Детский сад
Шрифт:
Официантка — бледненькая худышка — лишь беспомощно хлопала глазами.
— Так, — сказала Милена. — Нам соевые фрикадельки с бульоном, две порции. Только без всяких там примесей. Мясо у вас есть?
— Мяса им, — фыркнула официантка с негодованием. — Мы что, в этом чертовом «Зоосаде», что ли?
— Ну хорошо, а курятина?
— Курятину найдем, если поискать.
— Вот и славно. Тогда курятину. Только, я вас прошу, водорослей не надо. И соуса тоже —
Люси одобрительно кивнула.
— Вот это жрачка что надо. А мне еще свиной эскалоп. И чаю. Хорошего такого, настоящего.
Официантка насмешливо хмыкнула.
— Да, и имейте в виду, — расхорохорилась Люси, — ослиную мочу я хлебать не стану. Чай должен быть крепким, вкусным, ароматным.
— У тебя такие же вирусы, как и у меня, — обратилась Милена к официантке, видя на ее лице замешательство. — Ей нужен чай, какой подается в романах позапрошлого века. Понимаешь?
— А больше ей ниче не надо? — спросила официантка угрюмо.
— Послушай, детка. Я член Партии. — Здесь Милена приврала: членом Партии она не могла быть хотя бы потому, что не проходила Считывания, однако с ней действительно теперь обращались как с номенклатурщицей. — Чуть что не так, от вас тут мокрого места не останется. Чая у вас полно, просто вы его разбавляете. Так что марш выполнять. Скользи, детка. Скользи, скользи.
Официантка испуганно поспешила на кухню.
«Сколько, однако, у меня теперь свободы, — раскрепощенно подумала Милена. — Стоило только перестать тревожиться о том, нравишься ты кому-то или нет».
— Ролфа написала пьесу, — поведала она Люси. — И вот я сейчас готовлю предложение; ну вроде как продаю эту пьесу заинтересованным лицам.
«Слышала ли ты о Данте? Значит ли для тебя что-нибудь его произведение? А скажи я тебе, что представляла тебя в роли Беатриче?»
— Ух ты! — заулыбалась Люси.
«Нет, — решила Милена, — о Данте ей, пожалуй, мало что известно».
— Это сплошная музыка. В общей сложности длится несколько недель кряду.
— У Ролфочки всегда был красивый голос. Именно красивый, я всегда так говорила.
— Это представление будет особенным. Мы будем использовать в нем голограммы.
— Голограммы? Фи. — Похоже, на Люси это особого впечатления не произвело. — Их все еще кто-то смотрит? Отец меня как-то водил на них, когда они еще только появились. Скучища. Сидишь, пялишься почем зря.
— В этот раз все будет по-другому. Мы будем проецировать их из космоса. Причем без участия актеров.
— И правильно! — решительно согласилась Люси. — А то будут всякие сопляки выдрючиваться.
Милена сменила тему.
— Ты бы не хотела участвовать в том спектакле?
— Кто, я? Снова задать всем перцу? — От удовольствия у Люси даже щечки зарумянились. — Не, теперь навряд ли. Фигурка уже малость не та.
— Ты все такая же обаятельная стройняшка, — сказала Милена, глядя на ее крохотные узловатые запястья.
— Тонкая кость, — отвечала Люси с достоинством. — Сделать мне сейчас правильную подсветку — никто и разницы не заметит. Н-да. А сильная подсветка нынче вообще бывает?
— Только сейчас начала снова входить в обиход, — сказала Милена.
— Вот так: небольшой перерывчик в сотню лет, и ты опять входишь в моду. — Люси задумчиво втянула губу. — В таком случае с этимтеперь проблемы тоже быть не должно? — заговорщически подмигнув, спросила она. — В смысле с этим, с моим прошлым.
— С каким таким «прошлым»?
— Ну это, — Люси сделала паузу, — с суждениями.
— С суждениями? Какими-то принципами, что ли? — Милена не могла ничего понять.
— Да нет! В смысле — с осуждениями. Не знаю, почему они тогда все так на меня взъелись, но… короче, застукали меня на одном дельце на стороне, с кредитными карточками. Так, пустячок один. В те времена на этом можно было малость подразжиться: ну там, черный нал, всякое барахлишко, пятое-десятое…
— Люси! — Милена просто ушам своим не поверила. — Ты что, преступница?
Вид у Люси был уязвленный.
— Скажешь тоже! Я работала артисткой в кабаре. Жили мы так себе, к тому же за нами был догляд. А все потому, что мы были отъявленными альтернативщиками: политическая и социальная сатира, причем не в бровь, а в глаз. На политиканов, на королевскую семью. Я, в частности, всегда изображала королеву. — Люси подобралась и жеманно провела ладонями по талии. — Она у меня постоянно была в чулочках-сеточках и на роликовых коньках. — Люси внезапно переключилась на предыдущую тему. — И вот однажды я не рассчитала. Попалась из-за телефонного определителя. У меня здорово получалось имитировать голоса по телефону, а ребят в это время замели.