Дети капитана Гранта
Шрифт:
– Отлично, господин Паганель, – сказал Гленарван, – мы исполним ваше желание. Что касается меня, то я рад, что вы у нас погостите еще несколько дней. Надеюсь, вы не очень будете скучать в нашем обществе.
– О, мистер Гленарван, – вскричал ученый, – я счастлив, что так удачно ошибся судном! Хотя надо признаться, что ничто не может быть смешнее человека, собравшегося ехать в Индию и плывущего в Америку!
Несмотря на это меланхолическое замечание, Паганель примирился с мыслью об отсрочке начала его исследований. Ученый-географ оказался веселым, любезным и приятным спутником. Не прошло и дня, как он подружился со всеми. Гленарван, по его настоятельной просьбе, показал ему найденные
– Честное слово, – закончил он, – если бы не поручение Географического общества, я охотно принял бы участие в поисках капитана Гранта.
Когда он узнал, что Элен Гленарван – дочь знаменитого Вильяма Туффнеля, его восторгу не было предела. Он знавал ее отца. Какой это был бесстрашный путешественник! Сколькими письмами они обменялись, когда Вильям стал членом-корреспондентом парижского Географического общества! Он сам вместе с Мальт-Брюном выдвинул его кандидатуру в члены общества. Какая неожиданная встреча! Какая честь плавать вместе с дочерью Вильяма Туффнеля! В заключение он попросил у Элен разрешения расцеловать ее, на что молодая женщина, покраснев, дала свое согласие.
Глава восьмая
Одним хорошим человеком больше на «Дункане»
Между тем «Дункан», пользуясь попутными северо-африканскими течениями, быстро приближался к экватору. 30 августа на горизонте показался остров Мадейра. Верный своему обещанию, Гленарван предложил своему нечаянному гостю сделать остановку, чтобы спустить его на берег.
– Дорогой Гленарван, – ответил Паганель, – скажите мне откровенно: вы собирались останавливаться на Мадере до того, как я попал к вам на борт?
– Нет, – сказал Гленарван.
– В таком случае, разрешите мне извлечь пользу из своей несчастной рассеянности. Мадера исследована учеными вдоль и поперек. Она не представляет больше никакого интереса для географа. Об этой группе островов написаны целые тома. Кстати сказать, ее виноделие находится сейчас в полном упадке. Представьте себе, на Мадере почти не осталось виноградников! В тысяча восемьсот тринадцатом году годовое производство вина достигало внушительной цифры в двадцать две тысячи пип 13 , в тысяча восемьсот сорок пятом году оно упало до двух тысяч шестисот шестидесяти девяти пип; в данное же время оно едва достигает пятисот пип! Согласитесь сами, что это удручающие цифры! Если вам безразлично, ссадите меня на Канарских островах…
13
Пипа – мера объема, равная 50 гектолитрам.
– Можно остановиться и у Канарских островов, они тоже лежат на нашем пути.
– Я это знаю, дорогой Гленарван. Видите ли, на Канарских островах имеются три группы для обследования, не говоря уже о пике Тенериф, который давно меня интересует. Это редкий случай. Я воспользуюсь им и в ожидании, пока не прибудет судно, направляющееся в Европу, поднимусь на эту знаменитую гору.
– Как вам будет угодно, дорогой Паганель, – ответил Гленарван, подавляя улыбку.
Он вправе был улыбаться.
Канарские острова находятся едва в двухстах пятидесяти милях от Мадеры, то есть на расстоянии,
31 августа, в два часа пополудни, Джон Мангльс и Паганель прогуливались по палубе. Француз засыпал своего собеседника вопросами о Чили; вдруг капитан прервал его и, указывая на какую-то точку на горизонте, сказал:
– Господин Паганель!
– Что, мой друг? – ответил ученый.
– Поглядите в эту сторону… Вы ничего не видите?
– Ничего.
– Вы смотрите не туда, куда надо. Надо смотреть не на горизонт, а над ним, в облака.
– В облака? Ничего не вижу…
– Смотрите на кончик бушприта. Видите перед ним в облаках черную точку?
– Нет.
– Вы просто не хотите видеть! Хотя мы находимся почти в сорока милях расстояния, пик Тенериф отчетливо виден над горизонтом!
Хотел Паганель видеть или нет, но через несколько часов ему пришлось сложить оружие перед очевидностью и либо объявить себя слепым, либо признать, что перед ним действительно был пик Тенериф.
– Значит, теперь вы его видите? – спросил Джон Мангльс.
– Да, да, отлично вижу, – ответил Паганель. – Это и называется пиком Тенериф?
– Да.
– Что-то, мне кажется, он не особенно высок.
– Однако он возвышается на одиннадцать тысяч футов над уровнем моря.
– Это меньше, чем Монблан.
– Возможно, но когда вы начнете взбираться на него, вы с большим уважением отнесетесь к его высоте.
– Взбираться на Тенериф? За каким это чертом, дорогой капитан? Ведь это уже сделали до меня Гумбольдт и Бонплан! Вот настоящий гений, этот Гумбольдт! Он взобрался на эту гору, дал исчерпывающее описание ее, к которому не прибавишь ни одного слова, отметил пять зон: зону виноградников, зону лавровых деревьев, зону сосен, зону альпийских лугов и бесплодную зону. Он поднялся на самую верхушку пика, где нет даже места для того, чтобы сесть! Оттуда взор его охватывал площадь, равную четверти всей Испании. Затем он спустился в жерло вулкана, до самого дна его угасшего кратера. Что мне делать здесь после этого великого человека?
– Вы правы, – ответил Джон Мангльс. – После Гумбольдта вам действительно здесь нечего делать, и это очень досадно, так как вы будете очень скучать в ожидании судна в Тенерифском порту. Здесь трудно рассчитывать на какие-либо развлечения.
– О, развлечения-то я найду везде, – смеясь, ответил Паганель. – Взять хотя бы острова Зеленого Мыса. Разве там нет удобных мест для стоянки?
– Сколько угодно. Нет ничего легче, как причалить к Вилла-Прайя.
– В этом есть одно большое преимущество, которым я не хотел бы пренебречь, – ответил Паганель. – Оно заключается в том, что острова Зеленого Мыса находятся невдалеке от Сенегала, где я встречу своих соотечественников. Я отлично знаю, что этот архипелаг считается скучным, бесплодным, диким и нездоровым. Но для географа все представляет интерес. Видеть – значит учиться. Есть много людей, не умеющих видеть. Из своих путешествий они выносят не больше новых впечатлений, чем какие-нибудь улитки. Поверьте, я не принадлежу к их числу.
– Я очень рад, что это так, господин Паганель, – ответил Джон Мангльс. – Я уверен, что географическая наука много выиграет от вашего пребывания на островах Зеленого Мыса. Мы все равно должны будем остановиться там, чтобы запастись углем, и вы нисколько не задержите нас.
Сказав это, капитан изменил курс, чтобы обогнуть Канарские острова с запада; знаменитый пик остался позади, и «Дункан», идя с прежней скоростью, 2 сентября, в пять часов утра, уже пересек тропик Рака. Погода сильно изменилась. Воздух стал тяжелым и влажным, как это обычно бывает в период дождей.