Девочка на ш'aру
Шрифт:
— Со мной что-то не так?
— Нет, дитя мое, наоборот. И вы даже сами не знаете, насколько так!
Эрос развернулся в своем кресле и подъехал к стеллажу со старинными книгами. Порывшись на нем, достал какую-то потрепанную временем книгу.
— Сейчас… сейчас… — бормотал он. — Это здесь, кажется, на странице двадцать три…
— Что? — подалась вперед Яна.
— Сидите, сидите, королева, я сам покажу вам.
Эрос подъехал к ней и протянул книгу.
— Вот, посмотрите.
Яна скользнула взглядом по тексту на незнакомом ей языке и сконцентрировалась на картинке. На ней была изображена
— Знаете, что это? — спросил Эрос.
— Ну, точно не я, — заверила его Яна и, заметив его лукавую улыбку, произнесла: — Красивая картина.
— Это мозаика, но она и правда как картина. Очень высокохудожественная мозаика. Такие мозаики требовали колоссального труда и стоили очень дорого. Только богатые люди могли вот так увековечить себя в камне.
— А что за книга у вас в руках? — спросила Яна, совсем позабыв, зачем она оказалась в этом доме. Добрые, лучистые и очень ясные глаза старика привлекали к себе внимание, а его речь просто завораживала. «Иван был прав, ученый — уникальный человек. Здесь столько книг, и он так прекрасно говорит на разных иностранных языках…» — подумала Яна, удобнее устраиваясь в кресле.
Старик подъехал к столу и зажег большую толстую свечку в медном подсвечнике с ручкой.
— Простите, Яна, у меня есть свои странности: даже в век кибернетики и всеобщей электрификации, как говорил ваш Ленин, — подмигнул он ей, — а также всемирной компьютеризации я люблю свет от обычных свечек и предпочитаю записывать свои оставшиеся еще мысли на бумаге, а не заносить их в электронную книжку.
— Выходит, вы как я, — кивнула Яна. — Из всего нового я приняла только сотовый телефон, правда, знаю в нем только две кнопки — как ответить на звонок и выключить телефон. Да еще про шнурок, то есть провод, знаю — куда его вставить, чтобы телефон заряжался. Информацию я тоже записываю в блокноте. Ведь если электронная книжка упадет в воду, например, то все адреса и телефоны погибли, а обычный блокнот можно высушить и все восстановить, переписав в другую книжку.
— О, значит, у меня есть единомышленники и среди молодежи.
— Я не так уж и молода, — смутилась Яна.
— Сколько вам, детка, осталось до восьмидесяти пяти лет? Лет пятьдесят?
— Вроде того…
— Девчонка! Знаете, Яна, я расскажу вам интересную историю… Но в другом месте, не в этой мрачной захламленной берлоге. В кои-то веки ко мне пришла красивая женщина, уставшая с дороги, и я так не могу. Я приглашаю вас в ресторан! — тряхнул седой бородой Эрос.
Яна невольно скользнула взглядом по его инвалидному креслу. Эрос быстро добавил:
— Если, конечно, вы мне поможете преодолеть порог моего дома и вообще согласитесь пройти с таким кавалером два квартала.
— С превеликим удовольствием! Только скажите, что делать, — встала Яна.
— Дойдите до входной двери
Яна взяла свою сумку и шляпу и пошла по комнатам. Ей пришлось подобрать с пола две толстые книги, немного сдвинуть в сторону тяжелую коробку и подставку для зонтиков. Старую женщину, открывшую ей дверь, она больше не видела и не слышала.
Эрос не заставил Яну долго ждать и подъехал к ней в своем инвалидном кресле. Поверх голубой рубашки, под воротником которой красовался синий галстук-бабочка, уже был надет темно-синий пиджак.
— Я принарядился, — улыбнулся старик.
— Вы прекрасно выглядите, Эрос! — искренне ответила Яна.
Дверь она открыть не смогла ввиду сложности замка и предоставила эту миссию Эросу, который, открывая его, заметил:
— Видимо, Клаудия, моя помощница, уже ушла. Или она, увидев, что мне нанесла визит очаровательная незнакомка, не захотела мешать.
Узкая улочка, вымощенная крупным камнем, встретила их теплым, приятным вечером. Эрос направил свою коляску в сторону небольшого проулка. Яна удивлялась тому, что, несмотря на свой весьма почтенный возраст и инвалидность, старый ученый еще сохранил достаточно сил.
— Недалеко отсюда есть очень уютный ресторанчик, где готовят самую вкусную пиццу из тех, что я ел за свою жизнь, а я — итальянец, знаю толк в пицце. Туда мы сейчас и направляемся. Что характерно, содержит пиццерию не итальянец, а француз, правда, долгое время живущий в Риме. Он, можно сказать, мой хороший приятель, надеюсь, что станет и вашим, Яна, хорошим знакомым.
— Французы — прекрасные кулинары и к тому же гурманы, возможно, даже лучшие в мире, — высказала свое мнение Яна.
— Ну, я бы мог с этим поспорить, — ответил старик.
Их мирную беседу нарушали только скрип колес коляски Эроса и неровный стук каблуков Яны, которой было очень неудобно идти на шпильках по каменной мостовой. В воздухе разносился аромат каких-то цветов и кофе, слышались отдаленные голоса музыкантов, выступающих в одном из ресторанов. Яна с Эросом прошли-проехали узкую улочку, повернули направо и зашли в тупик.
Именно здесь в небольшом доме и располагалась та пиццерия, о которой говорил ученый. Сквозь густую зеленую листву, загораживавшую стену здания, проглядывала неброская деревянная табличка с надписью «У Бруно».
— Этот ресторанчик не так-то просто найти, сюда идут в основном по рекомендации. Зато, посетив его единожды, обязательно найдешь сюда дорогу и во второй раз.
Яна помогла Эросу преодолеть три ступеньки, ведущие вниз, и вкатила его коляску внутрь. Уже на улице возле ресторанчика они почувствовали сладкий запах выпечки и дивный аромат приправ. Внутреннее убранство ресторана поразило Яну своей необычностью и уютом. Низкие деревянные столики располагались в нишах, отгороженные друг от друга прозрачными стенами-аквариумами с красивейшими живыми рыбками. Над каждым столом висела лампа под большим желтым абажуром, лившая мягкий, обволакивающий свет. В обоих залах работали декоративные электрические камины для создания уюта, а посередине стояла настоящая печь, в которой потрескивали дрова. Кстати, посетителей в ресторанчике было много, но кинувшийся к ним навстречу официант нашел и для них укромный уголок.