Дети Понедельника
Шрифт:
– Так! Стоять, обезьяны! Это я не вам, это троллям. Где будем ставить стенку?
– К-к-к-какую стенку?!
– поперхнувшись от изумления, выдохнула Маргарита Леопольдовна. Судя по совершенно круглым глазам и обалдевшим взглядам остальных, они тоже ничего не поняли.
– Что значит "какую"?! Ваше руководство пригласило бригаду строителей - вот она!
– коротышка недовольно ткнул пальцем в сторону неуверенно перетаптывающихся на месте троллей, - для того, чтобы разделить вот это помещение на два! Нет, лучше на три!
– Какие три?!
– возопила Маргарита Леопольдовна.
– Во, тупые!
– Да здесь и на один-то кабинет места не хватает!
– раздраженно вмешалась профессор МакДугл.
– Мы буквально друг на друге сидим, что тут делить?
– Ничего не знаю! Мне денежки платят - тролли работают! Все, хватит трепотни! Эй, вы, гориллы недоделанные! Ну-ка, за работу!
Тролли, до этого момента смирно стоявшие у дверей, одновременно положили на пол свою ношу и двинулись вперед. С непроницаемыми физиономиями они начали споро сдвигать к стене шкафы и столы вместе с сотрудниками, не слушая их возмущенные вопли. Когда половина комнаты оказалась пустой, началось строительство новой кирпичной перегородки в соответствии с упомянутой прорабом-гномом перепланировкой. Жидкий цементный раствор и побелка с потолка полетели в разные стороны - тролли пустили в ход сверла, кувалды и отбойные молотки.
– Мать вашу так, - ровно проговорил Шеллерман, когда прямо перед ним на стол шлепнулась большая плюха жидкого цемента. Он изобразил заковыристую фигуру из трех пальцев, и плюха бесследно испарилась. Правда вместе с ней исчезла стойка с необходимыми документами, два карандаша, ластик, точилка и половина клавиатуры. Профессор неприлично выругался (окружающие не только не возмутились, но и поддержали его одобрительным киванием), поднялся и вышел. Вернувшись минут через десять, он обвел коллег мрачным взглядом.
– Забираем манатки - и на выход!
– А куда, профессор?
– спросила Майя, поднимаясь из-за стола и складывая в стопку свои бумаги.
– В коридор!
– отрывисто бросил Шеллерман.
– Я отгородил нам угол в фойе.
Фойе зачастую выступало в Академии как зал для совещаний, учебная аудитория и на всякий случай даже спортзал для бега с препятствиями. По странному стечению обстоятельств в общую учебную площадь также входили все рекреации, кладовки и даже туалеты. В данный момент помещение намеревались использовать в качестве учебного отдела.
– Что бы мы без Вас делали, профессор, - качнула головой Лина, отсоединяя монитор от системника.
– Не знаю, - отрывисто бросил в ответ Шеллерман.
– Возможно, устроили бы Великую Январскую революцию!
– Ха! Это мысль!
– девчонки переглянулись с о-о-очень нехорошими улыбками. Хьюго и Марион нервно взглянули друг на друга. Если эти девицы что-то задумали, ничего хорошего ждать не приходилось.
В следующий понедельник явившись на работу, профессор Шеллерман застал еще более дикую суматоху, чем обычно. Если вспомнить, КАКОЙ бардак обычно тут творился, это о чем-то да говорило. Лина и Люда спешно собирали свои вещи, как попало скидывая их в большие картонные коробки. Девчонки выглядели растерянными и откровенно огорченными. Ребята из компьютерного зала деловито упаковали их компьютеры и утащили прочь. За происходящим наблюдала
– Что здесь происходит?
– вполголоса выдохнул он, косясь на Владика, который как раз выносил письменный стол из фойе на улицу к видавшей виды газели.
– Расписание переводят в другое место, Хьюго, - поджав губы, сухо сообщила профессор МакДугл.
– И я совершенно не рада такой перспективе!
– В другое место?! Но куда, здесь же нет свободных кабинетов!
– недоумение Шеллермана только увеличилось от такого объяснения.
– В другое здание, Хьюго! На другой конец города!
– Куда?!
– свирепый рык профессора перекрыл шум и разговоры между сотрудниками.
– Я немедленно иду к руководству! Это же безумие: одно из основных подразделений любого учебного заведения отселять неизвестно куда!
– с этими словами он резко развернулся и рванул в кабинет директора Академии.
Спустя десять минут он вышел оттуда с перекошенным от злости багровым лицом, с большим трудом удержавшись от того, чтобы как следует хлопнуть дверью.
– Что он Вам сказал?
– озабоченно спросила МакДугл, беря его под локоть и незаметно утаскивая разъяренного коллегу подальше от директорского кабинета.
– Это не просто другой конец города!
– прошипел добела раскаленный от гнева профессор, - Это ЗА городом! В лесу! Подземный бункер времен Второй мировой!
– Хьюго, это невероятно! Может, Вы неправильно что-то поняли?
– ахнула Марион, судорожно сжав локоть Шеллермана.
– Я распрекрасно все понял!
– огрызнулся тот, освобождая руку.
– Причина в том, что там арендной платы никакой! А еще, - прошипел он, и Марион приготовилась к самому худшему, - с этим чертовым бункером нет никакой связи!
– То есть как - никакой?
– То есть совершенно никакой! Там нет почтовых порталов, а делать их слишком дорого. Почтальоны туда тем более не ходят, потому что там лес! Левитировать оттуда постоянно - так этого почти никто не умеет! А ходить пешком и вовсе нельзя - лес! А в лесу - болото!
– Но как мы будем поддерживать с ними связь? Ведь они, как я поняла, не умеют левитировать?
– Не умеют, - скрипнул зубами Шеллерман, досадуя на тот факт, что ничего не может разбить, дабы успокоить нервы.
– А связь поддерживать предполагается при помощи голубиной почты!
– Силы небесные!
– Вот именно.
Переезд из фойе в отремонтированное помещение произошел вскоре после отъезда расписания на площадку "Дельта". Теперь в крохотной комнатушке ютились не пятнадцать, а всего тринадцать человек плюс переселенный туда же отдел кадров полным составом, на чье место Элла Эдуардовна, потребовав у папы собственный отдельный кабинет, выселила своих помощниц, Тину и Ладу. Папа не возражал, а возражения остальных игнорировались.
– И что же мы будем делать?
– тяжело вздохнула Марион, присаживаясь на подоконник, где обычно решались все наиболее важные вопросы. Подоконник обломился. Марион, с трудом удержавшись на ногах, выругалась заковыристее, чем во времена своей бурной юности, когда дракон случайным взмахом хвоста испортил ей прическу.