Девочка Эмина
Шрифт:
Эмина едва ли волновали мои чувства.
Я до сих пор помнила его совет быть верной и послушной. Если слушаться бандита несложно, то что значило быть верной?
Ведь мы не в отношениях. Не муж с женой. Он лишь смотрит на меня как на свою собственность. Хватает за руку и возвращает в реальность, когда я мысленно возвращаюсь в свой дом в Сибири. Куда-то ведет, не спрашивая моего мнения.
– Давайте два одноместных, – велит Эмин.
– Конечно, – администратор принимает документы, – Чернова
– Что?
Я нахмурилась, и тогда Эмин крепко сжимает мою руку. С силой. До боли. Призывая молчать на то, что он украл мое имя. Фамилию. Отчество.
Ему было мало изменения внешности. Он изменил все мое существование.
– Да. Чернова Дана, – жестко отвечает Эмин.
Он отпускает мою руку лишь когда мы оказывается в номере одни. Мурашки накинулись на мое тело, терзая сомнениями и переживаниями. Взгляд бросился на двуспальную кровать.
Я была права. Два номера для бегства, как и изменение моего имени. Спать мы будем в одном.
– Других номеров нет.
Я вскидываю взгляд. Эмин смотрит на меня задумчиво.
– Мне нужно сделать звонок. Пока прими душ.
Серые глаза впились в мои выжидающе. У меня голубые глаза. Как у мамы точь-в-точь.
– Что будет с моим папой? – на глаза наворачиваются слезы.
– Его похоронят. Я позаботился об этом.
Срываюсь с места, лишь бы не слышать его холодный жесткий голос. Еще утром я была счастлива.
А теперь не принадлежу сама себе.
Эмин хватает меня за руку, резко приближая к себе. Снова причиняет боль, потому что его злят мои слезы.
– Послушай. Так нужно. Теперь тебя зовут Дана, привыкай.
В ванной я включаю воду и тихо приоткрываю дверь. Да, я хочу знать, что за звонок он делает.
Мужская фигура напряженно стоит у окна.
– …я понимаю, что ты хочешь увидеть тело. Но я избавился от него.
– …ты не доверяешь мне? Я остановился в Поволжье переночевать.
– …слишком много следов оставил. Рисковать не собираюсь. Вот увидишь, ее никто не будет искать. Я об этом позабочусь. До встречи.
Разговор прерывается. С гулким сердцебиением я прикрываю дверь.
Анархисту нужна моя изощренная смерть. А Эмину – моя жизнь. И никто не спрашивает, что нужно мне.
Эмин лежал на кровати, читая книгу. Боже, даже у этого бандита с собой всегда есть книга. Удивительно.
– Сколько тебе лет? – вырывается само собой.
– Двадцать восемь, Диана, – Эмин усмехается, – чего замерла? Выезжаем на рассвете. В твоих интересах лечь спать.
– Мы будем спать здесь? – хмуро переминаюсь.
– Нет, конечно. Ты можешь расстелить на полу.
Я делаю шаг подальше от кровати. На полу, так на полу. Так намного лучше.
Эмин захлопывает книжку – так резко, громко, что заставляет меня замереть на месте.
–
– Я на полу.
Тогда его голос изменился. Приобрел металлические нотки, которые я так не любила.
– Легла и уснула… Диана, – тембр его голоса понизился, стал опаснее.
Повторять он тоже не будет – вижу по его прищуру.
И я ложусь. На самый краешек. Подгибаю колени, отворачиваюсь от него, а слезы сами начинают литься. Тихо. Незаметно.
Только его дыхание – иногда нетерпеливое, иногда глубокое слышится в номере. Надеюсь, что он не замечает мои слезы. Или хотя бы делает вид.
Но проходит время, и на мою голову опускается его рука. Тяжелая. Большая.
Не предвещающая ничего хорошего.
От его прикосновения я вздрогнула, затаив дыхание. И даже перестала плакать.
– Эмин… – мой голос охрип от волнения.
– Боишься?
Отпустив мои волосы, его пальцы очертили шею. Собственнически. Размашисто.
Как ставят подпись на полученном товаре.
Только дыхание его тяжелое раздавалось за спиной.
– Спи, – тихий приказ.
Он наверняка слышит, как сильно бьется мое сердце. И как неспокойно я засыпаю.
Ранним утром мы двинулись в путь. Я с опухшими от слез глазами, а Эмин мрачный, как непогода в Сибири. Человек настроения.
С каждым километром пути меня утешала мысль, что я становлюсь ближе к маме. Как она там? Почему она не рассказывала мне правду?
Уже к вечеру второго дня я узнала, где живет Эмин. Как только мы въехали в Волгоград. В теплый солнечный город Волгоград – здесь мы с семьей никогда не были.
Вероятно, потому что здесь жил Анархист, от которого мы бежали.
– Куда мы теперь? – осторожно спрашиваю.
– В мой дом.
Краткость – сестра таланта.
Я не перечу. Все равно увезет.
Не добровольно, так силой.
Батальонная 13. Я сумела разглядеть табличку с адресом. А затем Эмин вывел меня из машины. На часах одиннадцать вечера, было темно. Эмин подогнал машину к самому подъезду.
– Пошли, – крепко берет за руку.
Я с волнением оглядываю двор. Темнота, тишина. Только Эмин и я.
И лифт, в котором он стоит очень близко ко мне. И тяжело дышит, над чем-то раздумывая.
В квартире я, не думая, подхожу к окну. Рядом с окнами чувствуется свобода, но тринадцатый этаж пугает своей высотой.
– Здесь три комнаты. Это мой дом, и здесь тебе ничего не угрожает. Вид открывается на визитные карточки города: колесо обозрения, Волгоградский мост, монумент, стадион «Волгоград Арена» – все в твоем распоряжении. Смотри, любуйся.
Я шумно выдыхаю. Вид на мост обескураживал, а холодная река – темная, глубокая, страшная – пугала до дрожи.