосам. Это было слишком тяжело для меня. Выкинуть из головы ее образ я уже не мог, так что руки сами тянулись к снимку. Как же мне найти ту, что поразила меня в самое сердце? Над этим вопросом я бился часами, просиживая в бездействии, но однажды меня осенило: мне нужно обратиться за помощью к Хитер! МакЛейн была моим первым и пока единственным другом на этом свете, и я не сомневался, что ей хватит ума что-нибудь сообразить.
Однажды вечером Сирин пришла в мою комнату, закутанная в изящный халатик персикового цвета. Ветер с террасы растрепал ее волосы, придавая главе МС игривый вид, так же как и хитрая улыбка от предвкушения сладострастного удовольствия.
– В этом году конец Сезона Равноденствия выдался теплым, но я бы не советовал вам даже на короткое время выходить на улицу в подобной одежде, госпожа, - я пытался держаться отстраненно.
– Мне хотелось порадовать тебя, дружок! Не нравится мой наряд?
– Конечно, нравится, госпожа, но я переживаю о вашем здоровье, - я изображал послушного подчиненного, но внутри меня каждая клетка противилась навязанной роли.
– О, не волнуйся, мой мальчик! У меня здоровья больше, чем у нескольких юных девушек, - притягательно улыбнулась Милосердие.
Зато у меня оно уже заканчивалось.
– Госпожа Сирин, прежде чем мы приступим, я хотел бы вам кое-что сказать.
– Слушаю тебя, - промурлыкала она, развязывая пояс.
– Я намерен вернуться к своей нормальной жизни, - осторожно начал я.
– Жить с родителями, учиться в гимназии, завести друзей. Нет, я не хочу уйти из Содружества. Более того, я буду верен вам целиком и полностью, во всех смыслах этого слова. Но мне не нравится быть запертым в четырех стенах. Надеюсь, вы меня поймете. Я благодарен вам за то, что вы для меня делаете, но я не ваша игрушка, госпожа Сирин.