Девочка Эмина
Шрифт:
Я сжимаю руки в кулаки.
Зубы начнут крошиться от той силы, с которой скрипят.
Рука Дианы подлетает к губам. Глаза наполняются дикой ненавистью. И голубым океаном.
– Да, дорогая. Ты не знала?
Упираюсь взглядом в окно. Чувствую, как Диана поворачивается, чтобы посмотреть на меня, но я игнорирую ее взгляд.
Я не оправдываюсь. Она умная девочка. Все понимает без слов.
Я молча занимаю кресло отца. Выгребаю кое-какие бумаги, которые привез из Сибири. Поездка была продуктивной
А в голове крутится заядлый вопрос: как давно Булат знает, что я не его родной сын? И почему не использовал это в своих целях, а решил отдать Диану другому?
– Ты любишь ее, сын?
Поднимаю голову. Булат прикасается к лицу Дианы. Исследует ее, как психбольной исследует кактус. Она держится, не противится. Булат подавляет ее морально.
– Люблю. Так же, как и ты любишь ее мать. Уважай мои чувства.
– Я хочу, чтобы ты был здоровым, твою мать! А эта сучья любовь тебя до гроба доведет!
Я дергаюсь. Отец хватает ее за подбородок. Диана вскрикивает – от неожиданности, от боли.
А я все не могу понять, какого черта происходит. Почему он еще не убил меня, но так жесток со своей дочерью?
Похоже, Булат знает больше моего.
– Не трогай ее, отец.
Бессильно сжимаю руки и разжимаю. Просто знаю, что если Булат перейдет за рамки, то я начну войну здесь и сейчас.
Булат начинает смеяться. Сначала тихо.
– В глаза. Ты влюбился в ее сучьи глаза! Как когда-то влюбился я…
Булат рычит, хватая сигареты со стола. Зажигает одну прямо перед лицом Дианы. Она задыхается от сигаретного дыма из его рта.
Я поднимаюсь с кресла, когда Диана вцепляется в крепкую руку отца в попытке отдалиться.
– Хватит, – цежу я, – отпусти ее.
Отец сильнее по власти. Но он почему-то дорожит мной, раз я еще жив.
– Эта любовь до хорошего не доведет, сын…
– Диана моя. Я все сказал.
Булат машет на меня рукой. Разговор бессмысленный.
– Ты будешь более разумная, дочка. Так? Скажи-ка мне… После всего, что он сделал, ты хочешь к Эмину вернуться или нет?
Глава 19
Диану перекосило от вопроса.
– Что это, Булат? Право выбора или ее иллюзия? Ирония или насмешка?
Булат не замечает сарказма в моих вопросах. Он увлечен разговором с дочерью.
– Скажи мне, Диана. Он ревнует тебя? К каждому столбу ревнует, я прав? А еще ударить может. Бил он тебя?
Диана пытается проявлять характер – молчать, строптиветь. Но с Булатом такое не прокатит. И тогда она кивает.
Я отвожу взгляд.
– Это только начало, девочка. Только начало его безумия по тебе!
– Отец!
– Замолчи, Эмин. В конце концов, я хочу поговорить со своей дочерью.
Диана
Смотреть, как ей причиняет боль кто-то другой, было хреново.
Но объявить войну сейчас – означало сдохнуть обоим.
– Уже легла под него, – удовлетворенно кивает отец, – теперь знаешь, что тебя ждет?
Твою мать!
Ты что творишь?
Дергаюсь, чтобы выхватить Диану из рук Булата, но он резко тормозит. Велит не подходить.
Диана молчит. Со слезами, но гордо. С презрением.
– Тебя ждет ревность. Поглощающая, адская, убийственная ревность. Она будет достигать такого безумия, что в один момент…
Булат замолкает, рассматривая черты ее лица.
Не верится, что Диана – его дочь. Псих с врагами лучше разговаривает.
– В один момент он возьмет тебя против твоего желания. Чтобы заклеймить. Чтобы показать, что ты его.
Диана смотрела в глаза отца, слушала его слова и понимала, что это история любви ее матери. Именно через это прошла Анна.
– Это не значит, что у нас с тобой будет также.
Сжимаю челюсти, пытаясь заверить Диану в другом.
– Мало времени прошло, Диана. Ты еще не познала безумие. Мой сын пока слишком мягок. И я когда-то был таким с твоей матерью. А теперь… видишь, к чему привела наша любовь. И у вас такая же будет. Дурная, безумная, без границ.
Представляю, как ей хреново.
Но молчу.
– Вы задали мне вопрос. Я хочу на него ответить.
Диана заговорила сама. Первый раз.
Я резко обернулся, ожидал от нее все, но только не этого.
– Если я не соглашусь вернуться к Эмину…
Девочка замирает, подбирая слова. В мою сторону старается на смотреть. И правильно.
– Тогда вы меня в Москву к Басманову отправите?
Булат поймал мой взгляд, тихо засмеявшись.
– Эмин, слышал?
Диана, замолчи. Замолчи.
Сжимаю кулаки.
– А если не к Басманову, а свободу подарю. Не вернешься к Эмину? – играет Булат.
– Так вы же не подарите. Я дорогой товар, не так ли? Ваша кровь, – парирует Диана.
Задирает голову. Пытается казаться храброй, ведь в моем присутствии Булат ей ничего не сделает. Вот и злит меня нарочно девочка.
– Смышленая.
Диана взгляд на меня бросает. Исподлобья. В ее сердце нет места мне – сыну убийцы.
– Разговор не имеет смысла. Я отсюда попросту не выйду, если выберу не Эмина.
Голос Дианы полон горечи. Я отворачиваюсь, мечтая лишь об одном.
Остаться с ней наедине. Поговорить. Прижать к себе.
– Когда-то твоя мать тоже была храброй. Копией тебя.
– А Эмин – копией вас?
Закрываю глаза, но со мной остается ее ненависть.
Я должен был рассказать ей раньше.