Дети капитана Гранта
Шрифт:
Но Эдуард Гленарван был так же нечувствителен к похвалам, как и к осуждению. Он делал свое дело и нимало не заботился обо всем остальном.
24 августа Гленарван, Элен, майор Мак-Набс, Мэри и Роберт Грант, мистер Ольбинет, буфетчик, и его жена – горничная Элен – покинули Малькольм-Кэстль после трогательного прощания с домочадцами. Через несколько часов они уже были на борту яхты.
Помещение, занимаемое Гленарванами на «Дункане», находилось на корме. Оно состояло из салона и двух спален с примыкавшими к ним ванными комнатами. На корме же находилась кают-компания, в которую
«Дункан» должен был выйти в море в ночь с 24 на 25 августа, с началом отлива. В одиннадцать часов вечера все участники экспедиции собрались на борту яхты. Джон Мангльс и Том Аустин занялись последними приготовлениями к отъезду.
Ровно в полночь был зажжен огонь в топках: капитан приказал развести пары. Вскоре клубы черного дыма вырвались из труб яхты и повисли в ночном тумане. Паруса «Дункана» были тщательно завернуты в чехлы для защиты от копоти; дул юго-западный встречный ветер, и они все равно были бы бесполезны.
В два часа ночи корпус «Дункана» задрожал. Стрелка манометра подползла к четырем атмосферам. Перегретый пар засвистел в клапанах. Море застыло на одном уровне: прилив окончился, а отлив еще не начался. Бледные лучи рассвета позволяли рассмотреть в воде каменные вехи, отмечающие фарватер. Можно было трогаться в путь.
Джон Мангльс приказал предупредить об этом Гленарвана. Тот не замедлил подняться на палубу.
Как только начался отлив, «Дункан» огласил воздух мощным ревом своего гудка, отдал концы и отчалил от пристани. Винт яхты вращался все быстрее и быстрее, и вскоре вывел ее на середину канала.
Джон Мангльс не взял лоцмана; он великолепно знал все извилины Клайдского залива, и никто лучше его не смог бы провести по нему судно. Яхта была послушна каждому движению своего молодого капитана. Правая рука его лежала на рукоятке машинного телеграфа, левая – на штурвале. Вскоре последние заводы Глазго сменились пригородными виллами, живописно разбросанными по склонам прибрежных холмов, и шум большого города угас в отдалении. Через час «Дункан» прошел под думбартонскими скалами. Еще через два часа он находился уже в Клайдском заливе. В шесть часов утра он обогнул Каширский мол и вышел из Северного канала в открытый океан.
Глава шестая
Пассажир каюты № 6
В этот первый день плавания море было довольно бурным; к вечеру подул свежий ветер. Корабль основательно качало. Женщины не показывались на палубе и целый день провели на койках в своих каютах.
Но на следующий день ветер круто изменил направление. Капитан Джон велел поставить фок, брамсель и марсель, и «Дункан» стало меньше качать. Благодаря этому Элен и Мэри с самого утра могли подняться на палубу, где уже находились Гленарван, майор и капитан.
Восход солнца был великолепным.
Пассажиры яхты в благоговейном молчании любовались восходом дневного светила.
– Какое изумительное зрелище! – сказала, наконец, Элен. – Восход солнца предвещает хороший день. Только бы ветер не переменился и остался попутным!
– Да, – ответил Гленарван. – У нас нет оснований жаловаться на такое начало плавания!
– Как долог будет переход, Эдуард?
– На это вам ответит капитан Джон, – сказал Гленарван. – Ну, каков ход у «Дункана», Джон? Довольны ли вы судном?
– Очень доволен, сэр, – ответил капитан. – Это замечательное судно, и каждый моряк был бы счастлив командовать им. Превосходная конструкция корпуса и самая совершенная машина! Вы видите, какой ровный ход у яхты и как она легко уходит от волны. Мы идем сейчас со скоростью семнадцати миль в час. Если эта скорость сохранится в продолжение всего перехода, мы достигнем мыса Горн меньше чем в пять недель.
– Слышите, Мэри? – воскликнула Элен. – Меньше чем в пять недель!
– Да, сударыня, – ответила девушка, – я слышала, и сердце у меня сильно забилось при словах капитана.
– А как вы переносите плавание, Мэри? – спросил Гленарван.
– Неплохо, мистер Гленарван. Я надеюсь, впрочем, скоро привыкнуть к новой обстановке.
– А наш маленький Роберт?
– О, Роберт! – ответил Джон Мангльс. – Если он не забрался в машинное отделение, значит, торчит где-нибудь на верхушке мачты! Этот мальчик не знает, что такое морская болезнь. Кстати, вот он. Глядите!
Следуя указаниям капитана, все глаза обратились к фок-мачте. На кончике реи восседал Роберт, болтая в воздухе ногами.
Мэри не могла удержать тревожного движения.
– О, не беспокойтесь, мисс Мэри, – сказал капитан. – Я ручаюсь вам, что он не сорвется с реи! Обещаю вам в недалеком будущем представить капитану Гранту настоящего морского волчонка. Ведь я не сомневаюсь, что мы скоро найдем вашего отца!
– О, если бы это было так! – ответила девушка.
– Все предвещает счастливый исход нашей экспедиции, – сказал Гленарван. – Поглядите-ка на молодцов, принявшихся за это дело! Имея таких помощников, можно поручиться, что мы не только добьемся успеха, но и что успех достанется нам без труда! Я обещал Элен совершить с ней увеселительную морскую прогулку, и мне кажется, что это обещание я выполню.
– Эдуард, – воскликнула Элен, – вы лучший из людей!
– Ничего подобного, но у меня лучший из экипажей и лучший из кораблей. Неужели вы не восхищаетесь нашим «Дунканом», Мэри?
– Напротив, сэр, – ответила молодая девушка. – Я восхищаюсь им не только как пассажирка, но и как знаток.
– Ах, вот как!
– Я с детства постоянно бывала на кораблях отца. Он должен был бы сделать из меня моряка… Если понадобится, я могу взять риф или поставить парус.
– Что вы говорите, мисс Мэри? – вскричал Джон Мангльс.