Дети утренней звезды
Шрифт:
Дженни открыла глаза. Красная гадость ее не интересовала, если бы она могла, ввергла бы в Тартар ее немедля всю до последней крупицы. Вот она что с людьми делает – рты разинули, глаза горят, перед каждым, поди, светлый образ, как он с философским камнем в руках возвращается домой. Какие подземелья, какие испытания, когда камень, считай, уже в руках.
Этот крючок для Дженни не работал. Но доступ в лаборатории Фреймуса? Круглосуточный?!
– Те же, кто не пройдет подземелье, – колдун пожал плечами, – смогут попытаться еще раз… если захотят.
Колдун покинул кафедру.
Глава сорок третья
Аурин показался в дверях, колдун вялым жестом пригласил его войти. Интендант начал без лишних церемоний:
– Вы запускаете второй цикл тренингов, но у меня в календаре нет никаких пометок. Почему я ничего не знаю о подземелье?
– Потому что в этих испытаниях Дикая Гильдия не участвует. Отныне ваша задача – охрана.
– Как я могу охранять объект, если не знаю всех его особенностей?! А если в этих подземельях есть тайные ходы, которые ведут за периметр?
– Ходы, разумеется, есть, – признал Фреймус. – Но упаси вас любой бог, в которого вы имеете глупость верить, совать туда нос, если вы их отыщете. В этом случае вас ничто не спасет.
– И туда вы хотите отправить этих детей? – на лице Аурина мелькнуло нечто похожее на отвращение.
– Обязательно отправлю, – колдун соединил пальцы, закачался в кресле. – Спасибо, мистер Аурин, я вас более не задерживаю.
Интендант навис над колдуном:
– А что с циркачом?
– По окончании занятий его следует вернуть в то место, откуда его привезли.
– Вы обещали ему свободу.
– Запишу это в список своих невыполненных обещаний, – колдун прикрыл глаза. – Вы свободны, Штигель. И поймайте уже наконец вашего нарушителя!
Интендант молча вышел. Фреймус со стоном коснулся лба. Выносить жар все труднее.
– Transmuiemini de lapidibus mortuis in vivos lapides philosophicos, – прозвучал за его спиной голос. – Превращайтесь из мертвых камней в живые философские камни, как гласят древние.
Колдун обернулся. Худая, со смуглой кожей, остроносая, похожая на галку женщина. Черные большие глаза, облако черных как смоль волос, в которых может потеряться не один мотылек. Терпкий запах трав и снадобий. Расшитое тонкой золотой и серебряной нитью сиреневое платье.
– Катарина, ты, как всегда, обворожительна.
– Альберт, у тебя много талантов, но комплименты ты делать не умеешь. Но попытка хорошая.
Профессор Катарина фон Клеттенберг села в кресло напротив. Взглянула блестящими пытливыми глазами:
– Твой эксперимент крайне любопытен, Альберт. Где ты взял камень мудрецов?
– Вряд ли я тебе скажу.
Катарина рассмеялась:
– Ах, милый Альберт, происхождение камня – это весьма интересно, но это уже прошлое, а меня волнует будущее. То будущее, которое готовишь ты.
– И что же ты думаешь о будущем? – Фреймус прикрыл
Катарина принялась рассеянно накручивать завиток на палец:
– Изволь, милый друг. Очевидно, что ты намерен подвергнуть этих детей воздействию магистериума. Более того, ты уже подвергаешь их этому воздействию. Я тут заглянула в столовую… Ударные дозы селена, экстрагированной ртути, добавки серы и пищевого золота – это не лучшая диета для растущих организмов, если только ты не намерен запустить в этих организмах трансмутационные процессы. Это опасно, смертельно опасно…
– Необходимые издержки, не более того, – колдун пожал плечами. – Я полагал, что уж ты сможешь меня понять.
– Для тебя опасно так играть их жизнями, – улыбнулась Катарина. – Это золотые детки, их родители сотрут тебя в порошок за то, что ты сделаешь с ними. Отсюда можно сделать два вывода. Или ты сошел с ума и окончательно потерял чувство реальности, или ты на пороге своего триумфа. Скоро тебе будет дозволено все и никто не посмеет встать на твоем пути.
Каратина нагнулась к нему, шепнула:
– Я следила за твоей карьерой, Альберт. Ты не допускаешь ошибок.
Облако травяных запахов овеяло его, прихлынуло, в висках у колдуна заломило, красные вспышки поплыли перед глазами.
– Ибо та субстанция, которая заключает в себе божественную тайну, извлечена из вас, – процитировал Альберт, отодвинувшись. – И вы – ее руда. Адепты находят ее в вас и, говоря более точно, берут ее у вас. Это ты поняла правильно. Я дам этим детям их истинную судьбу, настоящую, какой они никогда бы не достигли без меня. Пока что они заготовки.
– Отсюда еще один вывод. – Она встала, прошлась по комнате, ее гибкое тело текло под струящимся сиреневым шелком. – Ты бы не позвал меня и Беренгара, не будь у тебя дальнейших планов и на нас. При этом ты понимал, что магистериум оставить без внимания могут только безумцы – а мы со старичком Беренгаром кто угодно, но очевидно не они. Следовательно, ты либо намерен устранить нас, либо уже присмотрел нам места в своем новом мире.
– Мне нужны талантливые соратники, – подтвердил Фреймус. – Вы с Беренгаром – первые, о ком я подумал. Вам по силам стать моими советниками.
– А себе ты уже выбрал титул? – улыбнулась Катарина. – Диктатор, император, цезарь?
– Титулы не важны.
– И мы тоже получим великий магистериум? Который ты так легко отдаешь своим студентам?
– Разумеется.
Профессор фон Клеттенберг задумалась, качнула копной волос:
– Ну нет, милый Альберт, я отказываюсь.
Фреймус опешил.
– Если ты так легко отдаешь магистериум, значит, у тебя есть нечто куда более ценное, – пояснила Катарина. – Нечто, перед чем меркнет вечная мечта алхимиков. Я хочу это, мой милый Альберт, твой драгоценный секрет, который подарит тебе победу над всем миром. Только это меня устроит. Ты же знаешь: покажи женщине яблоко – и она возжелает весь сад. Я хочу твой сад, Альберт.