Дети Смерти

Шимский Владимир

— Чешется.

— Еще бы.

— Тебе-таки повезло, Кер.

Длинные волосы то и дело закрывали глаза. «Капюшон» смешно дергал головой, отбрасывая их, но они упрямо скатывались на лоб. Дул легкий ветерок.

— Сколько тебе причитается, Кер? — поинтересовался Дрэг. Он уже позавтракал и теперь, сунув за щеку плитку хурума, блаженствовал, развалившись в траве рядом с черным тагом, из пасти которого торчал влажный слюнявый язык.

— Много, — хмуро сказал Кер.

— Сыграем?

— А Фил на что?

— Он уже свое

проиграл. Один уартор остался.

— Сыграй на него.

— Вот еще, — фыркнул Дрэг. — Он только в Магре и нужен. А я больше сюда ни ногой.

— Я тоже.

— Дрянь дело, — прищелкнул языком Дрэг. — И проводник наш тоже хорош.

— Эй! — заворочался унрит.

— Подслушиваешь?

— Очень надо, — буркнул Дэн. Пойди он другой дорогой и, кто знает, могло быть и хуже.

Дрэг опрокинул пустую флягу. Вытряс на ладонь несколько капель.

— Видишь?

— Впереди будет ручей, — сказал унрит. — Лонги через две. Там и наберем.

Ирд и Мирилла еще спали. Фил сидел молча, навалившись на Дрэга могучим плечом. Он оказался запасливее других, и теперь, не обращая внимания на жадные взгляды приятелей, присосался к горлышку своей фляги.

— Угостишь?

Фил на мгновенье оторвался от горлышка.

— Корона, — и продолжал пить.

— Жадюга, — констатировал Кер.

— Знать бы еще, куда нас несет, — вздохнул, не спуская глаз с фляги, Дрэг.

— То есть как куда? — подпрыгнул на месте унрит. — Вы что ж, тоже не знаете?

— А чего знать-то? — сказал Дрэг. — Сказано идти, вот и идем. Сказано молчать — молчим. Хозяину виднее, — он кивнул на спящего Ирда.

— Хозяин?

— Ну, он-то говорит, мол, хозяин вовсе не он. Хотя, если подумать, он-то хозяин и есть. Других хозяев не видать. Да и платит он, — Дрэг облизнул пересохшие губы. — Грибоеды! Как бы не так! Бежит он. От кого, куда — не знаю. Только бежит. В Унре как на иголках сидел. А тут ты. Вот мы тебя по затылку и съездили, — ухмыльнулся Дрэг. — Фил съездил.

Дэн покосился на Фила.

— Не я. Тирс, — проворчал «капюшон». — Но все равно — нечего нос не в свое дело совать.

— Было бы дело, — пожал плечами унрит, — а то…

— Ну, не скажи, — вступил в разговор Кер. — В Торех просто так не ходят. Об этом даже я знаю. Ты ведь был там?

— Был, — кивнул Дэн, ощутив (в который раз), как поднимается со дна желудка тяжелая муть. В голову лезли воспоминания: Старик, его расползающееся в кровавой улыбке лицо. Нет. Лучше не надо.

— Был, — сглатывая тошнотную слюну, повторил унрит.

— Сразу видать, — хмыкнул Дрэг.

— Расскажешь?

Рассказать? Что толку?

— Не сейчас, — покачал головой унрит. — Одно скажу: ничего хорошего вы там не увидите. Зря вы сюда… И она… — унрит покосился в сторону спящей.

— Она с ним.

— Понятно.

— Она с нами не разговаривает, — ни с того, ни с сего заговорил Кер. — Странная какая-то. Когда меня, ну, — он замялся, — покупали,

одним словом, я тогда на кумароне ходил («пиратском», — подумал Дэн), ну, был-то я, ясное дело, тогда на берегу («и плакала по тебе виселица», — добавил унрит), так они вместе были. Может, она бы чего и сказала. Только он глазами на нее зырк — и все.

— Что все?

— Молчит. Я как увидел ее, так и растаял. Ну и деньги, разумеется. Он и тебя на нее, видно, как на удочку, поймал.

— Сам попался, — проворчал Дэн.

— Все мы из одного теста, сениор аргенет.

— С чего ты взял?

— А я как на руки посмотрел, даром, что в Унре, сразу понял — не моего ты племени. Я таких, как ты… — Кер вдруг замолчал.

«Саркулам ты их скармливал, вот оно что», — решил Дэн.

— На чем это я, — Кер покосился на спящего Ирда.

— Спит, — сказал Дрэг. — В Торех всегда успеем. Меня тоже…

— Не перебивай. Так вот. Он как-то раз назвал ее. Только я не запомнил. Она на нас ун внимания. А ты ей приглянулся — я сразу заметил. Только не думай, унрит, она только на Ирда смотрит. Боится его, а смотрит. Картинки свои рисовала. Для него. Зачем, спрашивается? Да и не одни тут картинки, — он хитро подмигнул Дэну. — А ты что думал — она ему сестра?

Сквозь сон он слушал, что говорят о нем, но просыпаться не хотелось: пускай разрядятся, почешут языки. «Теперь уже не важно. Там, в Унре, будут поговаривать о грибоедах. Вспоминать нашествие магри (неплохая была идея). Исчезновение унрита спишут на Магр. А о святошах — не очень-то их здесь жалуют — потом скажут: сгинули как хибеоны.

Вот и все.

Потому как не вернется никто».

Так решил он, Ирд.

«Капюшон» усмехнулся, вспомнив маленькие неприметные нотасы, оставленные им в Унре. Один уже вызвал нашествие магрутов (странно только, что магри так быстро покинули город). Второй, в подвале, забитом порохом, еще сделает свое дело. Но это потом. Позже. Взрыв сотрет последние следы его пребывания в Тан-Унратене. А поскольку произойдет он дней через десять, не раньше — кто догадается, что и взрыв, и нашествие магри, и исчезновение в Магре «грибоедов» — звенья одной цепи?

Никто.

Ирд снова прислушался к разговору. Дэн и остальные члены отряда тихонько переругивались между собой, но прежней злости в их голосах не было. Магр быстро примиряет даже самых заклятых врагов. «Капюшон» скрипнул зубами: «Только не Темных магов». А эти… (он презрительно перебрал в памяти лица спутников) висельники («А кто бы еще согласился пойти сюда, а?»)… Глупый унрит… Пускай болтают.

Пускай болтают. Это в Унре он «придерживал» их языки. Мало ли что. Нельзя было оставлять следов. Здесь же их услышат только горы. Ирд представил, как недоумевают те, кто с таким упорством преследовал его. Долго будут недоумевать. А всего-то и надо было оставить его в покое.