Девочка шейха
Шрифт:
— Мальчиииик! — мягко позвала и попыталась объяснить. — Я не хотела тебя пугать. Вылезь оттуда! Не бойся, я не злая! — сколько бы не звала, мальчик все также спрятавшись за деревянным выступом палатки, сидел на земле. — Если выйдешь, то я подарю тебе очень вкусное иноземное лакомство.
Обманывать нехорошо, но иногда жизненно необходимо. Мне хотелось удостовериться в здоровье ребенка.
— Не мешайтесь, — на пустом месте взвился на меня хозяин палатки и махнул массивной рукой, унизанной перстнями(а еще говорят торговцы мало зарабатывают) в сторону. Этим жестом, откровенно говоря, чтобы я пошла прочь. — Вы своей лошадью мешаете пройти потенциальным покупателям! Немедленно уберите животное!
Обернувшись,
Хотела посторониться, напоследок обернулась к палатке, где затаился юнец. Но вместа маленького труса увидела только мелькавшие босые пятки мальчишки, который отчаянно бежал через палатки в направлении жилых домов.
Великолепно! Детей пугаю.
Я бы могла пойти за мальчишкой и какая-то часть сознания сильно этого желала, но я оценила факторы, влияющие на принятие решения, в особенности отметила главную свою беду — рабовладельца Артура, а дальше, пожалуй, не стоило их перечислять… ведь одного фактора достаточно для принятия необходимого решения. Я была вынуждена грустно выдохнуть и обреченно вернуться на тропу, ведущую ко дворцу. Но едва вернулась и оглянулась по сторонам, то отметила, что слева…справа…спереди… сзади … жители по-прежнему толкались и громко крича, беззаботно торговались, но среди них не видно знакомых всадников, за которыми передвигалась. Даже пленных незаметно.
Отставание меня совсем не обрадовало, но не беда. Дорога до дворца — одна прямая. Передвигаешься по ней вдоль палаток со всевозможными тканями, маслами и драгоценностями и главное не сворачивать с прямой линии. Мы здесь бывали с наложницами.
Но чем дольше я шла, тем больше становилось народа и тем труднее было передвигаться на лошади. Постепенно взгляды людей начали следовать за мной по пятам — шаг в шаг. Я ведь одна единственная на лошади, а горожане — пешком и наверное, из-за этого было столько колкого внимания мне в спину. Увидев как на меня показали пальцем, непроизвольно ощутила волнение, поэтому поплотнее натянула капюшон на рыжие волосы, затем удостоверилась, что очки на месте и скрывали глаза. Меня ведь невозможно узнать, даже если сильно постараться? Или мой бледный цвет кожи и рыжая коса, выбившаяся из капюшона, меня выдали? Жители их деревни в основном смуглые и темноволосые, поэтому я сильно отличалась.
Я настороженно подглядела из-за красных стекол очков за людьми и попыталась понять причины странной настороженности людей и в особенности того мальчишки. Теперь мне казалось, что он сбежал не из-за крика.
Неожиданно передо мной, точно стена, вырос мужчина с седой бородой в возрасте ближе к пятому десятку. Своей мощной фигурой он заблокировал путь, заставив лошадь испуганно «заржать». При виде неизвестного человека сердце под слоем ребер тревожно забилось и не желало останавливаться, а с каждой секундой наоборот сильнее качало кровь. Мужчина посмотрел на меня снизу-вверх проникновенным взглядом из-под черных с сединой кустистых бровей, со смесью любопытства, странной радости и предвкушения…
— Посторонитесь? — попросила вполне мирно, ощутив спиной странное затишье. Словно целый базар замолчал и наблюдал. Мужчина слишком долго решал — посторониться или нет. Запинка показалась настораживающей. За это время я успела немного развернуться и искоса взглянуть на людей позади себя. Как и думала, сзади путь загорожен живой стеной из горожан.
— Прошу, — нарочито любезно мужчина сделал шаг в сторону и позволил пройти, на что я ответила улыбкой и немедленно поторопилась строго вперед, стараясь не смотреть по сторонам. Но давление обстановки не уменьшилось наоборот — как только послышались звук «цок» от моей лошади, так одновременно позади понеслись разнообразные звуки: шорох шагов или одежд. Будто до этого люди
Через несколько шагов в затылок попал небольшой круглый предмет. Оказалось что мандарин, который, ударив меня, скатился на землю.
Вдох-выдох. Спокойствие. Не нервничать. Ничего страшного, люди развлекаются. Заняться им нечем. Я не подала знаку, что заметила несильный удар в голову, ведь нельзя показывать людям страх, иначе почувствуют азарт и желание еще больнее укусить. Я сидела как можно спокойнее, старалась не обращать внимания, но давление со стороны людей было осязаемым и передвигалось вслед за мной. Шаг в шаг лошади. Вскоре не только давление взглядов напрягло мои нервы, но уже и голоса.
— Правильно Зверь вернул нам потаскуху! — обидные мужские слова смачно ударили по спине и затылку, заставив меня еще сильнее насторожиться. Эффективнее любого мандарина. После их слов стало понятно, что меня узнали — бывшая наложница, которая предала господина и навела людей на их оазис. — За горе, причиненное нашей земле, пусть ее труп будет вечно гнить в наших казематах!
Чем больше базар наполнялся людским гневом, тем сильнее мне хотелось убраться отсюда. Взять поводья и как рвануть вперед и даже было не столь важно — затопчу при этом людей или нет. Главное вырваться об беснующейся в агонии ненависти живой толпы. От следующих слов волоски на руках встали дыбом.
— Нет! Нет! Какие казематы!? — вознегодовала женщина. — Пусть ей, как и моему мужу в последней битве выпотрошат кишки. Пусть зверь лично мечом вырежет ей кишки и отдаст на съеденье собакам! — от пожеланий людей пальцы и ноги похолодели, в голове стало пусто. Ни одной рациональной мысли. Какие мысли, когда столько людей тебя искренне ненавидят и желают смерти? Голова плохо соображала, только мое сердце болезненно билось, как сумасшедшее, выбивая рванный звонкий ритм по ребрам.
Передвигаться на лошади с каждым шагом всё тяжелее. Раньше люди перекрывали путь сзади и всего лишь передвигались за моей лошадью, а теперь выходили с боков из-за палаток и давили тяжелыми взглядами. Теперь люди надвигались с трех сторон — сзади и с боков. И если перегородят дорогу спереди, то я буду в полном кольце, состоящим из живых людей, откуда не выйти. Пока не стало слишком поздно, я хлестнула поводьями, заставляя лошадь понестись галопом. Мы рванули как можно скорее из кольца, при этом услышали, как ветер тревожно загудел в ушах вместе с обрывками агрессивных и безжалостных слов сельчан.
— Ты ответишь за свое предательство! Ты должна сдохнуть, ведьма!
— Сдохни! Сдохни! — десяток голосов повторяли слова и сопровождали мой побег. Чтобы не слышать мерзких слов, встряхнула головой, отчего капюшон слетел с головы. Следом лошадь "заржала" — испуганно взвилась и встала на дыбы. Кто-то бросил ей камень под ноги. Дьявол, она так сильно меня стряхнула, будто прогоняла с себя. В отчаянной попытке удержать равновесие я скользнула пальцами по воздуху и загривку лошади, но задела лишь пустоту. Так и не смогла уцепиться хоть кончиком пальца и тяжело рухнула на спину.
От удара временно потерялась, закрыла глаза, почувствовав, как тараном выбило воздух из легких, зажмурилась, превозмогая боль в спине, а после — услышала ржание испуганной кобылицы. Открыла глаза и увидела, насколько стремительно убегала моя лошадь, оставив меня наедине с разъяренной толпой, которая уже сомкнула долгожданное кольцо. Один на один с целой ликующей, голодной до зрелищ толпой.
Я подняла туловище, но тут же увидела мужскую ногу, которая поднялась передо мной и приготовилась наступить или ударить. На это движение удалось моментально среагировать — вовремя отползти на локтях назад, но при этом содрать кожу на руках. Мужская нога наступила на землю между моих ног, но слава пескам не на меня.