Девочка-лед
Шрифт:
— Столько беру, сколько могу вывезти, — отвечаю самоуверенно. — Или вместе отправляемся в этот твой Бобруйск, или ты туда вообще не поедешь. И не надо пучеглазиться!
— Роман, — слышу я голос Сергея за своей спиной. Лисица тут же смущается, ведь он невольно стал свидетелем нашего «милого» диалога. — На ультиматумах далеко не уедешь. Послушай, умудренного опытом, сынок.
— Мы с моей Лисицей как-нибудь сами разберемся. Не маленькие.
Не нравится мне, что Сергей лезет не в свое дело.
— Не
Святой, чего уж там. Пора бы привыкнуть, что его мои «психи» не трогают совершенно. «Толстокожий» в этом плане. Это мать у нас в семье ранимая. Чуть не так слово сказал — и все, туши свет.
— Аленой зовут, — обнимаю ее, настойчиво прижимая к себе.
Пытается сопротивляться. Вот же ж строптивая! Но тем интереснее.
— Здравствуйте, — здоровается она с Сергеем, краснея.
Клянусь, иногда мне кажется, что у нее это встроенная автоматическая опция.
— Приятно познакомиться, Ален.
— Это Сергей, мой дядя, я тебе рассказывал, — поясняю сухо. — Кофе будешь, Серый?
— Не откажусь, — он по-прежнему пялиться на нас с глупой ухмылочкой на фейсе. И это меня крайне раздражает.
— Сядь уже, отдохни, — гаркаю я на Лисицу. Стоит вон, будто кол проглотила. Спина неестественно прямая, глаза испуганные. Руки не знает куда деть.
— Я не устала, — пищит в ответ.
— Я зато устал от этих твоих капризов, — ворчу себе под нос.
— Чего? — и смотрит еще так невинно. Не причем она будто бы.
Все утро со мной не разговаривает толком. Односложные ответы «да», «нет», молчаливая помощь. А я, может, ждал, что обнимет или поцелует. У меня, может, камень после вчерашнего на сердце. Ко дну тянет! А ей плевать.
— Сядь говорю, я тебе чай заварю. С мятой, чтобы успокоилась. Гляди, как разнервничалась девчонка из-за вашего прихода! — стреляю глазами в Сергея, изображая истинное недовольство.
Лисицына качает головой и совсем уж обреченно вздыхает. Могу себе представить, какой внутренний монолог там сейчас идет. Вон у меня аж уши горят так, словно их перцем натерли.
— Ромка, Семена Валентиновича я проводила. А ты вот мне не хочешь представить этого маленького ангелочка? — на кухне появляется моя мать.
Она резко останавливается. Выглядит так, словно привидение увидела. Чего эт с ней?
Глава 77
РОМАН
Рядом с матерью, переминаясь с ноги на ногу, стоит Лисицына-младшая. Проснулась от шума, судя по всему. Видит Аленку и тут же бежит к ней.
— Мам, знакомься. Это моя Лиси…
— Доброе утро, — тихо здоровается моя девчонка.
Краем глаза замечаю, что сырники с тарелки стремительно исчезают. Ну Сергей! Времени даром не теряет. Ест сидит «под шум волны».
— Здравствуй, Алена. Марина Максимовна, рада встрече, — представляется мать и сканирует Лисицу излишне внимательным взглядом. — Да, Ром. От чая не откажусь.
— Я сделаю, — Лисица, как ужаленная, вскакивает со своего стула.
— Черный, пожалуйста.
Алена кивает, достает кружку, берет в руки чайник.
Нервничает. Некомфортно ей. Понимаю, не идиот. Но, если честно, даже рад, что все сложилось именно так. Планы у меня на Лисицу — самые, что ни на есть серьезные. Так что пусть знакомятся.
Девчонка ставит на стол блюдце и чашку с ароматным чаем. Мама при этом пристально за ней наблюдает.
— Спасибо, дорогая. А вы, молодежь, значит, вместе новый год встречали? — интересуется, присаживаясь рядом с Сергеем, из чьих рук очень хочется выдрать тарелку с МОИМИ сырниками.
— Да, вместе встречали, — открывая банку со сметаной, отвечаю на поставленный вопрос.
— Родители девочек не были против? — спрашивает с сомнением в голосе.
— Отпросил, — пожимаю плечами. Ну почти.
Нагло вру. Приходится. Еще тут правду изливать — извините не сегодня. Хватило уже, не знаешь с какой стороны к своей ледяной королеве подступиться теперь.
— Ромка, а вы ведь в одном классе учитесь? — продолжает маман свой настырный допрос. Да, иногда она излишне приставучая.
— В одном, — киваю, закидывая в рот сырник. Отобрал-таки тарелку у Сергея.
— И… что же, дружить только сейчас начали? — гипнотизирует Алену взглядом, размешивая ложкой сахар.
— Дружить? — не могу сдержать смешок. — Дружба — это явно не то, на что я рассчитываю, мам. Мы с Лисицей встречаемся. У нас все серьезно. Вот прям капитально-серьезно. Я ее люблю, она меня тоже.
Лисицына, до настоящего момента увлеченная мытьем посуды, что-то роняет. Громко так роняет. Грохот на всю квартиру. Ничего, зай, первый шок пройдет…
Сергей, хохотнув, накалывает на вилку еще один сырник и косится на мать. Та — в полном ауте. Ожидаемо. Она всегда только одного человека рядом со мной видела. Веронику. Вон даже после того, что случилось, заявила, что я не должен «бросать девочку в беде». «В сложной психологической ситуации». Оправдания ей ищет. Нет их и быть не может. Ни в какие ворота просто. Должна же понимать, что в отношениях с Грановской поставлена жирная точка.
— Как… быстро и неожиданно у вас все закрутилось, — комментирует она мое выступление.