Дети ночного неба
Шрифт:
— Ну говорила, — с вызовом сказал юноша. — Но ведь и о ней должен кто-то позаботиться!
— И ты полагаешь, что сумеешь?
— Сумею!
Прибежал Мэйо, услышав, что говорят о Чиа, ухватил Огонька за руку.
— Я с тобой!
— Нет, Мэйо, тебе лучше остаться здесь.
— Нет! — крикнул мальчик. — Я тоже смогу чем-нибудь ей помочь!
И тут в дверь постучали. Негромкий стук прокатился по дому, заставив спорщиков замереть. Отчего-то ни одному из троих не пришла в голову мысль, что это могли вернуться девушки. Не могли так постучать ни Чиа, ни Имшэр.
— Кто там? — спросил Риддин, делая знак Огоньку уйти в другую комнату.
Кау Ши послушно кивнул, но выйти не успел, дверь распахнулась, и
Стражники перекрыли все выходы, теперь никто не мог покинуть дом.
— Что происходит?! — Риддин посмотрел на наместника.
— Риддин, я знаю, что ты добропорядочный человек. Ты должен знать, что творится в твоем доме.
— Что же творится?
— Мне сразу не понравился твой новый слуга, и я решил все проверить, — господин Саффан оглянулся на своего спутника. — Ну что?
Мужчина шагнул вперед. Он мог бы показаться молодым, если бы не морщинки в уголках глаз, седина в длинных черных волосах, заплетенных в косу, и выцветшие до светло-серого цвета глаза. Эти самые глаза, как клещи, вцепились в Огонька.
— Кау Ши, несомненно, — сказал странный спутник наместника и вытащил меч. Длинный прямой клинок с темным лезвием, рядом с рукоятью которого было выгравировано чье-то лицо — священный меч радан монахов Шу.
Оборотень рванулся к ближайшему окну, но стражники отбросили его прочь пятками копий.
— Стойте! Что вы делаете?! — попытался вступиться Риддин за Огонька, но почувствовал, что в спину ему тычется что-то острое.
Кау Ши заметался по комнате, но деваться от длинного меча ему было некуда. Загнанным зверьком, Огонек остановился посреди комнаты, часто дыша, обреченно посмотрел на темное лезвие, несущееся к его шее.
Риддин ожидал, что голова Кау Ши покатится по полу, ожидал крови. Но клинок просвистел в воздухе и — прижался плашмя к обнаженной коже на шее. Огонек вздрогнул.
— Каеш, — негромко сказал монах, убрал меч обратно в ножны и вышел прочь из дома.
Лицо наместника поплыло масляной улыбочкой.
— Что же вы сразу не сказали, господин Каеш?! Такой высокий гость в нашем городе! Дом господина Риддина — очень уважаемый, но не желаете ли переехать ко мне?
Саффан так лебезил перед мальчишкой, будто это не он только что притащил монаха для расправы над проклятым оборотнем.
Огонек огляделся по сторонам еще более затравленно.
Риддин пришел ему на выручку.
— Господин Каеш и я тоже покидаем Кумшу. Деньги, уплаченные за расшифровку свитков, я верну.
— Жаль. Очень жаль, — наместник угодливо, но не очень низко, еще раз поклонился Огоньку.
Прутья клетки были не из хладного железа, но зато такой толщины, что ни погнуть, ни сломать я их не могла, даже с помощью Имшэр. Подружка моя оказалась со мной в одной клетке.
После того, как Гэльран узнал меня и выдал, я из боя выпала, благодаря расторопности стражей. А вот Тайри еще некоторое время поборолась за мою свободу. Нам бы даже удалось уйти, если бы не толпа, решившая помочь защитникам города. Тайри просто задавили числом, а потом и в одну клетку со мной упрятали, раз уж она так яростно сражалась за разбойницу, значит, тоже причастна к преступлениям, вдруг и за нее еще чего-нибудь доплатят.
Все тот же Гэльран, надеясь на снисхождение и смягчение наказания для себя, подсказал, как меня лучше везти, чтобы я не сбежала.
Телега с высокими колесами уныло катилась по проторенным в мерзлой земле колеям, нас потряхивало, не сильно, но иногда при попадании колеса в какую-нибудь канаву, то я, то Тайри стукались или об прутья, или об обшитое досками дно клетки. Могли бы и об удобстве подумать,
Темнело, но наш обоз продолжал двигаться вперед, охрана хотела достичь какого-нибудь жилья, не решаясь остановиться на ночлег в открытом поле.
— Смотри, — Тайри указала куда-то на сумерки позади обоза.
— Что там? — я пригляделась и чуть не ахнула, мне поначалу показалось, что за нами следом бежит сам Пес Дорог. Это ведь только повстречать его к счастью, а когда он идет по следам, сверкая белыми глазами — жди беды. — Это Разбойник что ли?
— Разбойник. Недавно догнал. Теперь издали следит. Чиа, а расскажи мне, как получилось, что ты связалась с этими разбойниками? Неужели ты, правда, была с ними в банде и грабила людей?
— Была и грабила. Мне не оставалось ничего другого.
— Как же так получилось?
— Получилось. Я тогда почти не соображала ничего, — я оперлась затылком о прутья клетки, глядя в темнеющее небо, в глаза Тайри смотреть сейчас было невыносимо. — Я шла тогда из крепости.
— Ты была в крепости Каеш?! — ужаснулась Тайри.
Говорить не хотелось, но слова рвались с языка, словно им было тесно внутри меня.
— Была. Первым делом, узнав о гибели клана, я туда и отправилась. Всех к тому времени уже похоронили, твои же и хоронили, да и в крепости прибрались. Я зашла, и мне показалось, что ничего не случилось, просто все ушли куда-то. Ни в маминой комнате, ни у отца ничего не изменилось. Я поняла потом, что сражение туда просто не дошло. У меня даже надежда какая-то появилась, что все было дурацкой шуткой. Вот сейчас я найду кого-нибудь. Хоть кого-нибудь! Но надежда эта умерла, стоило мне дойти до покоев дядюшки. Жена у него была… Может ты помнишь ее? Спокойная такая, тихая, мягкая, теплая. Она муху не могла убить, боялась всего. Испытание так и не прошла, все боялись, что она умрет во время него. Так она преображаться и не научилась. Но любили ее все в клане, особенно дети, потому что добрее не было никого. Так вот, я как зашла в их с дядей покои, а там повсюду игрушки разбросаны — там собрали всех детишек, чтобы она за ними присматривала. А еще я там нашла клочья золотистой шерсти и лоскутки от ее любимого наряда. По всем признакам, она, перевоплотившись, должна была стать золотистым горным львом.
— Чиа! — Имшэр ткнулась лбом мне в плечо.
— И никого. Никого вокруг. Я думала — с ума сойду. Или ворона раньше времени призову. [17] А эти разбойники, они, можно сказать, меня спасли. Они около замка обретались. Так что, выйдя, я прямо к ним в руки и угодила. Главарь мигом разгадал кто я. Ему, верно, уже приходилось иметь дело с оборотнями, так что он довольно ловко со мной управился и заставил работать на банду.
Кто ловчее оборотня может пробраться в дом и вынести самое ценное? Оборотнем хорошо устрашать. Он даже делать ничего не должен, только стоять полупреобразившись в сторонке и порыкивать время от времени. Все это хоть как-то меня отвлекало от того, что случилось, а потом я убежала.
17
Призвать ворона раньше времени — совершить самоубийство. Ворон — птица богини смерти, по виларским поверьям именно ворон указывает мертвым дорогу в царство мертвых. За особенными умершими: Императорами, знатными людьми, а также праведниками, или теми, кто погиб совершая какой-нибудь благостный поступок, — является сама Маргш и отвозит их в царство мертвых на спине своего белого коня.