Дети Ржавчины
Шрифт:
– Я знаю, как накормить всю вашу заставу.
– Как? – вяло поинтересовался хозяин.
– Если ты дашь мне немного своих работников, они смогут сколько угодно работать на огородах и ничего не бояться. Ни один из них не погибнет от посланников. Они будут…
– Ты не единственный сумасшедший в наших краях, – оборвал меня Лучистый. – По-твоему, я должен выслушивать каждого из вас?
– Я не сумасшедший, – твердо сказал я. – Я предлагаю тебе лишь попробовать, ты сам во всем убедишься.
–
– В своем, – заверил я. – И я знаю, как справиться с посланниками. Но я ничего не собираюсь рассказывать. Дай людей, и ты увидишь, что у нас получится. Клянусь, после этого ты сам попросишь меня стать своим союзником.
– Я ни о чем не собираюсь тебя просить, погонщик! – в бешенстве крикнул Лучистый. – Ты, наверно, забыл, с кем разговариваешь. Если твои слова чего-то стоят, я сам решу, как тебя использовать. А уж потом подумаю, простить ли тебя или отрубить ноги и бросить собакам!
«Нужно быть почтительнее, – одернул я себя. – В конце концов, в этом дворе действуют свои правила, и их следует учитывать».
– Я предлагаю тебе умножить богатство и сделать людей сытыми, – спокойно заговорил я. – Если ты откажешься мне помогать, я уйду, и ты не получишь ничего. Получат другие. А сейчас я ничего рассказывать не буду.
– Ты все расскажешь, – так же спокойно ответил хозяин. – Но теперь уже не мне, а ему…
Я повернул голову. Из-за угла неторопливо выходил человек с обожженным лицом. За ним следовали несколько старост с длинными копьями. Они быстро разошлись по двору, взяв меня в полукольцо.
– Действуйте! – скомандовал Лучистый и закрыл окно.
Меня сразу же ткнули копьем в плечо. Несильно, но куртка порвалась. Я потянулся было за пистолетом, но тут меня снова ткнули, да так, что я едва устоял на ногах. Кажется, потекла кровь. Меня стали теснить к сарайчику из крепких досок, в котором предусмотрительно была открыта дверь.
Я не мог с ними драться – их было чересчур много. И я не успевал добраться до пистолета – все время нужно было уворачиваться и отмахиваться от хищно заостренного железа. Старост, похоже, предупредили о моих боевых навыках, и они старались от души, не боясь переусердствовать. Мне не оставалось ничего, кроме как пятиться в приготовленную темницу.
Потом я зацепился ногой за порог. Падая, успел извернуться, чтобы выставить руки, и в этот момент у меня задралась куртка.
– Стойте! – рявкнул обожженный.
Я замер – три или четыре острия остановились у меня на спине, царапая кожу. После этого я ощутил, как у меня из-за пояса достают пистолет.
Повернуться, выбить его ногой? Нет, не успею. Одно резкое движение – и острие войдет между ребер. Секунды стремительно уходили, а вместе с ними – надежда что-то изменить в свою пользу.
–
Он, даже не покачнувшись, швырнул меня в темный проход сарая. Я влетел туда кувырком. Обожженный встал на входе, закрыв свет, бросил на пол сумку, в которой звякнули железки. Некоторое время он стоял неподвижно, разглядывая меня. Затем резко размахнулся и ударил кулаком в голову.
Падая, я успел подумать, что не смогу с ним справиться. Он был больше, тяжелее и сильнее меня. Я не супермен, моим возможностям тоже есть предел…
Он не дал мне встать, снова ударив. Он не говорил ни слова, просто вбивал меня в пол, как гвоздь. Видимо, это был его метод. У меня был другой метод – принцип взаимозаменяемости головы и мускулов. Когда собственные мускулы бессильны, нужно действовать головой. И наоборот.
– Не надо! – крикнул я, подняв руку. – Не надо, я все расскажу.
– Что ты расскажешь?! – крикнул он и снова швырнул меня на стену.
Волей-неволей мне пришлось сделать свою речь краткой и емкой – только самое главное.
– Я покажу, как отгонять посланников от города. Та вещь, которую вытащили у меня из-за пояса… Все дело в ней…
Обожженный наконец остановился, переводя дыхание. Достал мой пистолет, покрутил в руках. В дверь заглядывали любопытные старосты.
– Я сейчас покажу, – торопливо сказал я и протянул руку к пистолету.
– Такая же штука была у Подорожника… – вспомнил кто-то из старост.
Обожженный отдернул руку с пистолетом. Поглядел на меня со злой усмешкой.
– Хочешь быть хитрым?
– Я совсем не хитрый, – заверил я. – Просто хотел показать.
– Показывай, – проговорил мой мучитель. – Но не вздумай прикасаться руками.
– Нам лучше выйти на улицу.
Обожженный нахмурился, но сделал шаг назад.
– Эту штуку нужно направить прямо в небо, – начал объяснять я. – Теперь надо потянуть вон тот круглый крючок…
Краем глаза я заметил, что несколько зазубренных жал качаются совсем близко от меня и дрожат от нетерпения – старосты были начеку.
Обожженный сделал все, как я объяснил. Я даже предупредил, чтобы он не пугался, услышав выстрел.
– Я не боюсь шума, – ответил он, с неприязнью взглянув на меня.
И наконец нажал на спуск.
Грохот выстрела прозвучал для меня победным маршем. Маленькая серебристая звездочка взвилась в небо и через несколько секунд погасла, оставив тающий дымок. Накануне я два часа потратил, чтобы соорудить самодельную сигнальную ракету, выбрав материалы из остатков несохранившегося истребителя. Сделал две штуки – одну потратил вчера на испытания, вторую вложил сегодня в ствол пистолета. Изобретение сработало.