Дети капитана Гранта

Верн Жюль

Бурное море не позволяло пассажирам часто выходить на палубу, но беседы в кают-компании не стали от этого менее оживленными.

3 сентября Паганель стал готовиться к высадке на берег. «Дункан» проходил в это время между островами Зеленого Мыса. Он миновал уже пустынный и бесплодный остров Соль, настоящую песчаную могилу, обогнул коралловые рифы, оставил за собой остров Св. Якова, пересеченный с севера на юг цепью базальтовых гор, оканчивающейся двумя высокими вершинами. Наконец «Дункан» вошел в бухту Вилла-Прайя и бросил якорь в виду города, на глубине восьми саженей 14 .

Погода стояла ужасная, прибой был необычайно силен, несмотря на то, что бухта хорошо защищена от ветра. Из-за потоков дождя едва можно было разглядеть город, расположенный на равнине у подножия вулканических гор вышиною в триста футов. Остров производил очень печальное впечатление.

14

Сажень – старинная мера длины, равная 2,134 м.

Элен не настаивала более на своем первоначальном решении посетить город. Погрузка угля представляла здесь большие затруднения.

Пассажиры «Дункана» были обречены на сидение взаперти до тех пор, пока море и небо не примут своего нормального вида.

Из-за потоков дождя едва можно было разглядеть город, расположенный на равнине у подножия вулканических гор.

Вопрос о погоде, естественно, стал постоянным предметом разговора на борту яхты. Каждый высказывал свое мнение, за исключением майора, который, вероятно, с таким же равнодушием взирал бы и на всемирный потоп.

Паганель расхаживал взад и вперед по кают-компании, качая головой.

– Какая неудача!.. Словно нарочно! – говорил он.

– Действительно, – отвечал Гленарван, – силы природы вооружились против вас.

– Я постараюсь урезонить их!

– Нельзя же вам высаживаться на берег при таком ливне! – сказала Элен.

– Я-то отлично могу, но мои вещи и мои инструменты! Они погибнут!

– Неприятен лишь самый момент высадки, – сказал Гленарван, – но, очутившись в Вилла-Прайа, вы устроитесь – неплохо, хотя, быть может, и не вполне комфортабельно. Общество свиней и обезьян не всегда приятно и не может, конечно, заменить человеческого, но путешественник не должен быть особенно взыскателен. Да, кроме того, можно надеяться, что через семь-восемь месяцев вам удастся отплыть в Европу.

– Семь-восемь месяцев! – вскричал Паганель.

– По меньшей мере. Корабли – редкие гости на островах Зеленого Мыса в период дождей. Но вы можете употребить это время с пользой. Этот архипелаг еще очень мало изучен. В области топографии, климатологии, этнографии и гипсометрии 15 здесь есть над чем поработать…

– Вы можете исследовать реки, – сказала Элен.

– Здесь нет рек, – возразил Паганель.

– Ну, так речки.

– Их тоже нет.

– Быть может, ручьи?

15

Гипсометрия – измерение высот местности.

– Ни одного!

– Ну что ж, – сказал майор, – вы поработаете в лесах.

– Для того чтобы был лес, необходимы деревья, а деревьев здесь тоже нет.

– Живописная

страна, нечего сказать! – заметил майор.

– Утешьтесь же, милый Паганель, – сказал Гленарван, – горы-то, во всяком случае, тут имеются.

– О, они совсем невысокие и неинтересные. К тому же они давно исследованы.

– Это правда! – сказал Гленарван.

– По обыкновению, меня преследуют неудачи. Если на Канарских островах я должен был бы идти по следам Гумбольдта, то здесь меня опередил геолог Шарль Сен-Клэр Дэвиль.

– Неужели?

– Увы, это так, – ответил Паганель плаксиво. – Этот ученый находился на борту французского корвета «Решительный» во время его стоянки у островов Зеленого Мыса. Он побывал на вершине наиболее замечательной из гор архипелага, на вулкане острова Фого. Что мне остается делать здесь после него?

– Это действительно очень досадно, – сказала Элен. – Как же вы все-таки думаете поступить, господин Паганель?

Паганель молчал.

– Что ни говорите, – промолвил Гленарван, – а вам следовало высадиться у берегов Мадеры, хотя там и нет больше вина.

Ученый секретарь Географического общества продолжал хранить молчание.

– На вашем месте, Паганель, я бы подождал с высадкой, – произнес майор таким же тоном, каким он сказал бы: «я не стал бы ждать».

– Дорогой Гленарван, – спросил, наконец, Паганель, – в каких еще портах вы намеревались остановиться?

– О, не раньше, чем в Консепсионе…

– Проклятие! Это совсем удалит меня от Индии!

– Нисколько. С того момента, как «Дункан» пройдет мыс Горн, вы начнете приближаться к ней.

– Сомневаюсь.

– Впрочем, – продолжал очень серьезно Гленарван, – не все ли равно, попадете ли вы в Ост- или Вест-Индию?

– Черт возьми, сэр! – вскричал Паганель. – Вот довод, который совсем выскочил у меня из головы!

– И потом, мой милый Паганель, золотую медаль можно заслужить где угодно. Везде можно найти, что искать, что открывать, – на хребтах Кордильер так же, как и в Тибетских горах.

– А исследование течения реки Яру-Дзангбо-Чу?

– Вздор! Вы замените его исследованием течения Колорадо. Вот это действительно интересная река! Ее путь никому в точности не известен, и карты…

– Я знаю это, дорогой сэр. Карты бесконечно врут. О, я не сомневаюсь, что по моей просьбе Географическое общество так же охотно отправило бы меня в Патагонию, как и в Индию, но я не подумал об этом.

– Это ваша обычная рассеянность!

– Итак, Паганель, вы будете сопровождать нас? – сказала Элен самым приветливым тоном.

– Сударыня, а моя миссия?..

– Предупреждаю вас, что мы пройдем через Магелланов пролив, – добавил Гленарван.

– Сэр, вы искуситель!

– Я добавлю еще, что мы посетим порт Голода, – сказал Джон Мангльс.

– Порт Голода? – вскричал француз, осаждаемый со всех сторон. – Этот знаменитый в летописях географии порт?

– Географ будет очень полезен для целей нашей экспедиции, а что может быть лучше, чем заставить науку служить на пользу человечеству? – подхватила Элен.

– Это прекрасно сказано, сударыня!..

– Франция и Шотландия примут таким образом участие в этом предприятии, – продолжал Гленарван.

– Останьтесь с нами, господин Паганель! – воскликнул Роберт Грант.

– Знаете, что я вам скажу, мои дорогие друзья, – произнес, наконец, Паганель, – я вижу, вам очень хочется, чтобы я остался!